Сказочка
Шрифт:
На самом деле все обстояло не так уж уныло. Сказать честно, не будь шута, Анфиса померла бы со скуки. Карлик был вполне сносным товарищем. Например, он всегда с большим удовольствием слушал ее. Больше всего ему нравились сказки. Особенно — «Как мужик двух генералов прокормил». Кроме действующих лиц, Анфиса из нее ничего не помнила, поэтому каждый раз рассказывала что-нибудь новое про этого мужика с двумя генералами. То мама посылала мужика с корзинкой пирожков к первому больному генералу. По дороге в лесу мужика встречал второй здоровый генерал и выпытывал у наивного
Получалось что-то вроде сериала «Телефон полиции 110» — длинно и тупо. Но карлику нравилось.
Было много и других развлечений. Они вместе играли в карты, ловили креветок и как могли пакостили королеве: запускали медуз в ее бассейн, пририсовывали к ее фотографиям в газетах рога, рыльца и ослиные уши, а потом развешивали эти портреты по всему дворцу; закидывали с балкона гнилыми помидорами ее гонцов и даже разрисовали масляными красками королевиного черного жеребца — теперь гордый конь походил на развеселую цветастую клячу из цирка шапито.
Однако подобное глумление было всего лишь следствием. Королева сама провоцировала принцессу, скандально выражая свою искреннюю ненависть к падчерице. Анфисе все время приходилось быть начеку. То на подушке у нее обнаруживался скорпион. То засорялась раковина, и всю комнату среди ночи заливало кипятком. То на балконе отваливались перила, едва на них облокачивались. В последнем случае пострадала фрейлина: сломано два ребра и лодыжка.
Словом, во дворце царили мир, дружба и порядок…
Анфиса, вздохнув, еще раз оценила синяк под глазом. Карлик перестал возиться на кровати и в ожидании уставился на нее. Анфиса еще раз вздохнула и повернулась к нему лицом:
— Полюбуйся! Хороша?
Увидев фингал, карлик сочувственно присвистнул. Получилось у него это настолько по-человечески, что Анфиса даже на мгновение засомневалась в его безумии. Но взглянув на него, поняла, что ошиблась. Видимо, та секунда была одной из немногих, что напоминали о задавленной в этом зверином облике человеческой сущности.
Карлик вновь ухмылялся и скалился, роняя на одеяло желтую слюну. При этом он неистово скакал по кровати, по-обезьяньи опираясь на мускулистые руки.
— Понятно. Тебе всё до фени, — горько вздохнула Анфиса. — А мне сегодня к королю идти.
Шут прислушался. Затем с быстротой молнии соскочил с кровати и вылетел за дверь.
Анфиса побрела к туалетному столику. Там, выдвинув верхний ящик, она порылась в орехах, достала пудреницу и принялась за дело.
Ничего хорошего из этой затеи не выходило. Насыпав полный глаз пудры, принцесса убедилась, что выглядит более чем странно. Сквозь белоснежное пятно под левым глазом трогательно просвечивала нежная синева. Возможно, подобный макияж и сошел бы для человеческого лица, будь он более симметричен.
«Второй глаз, что ли, подбить?» — с отчаяньем подумала она.
Скрипнула дверь, и в комнате опять появился карлик. В руках он держал продолговатый чехол из крокодильей кожи. Дернув за «молнию», Анфиса обнаружила внутри солнцезащитные очки в черной пластмассовой оправе.
— Где спер? — поинтересовалась она.
В ответ карлик с профессиональной точностью выдвинул нижнюю челюсть и характерными ломаными движениями стал двигаться по комнате, отщелкивая пальцами такт.
— Уо-о, на брезентовом поле, — подпела Анфиса, но тут же сурово добавила: — Как же там теперь без них?
Карлик равнодушно пожал плечами и изобразил рычанием нечто вроде визга тормозов.
— Ну ладно, я пошла. Не балуйся.
Напялив очки, Анфиса подтерла выступающую за их границы пудру и вышла из комнаты.
Прикрыв за собой дверь, она прокралась в тронный зал, но под суровым отцовским взором почувствовала себя пришпиленной к полу бабочкой и поняла, что дергаться бесполезно.
— Где ты была вчера?
— Гуляла.
— С кем?
— С товарищами.
— Это они тебе глаз подбили?
— Сквозь очки разглядел?
— Нет. У тебя лицо в пудре.
— Догадливый какой!
— Не груби.
— Это комплимент.
— Не груби, я сказал! Ты вернулась вчера в час ночи. Где ты была?
— В деревне. На дискотеке.
— Кто тебе позволил туда ходить?
— Но мне никто и не запрещал.
— Сама должна знать. Ведь ты будущая королева.
— Именно поэтому я обо всем должна всех спрашивать?
— Не обобщай. Я говорю об элементарных нормах безопасности.
— Я безрассудна?
— Судя по твоему глазу…
— Это случайность.
— Тебя могли убить.
— Абсурд.
— Почему ты так уверена?!
— Я знаю.
Его величество сдался первым. Закрыв глаза, он провел рукой по лицу, пытаясь снять накопившуюся усталость. С самого начала весь этот разговор казался ему бессмысленным. Несмотря на ультраизменчивый характер, поведение дочери в подобной ситуации можно было предугадать: «Раз я принцесса — оставьте меня в покое!»
— Пойми, — снова начал король, — я так волнуюсь за тебя. Ты слишком безрассудно рискуешь собой. Ты еще так молода и наивна, а кругом полно врагов…
Дочь молча слушала отца и ухмылялась.
— Как с тобой стало трудно разговаривать. Я не узнаю тебя, — произнес, отчаявшись, король. — Раньше мы так хорошо понимали друг друга.
Анфиса перестала улыбаться и ответила:
— Ты забыл. «Раньше» было раньше. Десять лет — большой срок.
— Все равно, — возразил отец, — ведь я люблю тебя так же, как и десять лет назад.
— Верю, — согласилась принцесса. — Ровно десять лет назад твоей любви хватило ровно настолько, чтобы по совету новой женушки избавиться от меня.