Сказочные повести. Выпуск четвертый
Шрифт:
— А вот что. Хлопните в ладоши и скажите: «бух-тарабух». Ну, раз, два, три… Бух-тарабух! Ха-ха-ха!
Со смехом развалился мост. Кубики с брызгами попадали в воду, замахали ручками, поплыли, выбрались на берег и еще долго кричали: «Бух-тарабух, бух-тарабух…».
Кубик в шапочке пожал руку Васе Сарделькину.
На той стороне теперь уже бывшего моста был виден в дымке тумана лес. Вася Сарделькин подумал, что он похож на тот лес, из которого они когда-то улетели. Почему — «когда-то»? Ведь на этой планете не существовало времени. Но для ребят все равно время не исчезало.
Миша Шустриков сказал:
— Мне кажется, мы тут были, хотя в тумане трудно понять.
Когда ребята вышли на поляну, они увидели костер и вооруженных людей.
От высокой сосны отделился с автоматом человек.
— Кто идет? — окликнул он.
— Свои, — сказал Вася Сарделькин.
— Я давно за вами слежу. Кто вы, ребята.
— Проводите нас к командиру, — сказал Вася Сарделькин, который догадался, что это и есть партизаны.
Они все вместе подошли к костру. Дым от костра смешивался с туманом. Человек в гимнастерке без погон с очень молодым лицом поднялся от костра.
— Пароль.
— Вопрос, — сказал Вася Сарделькин. — В какой сказке великого русского писателя пожилая женщина вдруг захотела жить в «Окияне-море»?
— Ответ, — сказал Командир. — В сказке о «Рыбаке и рыбке» Александра Сергеевича Пушкина. Пожилая женщина, а проще — старуха, захотела быть «владычицей морскою, чтобы жить ей в Окияне-море».
— Вот Вам приказ, — сказал Вася Сарделькин и достал из-под тельняшки драгоценную бумагу.
— Просили обратить внимание на первые буквы каждой строчки.
Командир развернул бумагу.
— Бойцы, слушайте приказ, — и начал громко читать:
Заря встает, А люди ждут. Волчиный вой То там, то тут. Ружье и штык. А ветер стих. Ветер холодный стих. Давай, не медли, Вороной! Езжай, седок Надежный мой! Ах, как он стелится, Дымок! Цок-цок — чуть слышно, А, седок, Ты чуешь в этом добрый знак? Ь — мягкий добрый знак. Дружок, не медли, Нынче сбор. Я следом мчусь во весь опор.Командир прочитал приказ, спрятал бумагу в карман.
— Всем понятно? — и громко крикнул: — Подъем! Срочно на звездный корабль и на землю… Завтра в двенадцать дня выступаем.
— Вот мы и выполнили задание, — сказал Вася Сарделькин.
Партизан уже не было, они словно растворились в тумане. Исчез и лес. Перед ребятами поднималась
— Не побоитесь войти внутрь? — с улыбкой спросил Кубик в шапке.
— Мы?! — вскричали Вася Сарделькин и Миша Шустриков.
— А что там внутри? — спросила Ира Сосискина.
— Чтобы узнать, надо войти, — засмеялся Кубик.
Глава 11. В пещере
Кубик в шапочке засмеялся, но сам не пошел. Он дал Васе Сарделькину фонарик, похожий на бутон розы.
Вася Сарделькин, Миша Шустриков, а за ними Зоя Милочкина и Ира Сосискина осторожно вступили в темноту пещеры.
Ребята увидели, что из стен зала выступали головы и туловища различных зверей — слонов с длинным хоботом и белыми бивнями.
— Смотрите, — говорил Миша Шустриков, — бурый медведь, а вон и пятнистый леопард и черная пантера.
— Ушастая собака, — засмеялась Зоя Милочкина. — Она похожа на лису, только уши огромные.
Вася Сарделькин смотрел на клыкастые головы львов и тигров.
Тут же был светло-желтый с темными пятнами гепард — он выставил грудь и две стройные ноги.
И рядом — в мирном согласии — рогатые головы лосей, оленей, антилоп, черного носорога с огромным рогом.
Вдруг раздался грохот. Вход в пещеру плотно завалило. Теперь все можно было видеть только в красноватом свете фонарика. В этом неярком свете головы казались причудливыми и словно ожили. Раскрытые пасти львов и тигров будто готовы были зарычать…
— Мы погибли, — заплакала Ира Сосискина и потом наставительно добавила: — Я предупреждала, что не надо входить.
— Ничего ты не говорила и перестань хныкать, — сказал Миша Шустриков. — Вон Зойка — девчонка, а не плачет.
— Впереди слабый свет, — сказал Вася Сарделькин. — Вперед! — и махнул саблей.
Они миновали большой зал, дальше, через арку, проникли в следующий, меньший.
На его стенах было множество рыб, ящериц, тритонов, черепах, лягушек, крокодилов, змей — даже рогатых гадюк, красных лунных змей, удавов…
В красноватом свете ребятам казалось, что все они извиваются, живые, и вот-вот бросятся со стен вниз.
Миновали еще одну арку — и попали в зал, где были изображения птиц — величественные головы орлов с гнутыми клювами, черные и белые лебеди, утки, длинношеие фламинго, аисты, ширококлювые пеликаны, голуби, пингвины и великое множество разноцветных мелких птичек.
Ребята хлопали в ладоши, словно старались согнать птиц со стен, чтобы они полетели.
В следующем зале и стены и потолок были все в цветах. Их невозможно было перечислить — и маленькие цветочки, и огромные, известные ромашки и колокольчики, причудливые орхидеи и лилии…
Зоя Милочкина даже запрыгала от восторга.
— Давай нарвем, — предложила она.
— Со стенки? — усмехнулась Ира Сосискина.
Пока Ира с Зоей восторгались цветами, Вася Сарделькин подозвал Мишу и прошептал: