Сказки
Шрифт:
— Но, синьора, я уже написал вам, — торопливо прошептал мальчик, боясь потерять мужество.
— Ах, вот как! Когда?
— Около месяца тому назад.
— Сейчас посмотрим. Как тебя зовут?
— Монти Франческо.
— Адрес?
— Квардиччиоло…
— Гм… Монти, Монти… Вот, Франческо Монти. Действительно, двадцать три дня тому назад ты просил у меня в подарок электрический поезд. А почему только поезд? Ты мог бы попросить у меня аэроплан или дирижабль, а еще лучше — целый воздушный флот!
— Но мне нравится поезд, синьора Фея.
— Ах, дорогой мой
— Да, это я попросил ее прийти. Я ее так просил: пойди к Фее, я ей уже все написал, и она так добра, что не откажет нам.
— Я не хорошая и не плохая. Я работаю, но не могу работать бесплатно. У твоей матери не было денег, чтобы заплатить за поезд. Она хотела в обмен на поезд оставить мне старые часы. Но я видеть их не могу, эти часы! Потому что они заставляют время двигаться быстрее. Я также напомнила ей, что она еще должна заплатить мне за лошадку, которую брала в прошлом году. И за волчок, взятый два года тому назад. Ты знал об этом?
Нет, мальчик этого не знал. Мамы редко делятся с детьми своими неприятностями.
— Вот почему в этом году ты ничего не получил. Ты понял? Не кажется ли тебе, что я права?
— Да, синьора, вы правы, — пробормотал Франческо, — Я просто думал, что вы забыли мой адрес.
— Нет, напротив, я помню его очень хорошо. Видишь, вот он у меня записан. И на днях я пошлю к вам моего секретаря, чтобы взять деньги за прошлогодние игрушки.
Старая служанка, которая прислушивалась к их разговору, услышав, что ее назвали секретарем, чуть не потеряла сознания и должна была выпить стакан воды, чтобы перевести дух.
— Какая честь для меня, синьора баронесса! — сказала она своей хозяйке, когда мальчик ушел.
— Хорошо, хороню! — грубовато пробормотала Фея. — А пока повесь на дверь объявление: «Закрыто до завтра», чтобы не приходили другие надоедливые посетители.
— Может быть, опустить штору?
— Да, пожалуй, опусти. Я вижу, что сегодня не будет хорошей торговли.
Служанка побежала выполнять приказания. Франческо все еще стоял у магазина, уткнувшись носом в витрину, и ждал сам не зная чего. Штора, спускаясь, чуть не ударила его по голове. Франческо уткнул нос в пыльную штору и зарыдал.
В витрине эти рыдания произвели необыкновенный эффект. Одна за другой куклы тоже стали плакать и плакали так сильно, что Капитан не выдержал и выругался:
— Что за обезьяны! Уже научились плакать! — Он плюнул на палубу и усмехнулся: — Тысяча косых китов! Плакать из-за поезда! Да я не променял бы свой парусник на все поезда всех железных дорог мира.
Великий вождь Серебряное Перо вынул изо рта трубку, что ему приходилось делать каждый раз, когда он хотел что-либо сказать, и промолвил:
— Капитан Полубородый не говорить правды. Он есть очень взволнован из-за бедный белый ребенок.
— Что — я? Объясните мне, пожалуйста, что значит «взволнован»?
— Это значит, что одна сторона лица плачет, а другая стыдится этого.
Капитан предпочел не поворачиваться, так как его безбородая половина лица в самом деле плакала.
— Замолчи ты, старый петух! — крикнул он. — Не то я спущусь вниз и ощиплю тебя, как рождественского индюка!
И долго еще продолжал изрыгать проклятия, такие цветистые, что Генерал, решив, что вот-вот начнется война, приказал зарядить пушки. Но Серебряное Перо взял в рот трубку и замолчал, а потом даже сладко задремал. К слову сказать, он всегда спал с трубкой во рту.
Глава IV. НАЧАЛЬНИК СТАНЦИИ НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ДЕЛАТЬ
На следующий день Франческо вернулся, и его печальные глаза снова были устремлены на Голубую Стрелу. Пришел он и на второй день, и на третий. Иногда он останавливался у витрины всего на несколько минут и потом, не оборачиваясь, убегал прочь. Иногда простаивал перед витриной долгие часы. Нос его был прижат к стеклу, а русый чуб спускался на лоб. Он ласково посматривал и на другие игрушки, но было видно, что сердце его принадлежит чудесному поезду.
Начальник Станции, Начальник Поезда и Машинист очень гордились этим и с важным видом поглядывали по сторонам, но никто не обижался на них за это.
Все обитатели витрины были влюблены в своего Франческо. Приходили другие дети, которые тоже подолгу рассматривали игрушки, но обитатели витрины почти не замечали их. Если Франческо не появлялся в обычное время. Начальник Станции нервно ходил взад и вперед по рельсам, бросая тревожные взгляды на часы. Капитан изрыгал проклятия. Сидящий Пилот высовывался из аэроплана, рискуя упасть, а Серебряное Перо забывал курить, так что трубка его ежеминутно гасла, и он тратил целые коробки спичек, чтобы разжечь ее вновь.
И так все дни, все месяцы, весь год.
Фея ежедневно получала целые пачки писем, которые она внимательно читала, делая заметки и подсчеты. Но вот писем стало столько, что требовалось полдня только на то, чтобы открывать конверты, и в витрине поняли, что близится день подарков — Новый год.
Бедный Франческо! С каждым днем его личико становилось все более грустным. Нужно было что-то сделать для него. Все ждали, что Начальник Станции Голубой Стрелы предложит что-нибудь, подскажет какую-нибудь идею. Но тот только снимал и надевал свой берет с пятью нашивками или смотрел на носки своих ботинок, словно видел их впервые.
Глава V. ИДЕЯ КНОПКИ
Идею — кто бы мог подумать — подал тряпичный пес — Бедный Кнопка. Никто никогда не обращал на него внимания, потому что, во-первых, трудно было понять, какой он породы, а во-вторых, он все время молчал как рыба. Кнопка был робок и боялся открыть рот. Если какая-нибудь мысль приходила ему в голову, он долго раздумывал, прежде чем сообщить ее друзьям. А впрочем, с кем он мог говорить-то? Куклы были слишком элегантными синьорами, чтобы обращать внимание на пса, принадлежащего бог знает к какой породе. Свинцовые солдаты не отказались бы поговорить с ним, но офицеры, конечно, не разрешили бы им этого. В общем, у всех была какая-нибудь причина не замечать тряпичного пса, и тот вынужден был молчать. И знаете, что из этого вышло? Он разучился лаять…