Сказочник. Фантастически реальная феерия одной юности
Шрифт:
Ответа он слушать не стал, а подошел к девушке и сказал:
– Здравствуйте. Мы тут с другом поспорили: он утверждает, что знает стихи Тагора, а я говорю что нет. Вы не разрешите наш спор?
– Если смогу, конечно. – улыбнулась девушка.
Подошел Дрюня и церемонно представился
– Таня – представилась девушка, и снова улыбнулась. Дрюня понял, что за такую улыбку, можно простить даже кривые ноги. (Тем более что ноги вовсе не кривые, а что до веса, так ведь человека и подкормить можно…)
– Так чем я вам могу
– Вот сейчас Дрюньчик прочтет стихотворение, а мы проверим, все ли верно. Хорошо?
– Хорошо.
– Ну начинай, Дрюня.
Дрюня картинно встал, взлохматил волосы и начал:
Ах, бессмысленно гадать-предрекать
И, тем самым, спорить с мудрой природою
Что есть наша жизнь? Да просто река
Речка с темными-претемными водами
По столицам протечет, по глуши
Покорись, и слейся с тинными струями
Пусть прошепчут 'спи – усни' камыши
Пусть рассвет разбудит рос поцелуями
Жизнь – река. К лицу ли ей уставать?
Машут волны белопенными гривами
Среди волн – бродячие острова
Кто на них, вот те и будут счастливыми
Коль не Бог, то, значит, черт все же есть
Шанс один из миллиона – не десять к двум
Знак был явлен мне. Я знал, что ты здесь
И меня прибило к этому острову.
– Красиво – сказала Таня, чуть помолчав, – только при чем здесь Тагор?
– Ах, да он еще и не джентльмен! – возмущенно подал голос Фесор, подмигивая Дрюне – он свои вирши за чужие выдает!
– Хитрецы – засмеялась Таня – у вас такой метод с девушками знакомиться?
– Нет – выпучив честные глаза, заоправдывался Дрюня – Вы первая. Раскаиваемся, требуем возмездия, уничтожены презрением. Глоточек оранжаду? У нас еще птифуры есть.
– Что такое оранжад? – недоверчиво спросила Таня.
– Айн момент, мадмуазель – Фесор во мгновение ока перетащил поближе к Тане свои вещи и вынул из сумки бутылку апельсиновой газировки – Рекомендую. Между прочим, холодненький!
– А почему оранжад?
– Понимаете, Таня, оранж – апельсин. Напиток из апельсина, стало быть, оранжад. Лимонад – оранжад. Также рекомендую птифуры, – он вынул из сумки коробку – мелкие пирожные, и украшенное штучное печенье называют птифурами.
– Может, мороженого? – спросил Дрюня и достал из своей сумки пенопластовую коробку.
– Ой, какие вы хозяйственные! – восхитилась Таня.
– Могём – ответили ей.
– А, все-таки, ребята, я не верю, что вы не знаете стихов Тагора.
– Конечно, знаем, – захохотал Фесор – только, Танечка, Вы бы не стали с нами разговаривать, если бы мы просто так подошли, и стали навязываться.
– Не стала бы… Ой, правда – спохватилась она – я же не просила вас ко мне перебираться!
Ребята вскочили.
– Так
– Вот она, девичья черствость, Дрюнечка. Так ей, так. Только поза недостаточно гордая. Грудь надо сильнее вперед, живот подбери, чего выпятил, плечи назад… Так. Да прекрати улыбаться! Личико-то скорбное сделай.
– Нет, Фесор, нет. Не тронуть нам этого сердца.
Дрюня стал принимать требуемую позу, но не удержался и шлепнулся на песок. Таня хохотала до слез. Наконец она объявила, что разрешает остаться. Ребята тут же улеглись рядышком, и разговор продолжился. О чем? Ну о чем беседуют на пляже молодые, неглупые, веселые люди? О многом и ни о чем – слова как блестящие шары перебрасываются друг другу, а что за кажущейся легкостью словесной игры… не скажу… всегда по разному.
Примерно через час Фесор испарился, да так ловко, что Таня и не заметила его исчезновения. Она болтала с Дрюней, купалась, загорала, снова разговаривала. Только, когда солнце коснулось верхушек деревьев, Таня очнулась.
– Дрюнечка, погляди, который час?
– Без четверти девять.
– Ой, как поздно!
Таня бросилась собирать сваи вещи, Дрюня ей помогал. На автобусе добрались до дома Тани, и тут удивился Дрюня:
– Вот так здорово! Я же тут рядом жил!
– Где?
– А вон, через дорогу. Магазин 'Тысяча мелочей'. На седьмом этаже моя бабка живет. Поразительно, что мы с тобой раньше не встречались.
– Да, удивительно. – Таня очень хотела, чтобы Дрюня пришел и завтра, но не знала, как дать ему понять. Она уже собиралась рассердиться на этого бесчувственного болвана – еще бы, они уже почти дошли до подъезда, а он еще не назначил свидания! И только у самой двери, передавая Тане её сумку, Дрюня спросил:
– Танечка, ты завтра чем занимаешься?
– Еще не решила.
– Хочешь, завтра поедем на раскопки?
– Какие раскопки?
– Археологические.
– Где?
– Недалеко, под Майкудуком. Поедешь? У меня там знакомые есть, могут даже в раскоп пустить.
– Я подумаю…
– Во сколько часов подъезжать?
– К девяти – быстро ответила Таня. Она, конечно, хотела немножко помучить Дрюню, да как-то не получилось.
– До завтра, Танечка!
– До завтра, Дрюнечка!
Наутро к дому Тани подкатил мотоцикл. Вел его Чимбляу, а Дрюня сидел в коляске и приглядывался – не вышла ли Танюша.
Таня ждала Дрюню на скамейке у подъезда. Увидев его, Таня порывисто встала и зашагала навстречу.
– Она? – спроси Чимбляу, выключая мотор – ничего себе, только тоща больно.
– Не подковыривай.
– Гут, не буду.
Дрюня, тем временем, выбрался из коляски и шагнул навстречу Тане:
– Доброе утро, Танюша. Ты готова, едем?
– Поехали. Только к восьми я должна быть дома.