Сказочные повести. Выпуск третий
Шрифт:
Кирпичная лихорадка трясла страну Мурлындию.
Жители играли только в кирпичи. На моем заводе было уже сто формочек, и ни одна не валялась без дела. Жители построили второй сарай. Он быстро наполнялся, и я велел строить третий. Кирпичей жителям требовалось все больше, потому что они совершенствовали игру и научились возводить наисложнейшие фигуры. Трудились даже ночью.
Над берегом ручья пылало зарево. Капитан Прунамель привел своих матросов. Они заработали по сотне кирпичей и погрузили их на телегу, сияя от счастья. Я спросил капитана:
— А как же карты? Ведь восьмивековая традиция…
— Традиция традицией, а мода модой, — сказал капитан. — Одно дополняет другое, и жизнь приобретает гармоничную цельность. Всякая традиция когда-то была модой, не так ли?
Жители очень неохотно тратили время на ловлю муравьев. Кирпичи стали монетой. Установился курс. За восемь штук давали теплую лепешку. За двадцать кирпичей житель снимал рубаху и еще считал, что ему повезло. Грызушку я назначил начальником охраны кирпичных складов, и он добросовестно служил за сорок восемь кирпичей в неделю. Лидка тоже не терялась. Она нанимала жителей на уборку улиц и давала по десять кирпичей за рабочий день.
От желающих не было отбоя. Улицы в Мудросельске засияли чистотой, как полы у хорошей хозяйки. Лидка решила озеленить город и объявила, что даст пять кирпичей за каждое пересаженное дерево. Сбежались желающие, и через три дня улицы Мудросельска были обсажены березками, кленами, липами и тополями. Город преобразился. Жители тоже. Появились богачи, накопившие по три, а то и по четыре сотни кирпичей. А когда какой-нибудь лодырь просил у них: «Дай кирпичик» — богачи складывали кукиш и говорили: «Работай, братец, работай!»
Лодырь Дел ко мне или к Лидке, просился на работу и получал кирпичи. Одним словом, страна Мурлындия встряхнулась, стала жить деятельной, полнокровной жизнью. Только сторож Кирюха сидел в будке, играл в пятнадцать и ничего, кроме этой игры, не желал знать.
Как-то раз к нам пришли гости: Митька-папуас, мудрый Аркадиус, начальник охраны складов Грызушка и бездомный житель Жареный. Сперва Митька показывал фокусы. Он командовал:
— Ежуня! Покажи, как зампотех Федя развлекает жителей!
Ученый Ежуня становился на задние лапки, а передними крутил в воздухе.
— Ежуня! — кричал Митька. — Петька пришел, сейчас тебя съест!
Ежуня быстро забирался в Митькин мешок.
— Ушел Петька!
Ежуня вылезал из мешка, озираясь, и подходил к хозяину. Митька вынимал из кармана дохлого мышонка и кидал Ежуне награду. Мы смеялись, а Петька сидел красный, с опущенными ресницами и страдал от стыда. Чтобы отвлечь от себя внимание, он спросил:
— Грызушка, а много у тебя на складе кирпичей?
— Много! — сказал Грызушка.
— Сколько?
— Ну… два сарая и третий почти полный.
— А ты не подсчитывал?
— Кто ж такую тьму подсчитает? — удивился Грызушка.
— Мы народ малограмотный, — вздохнул Аркадиус. — Считать не умеем.
— Миша, а что, если организовать для жителей школу? — спросила Лидка. — Научим их читать, писать, считать. Хорошая идея?
Я вспомнил пункт девятый государственных дел Мурлындии, отвел глаза в сторону и сказал:
— Что?
— Только чтобы я об этой твоей школе ничего не знал!
— Хорошо, — сказала Лидка. — Это будет потаенная школа.
Я вышел из дому, чувствуя себя государственным преступником.
Тетрадь 13
Сентябрь подходил к концу, и погоды становились все прохладнее. Третий сарай был полон. И вот наступил день, когда я начал осуществлять свои планы. Нет, я не стал строить дом! Я решил все делать постепенно.
— Приведи-ка лошадку, — сказал я утром Петьке.
Петька поймал упряжку, и мы навозили на наш двор кирпичей. Жители завистливо ахали, когда мы с полной телегой ехали по улице. Мы сложили в доме немного корявую, но прочную печку и вывели над крышей высокую трубу. На этой печке вечером вскипятили чай.
Поужинав, Петька попросился:
— Миша, можно я схожу к жителям, в кирпичики поиграю?
Я разрешил, и Петька умчался. В ту же секунду за столом появился Тайный человек. Шнырь, как всегда, был с мытой шеей и улыбался приятной улыбкой.
— Что новенького в Мурлындии? — спросил я.
— Жареный проиграл кирпичи Аркадиусу, — сказал Шнырь. — Завтра придет проситься на работу. Зампотех Федя пожелтел от зависти. Придумывает, чем бы вам насолить. Остерегайтесь зампотеха. Федя злопамятен и упрям.
Лидка предложила:
— Скажи королю, чтобы снял его с должности. Все равно он ничего не делает, только патефон крутит. Это и Ежуня сумеет!
— Не боюсь я вашего Федю, — сказал я. — Пусть придумывает.
— На остров Высшей Мудрости проник слух о кирпичах; мудрецы разволновались, скребут в бородах, бранятся и требуют у Главного транспорт, чтобы съездить на материк, — доложил Шнырь. — Главный в затруднении. Вот, пожалуй, и все новости… Доктор стишок сочинил.
— Какой? — поинтересовался я без надежды на удовольствие.
— Сейчас припомню… Вот такой:
Осень, дождь в окно стучится. Дождик, дождик, не стучи! Воет во поле волчицу. Ой, волчица, замолчи! Лег я спать, и сон мне снится: румбу пляшут кирпичи.