Сказочник
Шрифт:
— Ты многого не знаешь, — выдавливаю из себя. — И рассказывать я не собираюсь. Но мне кажется, что я достаточно взрослая, чтобы решать, хочу я замуж за человека или нет.
Понимая, что в комнату пропускать меня никто не собирается, разворачиваюсь и иду в противоположную сторону к кухне.
От булки, купленной в ларьке быстрого питания хочется пить. Я подхожу к холодильнику и достаю молоко. Откручиваю крышку и делаю несколько глотков прямо из бутылки.
— Я тоже такая «разборчивая» в твоём возрасте была, — догоняет меня мама в дверном
— Но ты же встретила папу, — выдвигают в ответ, как мне кажется, бесперебойный аргумент. — С чего ты решила, что мне не повезёт?
— Лера… — опускается голос мамы до вкрадчивого. — Твой папа тоже был женат.
— В смысле? — переспрашиваю, замирая с бутылкой молока около рта. С трудом сглатываю.
— В самом прямом, — мама опускает глаза и начинает разглаживать вафельное полотенце на спинке стула. — Ты же помнишь тетю Свету?
Хмурюсь, напрягая память и все-таки киваю.
— Смутно, но да. На день рождения ко мне приходила с девочкой худой.
— Да. Это она была его женой, — тихо завершает мысль сама.
— Погоди… — отставляю я молоко на столешницу. — То есть, ты хочешь сказать, что жена приходила в дом любовницы собственного мужа, пила с ней чай, так ещё и приводила дочь, чтобы сестры поиграли? — нервно посмеиваюсь. — Вы что? Супер толерантные или просто больные?
— Лиза была ее сестрой. Она очень болела, и своих детей Светлана не хотела. А когда твой папа встретил меня, не стала мешать. Просто попросила не разводиться, чтобы не было трудностей с опекой на Лизу.
— Ты сейчас не шутишь? — уточняю с надеждой.
— Нет, — закусывает губу мама. — У тебя даже в свидетельстве о рождении стоит прочерк.
— Почему? — спрашиваю, чувствуя, как в груди что-то обрывается. — Он тоже детей не хотел? — интересуюсь осторожно.
— Ой нет, — отмахивается мама только теперь уже с улыбкой. — Говорю же, что дура принципиальная я была, как ты. А папа твой если бы мог, и беременным за меня был. Даже со службы через некоторое время ушёл, чтобы тебя из садика вовремя забирать…
Приседаю на подоконник и тру виски. У меня даже никогда не было повода интересоваться своими ранними документами. Особо после получения паспорта. А ещё они никогда не попадались мне на глаза, видимо, чтобы не вызывать вопросов… Зачем мне сейчас эта правда? Типо, как хочешь, так теперь с ней и живи?
— Так это же… — улыбаюсь грустно. — Ещё раз только доказывает, что брак ничего не значит. Важно, что люди чувствуют.
— Нет, Лера, — вздыхает мама. — Это отвратительно чувствовать себя второй. Да и наследство все забрала Светлана, кроме этой квартиры. Она была оформлена на нас с тобой дарственной.
— Тебе не кажется, что выходить замуж, думая о том, что так ты будешь первой в очереди на наследство, это очень странно, — понимая, что этот разговор меня сегодня окончательно морально добил, прислоняюсь
— Сейчас мне, конечно, уже все равно. Да и ты права, — соглашается мама. — Но когда ты ещё была школьницей, а я не могла найти себе работу, потому что в очередной раз в стране творилось непойми что, было обидно. У Светланы был был большой дом, несколько машин, резко в рост по карьере пошла… Ой, ладно! — всплескивает руками мама и меняет голос на вкрадчивый. — Поэтому я и хочу, чтобы ты была в обеспеченной семье. На законных правах. Чтобы твои дети никогда ни в чем не нуждались… Помирись с Данияром. Он был очень расстроен, когда вернулся к нам.
— Мам, — это исключено, — говорю резко и решительно.
— Ну тогда! — вскипает мама. — Раз не прислушиваешься, не смей лезть и в мои отношения. Я, в конце концов, их заслужила на старости лет. Захочу и приведу к нам Георга!
— Обычно женщина уходит жить к мужчине, — напоминаю вкрадчиво.
— Он живет с сестрой в двухкомнатной квартире. А я все-таки привыкла быть хозяйкой на своей кухне.
— Ясно, — пожимаю плечами, не имея сил больше спорить.
На этот раз прохожу мимо мамы беспрепятственно.
— Спокойной ночи…
Захожу в спальню, бросаю сумочку на пол и падаю на кровать, зарываясь лицом в подушку. Оставьте меня все в покое! Со всеми своими личными драмами, заморочками, решениями… Мне своих за глаза хватает! Хочется заплакать, но день на столько выжал из меня максимум эмоций, что я не могу. Даже делать выводы не могу! Ступор. Кажется, это является самой последней стадией истерики.
Ощущение, что я хотела сделать что-то очень важное, а меня отвлекли, нарастает в затылке зудящим беспокойством и заставляет подорваться в положение сидя. Точно! Номера!
Всю дорогу от ресторана до дома, мне казалось что за мной едет одна и та же машина. Конечно, это может быть совпадением, но я на всякий случай хочу проверить, пока не забыла цифры.
Забираю со стола компьютер и загружаю интернет-браузер. Должны же быть подобные сайты. Нахожу первый подходящий и начинаю вводить данные.
Сумочка начинает дребезжать цепочкой по столешнице.
Первой мыслью я решаю игнорировать звонок. Хватаю сумочку уже на краю стола и засовываю ее под подушку, чтобы не раздражала. Но потом понимаю, что так не могу. Просто почему-то чувствую, что это ОН!! Открываю замок и достаю телефон.
“Номер не определён»
Да кто бы сомневался! По спине начинают бегать адреналиновые мурашки.
— Алло! — рявкаю в динамик. — Что вам от меня нужно?
— Назаров Михаил Михайлович является владельцем чёрной ауди, — говорит в трубке голос, который я легко узнаю даже с лёгким искажением, — не нужно, Лерочка, вводить данные на сомнительные сайты.
Я тихо стекаю на стул и тяжело дышу.
— Это вы? — шепчу утвердительно.
— Это я, — ухмыляется голос мне в ответ. — Я же обещал сказать имя, когда ты будешь дома, моя девочка.