Скептик
Шрифт:
Не находил себе покоя и пес, который то и дело жалобно лаял:
– И куда мне такому?! Это рядом-то с волком! Львом! Мамонтом!.. Да я с голодухи подохну! Крылья мне, крылья дайте!
Нашелся и еще один совершенно нереализованный индивидуум. Он шатался от павильона к павильону, все чего-то выспрашивал, а сам без особого энтузиазма поглядывал на суматошную звериную ораву.
Стоило ему ненадолго зазеваться в отделе
– Чего там долго раздумывать? Держи хотя бы вот эти клыки... Могу предложить вполне приличный набор копыт. Будет чем отпор дать. Вот и отправляйся в жизнь.
– Зубы, конечно, неплохие, - ответил тот, - да только панцири получше есть. Сам видел - в отделе рептилий.
– Так чего ж не взял? Кстати, черепаха - одно из самых совершенных моих творений, - прихвастнул Всевышний.
– Вряд ли...
– нахально усомнился индивидуум.
– По-моему, лучше всего продуманы насекомые. Компактны, оснащены локаторами, панцирями. Некоторые даже летать умеют...
– И не только летать!
– гордо поднял перст Конструктор.
– Кое-кто из них может часть своей жизни проводить в воде.
– Ну да, - подхватило скептически настроенное существо, - часть жизни - в воде, чтобы рыбы не голодали... А остальную - на суше, где их ждут не дождутся полчища прожорливых птиц...
– А тебе-то кто мешает стать птицей?! Хочешь? Или нет?
– Птицей - оно, конечно, неплохо... Жаль только, что выберешь одно - непременно лишишься другого. Дадут тебе крылья, зато отберут передние ноги. А они нужны, чтобы по-обезьяньи лазать по деревьям, искать на себе насекомых...
И в самом деле, как только жара спала, ожившие звери и птицы принялись охотиться на голодных паразитов. Обезьяны видели в этом едва ли не развлечение, повод прийти соседу на помощь, познакомиться и сблизиться... А те нарядные райские птицы, павлины и особенно попугаи, казалось, свернут свои короткие шеи, пытаясь дотянуться до красивого хвостового оперения.
– Так чего же ты, наконец, хочешь?!
– строго спросил Всевышний у скептика.
– Сам не знаю, - ответил тот.
– Лучше всего, конечно, быть кем потребуется: птицей или рыбой, а когда созреют фрукты, чтобы можно было карабкаться по деревьям... Иначе из всего этого балагана выйдет одна чертовщина.
– Что-о?! Что ты сказал?!
– Чертовщина, говорю, - скептически
– Жить только ради того, чтобы поедать других... или чтобы тебя с хрустом сожрали остальные... Какой смысл?
Творец хотел было повергнуть нереализованного нахала в небытие, но увидел, что солнце клонится к закату, и решил не нарушать права великого выбора. Он только велел упрямцу поторопиться с решением и напомнил, что никто не собирается по его прихоти создавать в виде исключения особый проект.
– Придется, видно, самому кое-что додумать, - то ли со вздохом, то ли с угрозой сказало существо.
Немного погодя оно указало ангелу на проект млекопитающего средней величины и вежливо попросило внести в него кое-какие изменения.
Так появился Человек. Нагой, без хвоста, без панциря, без рогов и без энтузиазма по поводу столь праздничного события.
На горизонте все еще висело солнце, и Человек вполне успел бы выбрать мех медведя или мартышки, но он нарочно тянул время, не желая расставаться со своей первобытной мудростью, которой лишились все пернатые и косматые.
Таким он и остался: незавершенным, слишком умным, чтобы радоваться, и слишком напористым, чтобы впадать в уныние.
Человеку казалось, что проблески разума удалось сохранить и собаке с ослом. Когда обезьяны с визгом и хохотом принялись тыкать пальцами на своего обнаженного родственника, пес первым бросился на его защиту и никогда больше с ним не расставался. А бедняга осел так и не подобрал себе подходящие рога, он все орал, кричал, но потом задумался: а толку-то с этого крику?.. И когда Человек сочувственно погладил его, а потом оседлал, ослу пришло на ум, что нет худа без добра. Кто горб таскает, кто - панцирь, а он - живого всадника!..
Человек нашел обломок антилопьего рога, воинственно зажал его в руке и затрусил на осле в сопровождении пса туда, где звери не успели вытоптать траву, где прожорливые насекомые не съели еще зеленую листву, а обезьяны не уничтожили все бананы.
По правде говоря, Человек порой все же сокрушался, что не попросил тогда у Творца крылья... В мороз он завидовал мохнатым медведям, а когда приходилось залечивать раны, с горькой усмешкой вспоминал про панцирь черепахи. И только об одном никогда не жалел Человек - что он стал Человеком.
1973