Скелеты в шкафу
Шрифт:
– Хм-хм, вот и ответ, – удовлетворенно промурлыкал мистер Комшарр. – Разумеется, это все объясняет.
– Что? – Чарли оглянулся.
Мистер Комшарр повернул фотографию так, чтобы на нее падал свет.
– Это же Феникс, – пояснил он. – Дело было много лет назад, но Феникс все прекрасно помнит. Он был уверен, что ты его признаешь, поэтому и привел меня сюда.
Коленки у Чарли ослабели. Он сел.
– Чего? – спросил он. – То есть вы хотите сказать, что Феникс, – Чарли кивнул на медного кота, – заранее знал, что я увижу фото?
– Ну, положим,
Тут вскипел чайник, и Чарли приготовил мистеру Комшарру долгожданный кофе.
– Но как же тогда все так вышло? – спросил он, поставив перед удивительным посетителем чашку.
– И три ложечки сахару, будьте любезны, – попросил мистер Комшарр.
Чарли нетерпеливо плюхнул сахар в кофе и как можно быстрее размешал его.
Мистер Комшарр просиял. Он отхлебнул кофе, потом улыбнулся еще шире, наклонился к Чарли и сказал:
– Феникс знал, что ты связан со всем этим. О да, Феникс знал. И точно, так оно и есть – ведь у тебя оказалась фотография. Эти коты – необычные коты. Они многое знают. Они выбрали меня в хозяева, потому что я умею общаться с животными. Они водят меня там и сям и стараются восстановить справедливость, а я просто следую за ними и помогаю чем могу. Данный случай, – ноготь мышелова уперся в мужчину на фотографии, – один из худших. Феникс давно им недоволен. Время от времени он пытался навести порядок, но тщетно – нам был нужен ты, Чарли.
– Я? – удивился Чарли.
– Ты ведь принадлежишь к одаренным, правда? – приглушенно поинтересовался мистер Комшарр, как будто выспрашивал тайну, о которой не пристало говорить громко.
– Ну, взрослые так считают, – отвечал Чарли. Он невольно покосился на фотографию – на лицо мужчины, в которое обвиняюще упирался палец мистера Комшарра. И тут же в ушах Чарли раздался плач младенца.
Феникс подбежал к мальчику, положил передние лапы ему на колени и издал ушераздирающий мяв. К нему тотчас присоединились оранжевый Везувий и желтый Саламандр. Кошачий ор и детский плач невыносимо резали слух, и Чарли пришлось заткнуть уши.
– Цыц! – скомандовал мистер Комшарр. – Чарли думает.
Когда кошачье трио стихло, мышелов продолжал:
– Вот видишь – ты и впрямь связан с этим, Чарли. А теперь расскажи мне все.
Мистер Комшарр был, конечно, странноватый тип, но на вид добрый и внушал доверие. А Чарли так нуждался хоть в чьей-то помощи! И он рассказал мышелову о неразберихе с фотографиями, о голосах, о грозных тетушках Юбим и их приговоре насчет академии Блура.
– А я туда ходить не хочу, честное слово, – закончил Чарли. – Лучше умереть, чем учиться в этом Блу… Блуре.
– Но ведь она там, Чарли! – возразил мистер Комшарр. – Пропавшая девочка там! По крайней мере, так считают коты. А они никогда не ошибаются. – Мышелов поднялся. – Ну, Огнецы, нам пора.
– Погодите, вы хотите сказать, что этот младенец
– Не мне об этом судить, – отозвался мистер Комшарр. – Отнеси фотографию законному владельцу, и, возможно, он тебе все расскажет.
– Но я же не знаю, чье это фото! – Чарли испугался: мистер Комшарр вот-вот уйдет, а помочь он так и не помог.
– А ты пошевели мозгами, Чарли. Эта фотография переснята с увеличением, видишь? Отыщи оригинал, тогда узнаешь имя и адрес хозяина.
– Вы так считаете?
– И не сомневайся. – Мистер Комшарр пригладил мохнатый ворс пальто, поднял воротник и скользнул за дверь вместе с котами.
Чарли нерешительно последовал за ним. В голове крутились десятки вопросов. Но когда мальчик очутился на пороге, мистер Комшарр уже превратился в маленькую удаляющуюся фигурку, за которой мчался яркий огненный хвост – ни дать ни взять комета.
Чарли запер дверь и помчался на второй этаж. Он перевернул оранжевый конверт, яростно затряс, и оттуда вылетела маленькая фотография. Тот самый оригинал! Чарли перевернул фотокарточку – и точно, на обороте четким плавным почерком было выведено имя и адрес:
Мисс Джулия Инглдъю Соборный переулок, дом 3
Где же он, Соборный переулок? И как туда попасть? Надо смотаться из дому, пока Мейзи с мамой не вернулись, подумал Чарли. А то они ни за что не отпустят меня одного, да еще неведомо куда. И потом, если я буду мешкать, то не успею к Бенджамину на его день рождения. Чарли решил сказать кому-нибудь из взрослых, куда он идет, чтобы мама не разволновалась.
Сколько Чарли себя помнил, ему ни разу в жизни не случалось попасть в комнату дяди Патона. На дядиной двери неизменно висела табличка «Не беспокоить». С недавнего времени Чарли стал спрашивать себя – а что, собственно, дядя делает весь день взаперти? Изредка из комнаты раздавалось мягкое постукивание, но обычно там царила тишина.
Сегодня Чарли пришлось побеспокоить дядю.
Он постучался в дверь – сначала робко, потом посильнее.
– Что такое? – отозвался строгий голос.
– Дядя Патон, можно войти? – спросил Чарли.
– Зачем? – осведомился дядя.
– Мне нужно кое-куда уйти, я хотел вас попросить объяснить маме…
Из комнаты раздался глубокий вздох, но Чарли не смел толкнуть дверь, пока дядин голос холодно не сказал:
– Что ж, входи, раз тебе так приспичило.
Чарли осторожно повернул дверную ручку и заглянул внутрь. Он очень удивился. Дядина комната была погребена под бумажной лавиной. Бумаги лезли с полок, сыпались с подоконника, где громоздились целыми стопками, устилали письменный стол и, как белая пена морского прибоя, плескались вокруг дядиных щиколоток. Чарли повертел головой. А где же постель? А-а, наверно, вон под той горой книг. Книжные полки занимали все стены, от пола до потолка, и мало того – стопки книг башнями высились на столе.