Сказочные ночи
Шрифт:
— Правду.
Мохаб сделал глубокий вдох, прошел мимо Джалы и опустился на диван:
— Я поранил колено на последнем задании, так что мне не совсем удобно стоять. И еще я потянул шею.
Его красивая рука похлопала по дивану, призывая Джалу присоединиться. Она ощутила очередной прилив желания и нахмурилась:
— Неужели я должна беспокоиться о твоем удобстве? Об удобстве человека, который затащил меня обратно, в эти богом забытые места?
— Я понимаю твое состояние, но наша беседа станет протекать продуктивнее, если ты все же присядешь.
— Не будет никакой
Джала полагала, что ему до нее не дотянуться, но, когда она направилась к двери, он ловко ухватил ее за руку. Джала потеряла равновесие, и Мохабу хватило небольшого толчка, чтобы она упала ему на колени.
Казалось, ее тело взорвалось от соприкосновения с его телом. Мохаб обнял ее и усадил поудобнее. Прежде чем Джала успела перевести дыхание, он прижал ее к себе и горячо зашептал на ухо:
— Я на волоске от того, чтобы продолжить с того места, где мы остановились, но в этот раз пощады не жди. Так что, если не хочешь, чтобы я взял тебя на диване в приемной твоего брата, отвлеки меня.
Джала ненавидела его, но себя — еще больше. Ее тело наполнялось сладким гулом в предвкушении того, что могло произойти в любое мгновение. Ее страсть к нему никогда не проходила. Пора покончить с этим, потому что Мохаб будет и дальше пользоваться ее слабостью.
— Если я ткну пальцем тебе в глаз, это тебя отвлечет? Или лучше что-нибудь тебе откусить?
— С радостью приму любое твое прикосновение. — Он сжал ее руки. — Но я предпочел бы не увеличивать количество травм. Есть другие способы убить мое желание. Давай выясним все до конца. Поговори со мной.
— Я уже сказала все, что хотела. И тогда, и сейчас.
— В таком случае наступила моя очередь. Значит, Наджиб сказал тебе правду?
Джала кивнула, надеясь, что ей удастся вырваться из его хватки. Однако Мохаб лишь вздохнул и крепче обнял ее.
— Боюсь, что у каждого своя правда, и не одна. Что именно он рассказал?
— Я буду играть в эти сомнительные игры лишь при одном условии…
— Хочешь, чтобы я позволил тебе уйти?
— Я близка к тому, чтобы избавиться от тебя силой. Охране безразлично, кто ты. От тебя и мокрого места не останется.
Едва заметная улыбка на его губах превратилась в оскал, словно она сделала ему заманчивое предложение.
— Знаешь, некоторое время назад мы с твоим братом уже обсуждали, кто может выйти победителем в подобной ситуации.
Черт его подери! Она прекрасно знала, что преимущество будет за ним.
— Но так как неразумно пренебрегать гостеприимством твоего драгоценного родственника, я не стану демонстрировать свои способности, — закончил Мохаб.
Он медленно, мучительно медленно разжал руки, Джала ощущала каждый сантиметр, отдалявший ее от Мохаба.
Почему она до сих пор подвержена его влиянию? Почему именно он стал первым и единственным ее мужчиной?
Наджиб рассказал, что до нее у Мохаба было много подруг. Джала была уверена, что и после, и даже в период их отношений он встречался с другими женщинами. И не с кем-то вроде нее — юной и неопытной, — а с женщинами, повидавшими многое. Ему удавалось покорять даже их своей сексуальностью, безупречными манерами и шармом. У нее просто нет шансов на спасение.
Страх придал ей сил. Джала привстала. В этот раз он не помог ей, вынудив на краткое мгновение прижаться к нему. То, как Мохаб откинул голову, едва слышный довольный смех, когда ее пальцы коснулись его мускулов, то, как он прикрыл глаза, наблюдая за ней… Все это заставило Джалу вспомнить о том времени, когда ей казалось, что ее прикосновения доставляют Мохабу неописуемое наслаждение.
Джала решила, что ей наконец-то удалось высвободиться, но он обхватил ладонями ее лицо и чуть слышно произнес:
— Еще только один.
И поцеловал ее, забрав душу.
Она не могла ничего сделать. Джала обессилела, позволив Мохабу наполнить каждую клеточку ее тела удовольствием, и затрепетала. Наконец он отпустил ее.
На ватных ногах Джала добрела до кресла, крепко вцепилась в подлокотники и рухнула в него.
— Надеюсь, ты повеселился.
От ее хриплого голоса его глаза заблестели, как у зверя, выследившего добычу.
— Ты прекрасно знаешь, что это не так.
Силой она подавила дрожь. Он не солгал. В те пять месяцев, что они были вместе, они очень часто занимались любовью. И каждый раз, когда Джале казалось, что лучше быть уже не может, все проходило еще чувственнее, дольше, а финал был еще более ярким.
Она с трудом перевела дыхание. Нельзя позволить врагу узнать твои слабости. Сегодня ей удастся навсегда освободиться от Мохаба.
— Что ж, начнем с того дня, когда Наджиб уехал из Нью-Йорка. Или, если выразиться точнее, ты сделал так, чтобы его вызвали в Серайю, сообщив, что его отец находится в критическом состоянии.
Его взгляд потускнел, но выражение лица не изменилось. Джала продолжила:
— Ему так долго чинили преграды, что волей-неволей Наджиб начал что-то подозревать и пошел к матери. Королева Сафара заставила его поклясться, что он не станет ругаться с отцом, и рассказала правду. Король Хасан опасался, что мое общение с Наджибом закончится свадьбой. Его сын не может жениться на представительнице рода аль-Масуд! Это обошлось бы ему слишком дорого. Он утратил бы власть и престиж. Старейшины племен Серайи не одобрили бы королевскую семью, покрывшую себя позором.
Лицо Мохаба оставалось непроницаемым. Но как еще ему реагировать? Он все это знает.
— Чтобы предотвратить бедствие, король Хасан возложил все надежды на тебя — свое самое смертоносное оружие. Наверняка тебе была невыносима мысль о том, что кровь твоей обожаемой королевской семьи может быть отравлена аль-Масудами. Мать Наджиба разделяла твое мнение обо мне. Я — принцесса, не признающая традиции родины, опозорившая своих братьев, живущая на прогнившем Западе. Ты не сомневался, что я манипулирую Наджибом через пережитый вместе стресс, для того чтобы стать в будущем королевой. Когда король приказал тебе избавиться от меня, ты так и поступил. Способ был отработан. Именно так ты избавлялся от женщин, пытавшихся бросить тень на королевскую семью или целостность государства.