Скидамаринк
Шрифт:
– Будем реалистами, Тео. Думаю, теперь мы знаем, кто скрывается за личностью Моны Лизы.
– Боюсь, что так, Магнус, боюсь, что так.
Он с трудом поднялся и, ничего не говоря больше, поднялся в свою комнату.
Я снова остался один. Я поднялся, чтобы взять бутылочку Эвиана в красивом хромированном холодильнике и вышел на террасу посмотреть на звезды. Я погасил весь свет и, окруженный темнотой комнаты, долго сидел перед экраном компьютера, смотря на улыбку Мелани, в то время как слезы беззвучно катились по моему лицу.
Глава 19. Откровения (2)
На
За неимением доски Магнус прикрепил к стене лист картона, чтобы помочь нам поразмышлять. Он тяжело вздохнул прежде чем начать объяснения:
– Вы правы, Тео, теперь мы знаем то звено, которое всех нас связывает. Для упрощения скажем, что все мы четверо в разное время были связаны с той, кто в настоящий момент является Вице-президентом США: Мелани Андерсон.
Он сделал паузу, как будто подыскивал слова.
– Узы, связывающие нас с этой женщиной, были определенно разными.
Он снял колпачок с маркера и подошел к листу.
– Когда я встретил Мелани в 1974 году, ей было немногим больше 20 лет, но уже тогда ее можно было назвать идеологом: у нее было определенное видение мира, в котором идеи, концепции и ценности занимали много места. Обратите внимание, что я не говорю о том, что она была оторвана от реальности, просто ее поступки и ее решения были продиктованы сильными убеждениями, которые разделяли множество молодых людей того времени: приверженность правам человека, справедливое разделение богатства, сексуальная свобода, феминизм
Он взял чашку кофе со стола, не отрывая взгляд от чистого листа. Им овладело ностальгическое настроение.
– Если бы сегодня меня спросили, каким словом я могу охарактеризовать свои отношения с Мелани, то первое, что пришло бы мне на ум, было это.
Он написал на листе слово репродукция.
– Чтобы быть справедливым, – продолжал он, – думаю, что Мелани меня никогда не любила. Скажем так, она выбрала меня вполне рационально, как отца своего ребенка. Без ложной скромности отмечу, что мои интеллектуальные способности выше среднего и я физически здоров. Она, видимо, считала, что моя генетика смесь с ее даст что-то приемлемое.
Он опять взял свою чашку, добавил еще кусочек сахара и сделал новый глоток, чтобы как-то придать себе смелости.
На мой взгляд, не все было ясно.
– Я не совсем понимаю, почему Мелани, захотев родить ребенка, отказалась ее воспитывать. Это не очень логично.
– Знаете, Тео, она была очень молода, и ей еще оставалось несколько лет проучиться в Йельском университете. Она, должно быть, жалела об этом, но все таки не была готова стать матерью. И она знала, что я был способен правильно выбрать учебные дисциплины и привить нашему ребенку основные ценности. Она была убеждена на этот счет. Но давайте посмотрим правде в глаза. Она никогда не испытывала страстных чувств и не хотела пылких ночей любви. Сейчас я могу это признать, годы смягчили мои сожаления и позволили принять это.
На мгновение его взгляд оставался пустым, возможно блуждая в воспоминаниях о Москве тридцатилетней давности, затем протянул маркер Барбаре. Она сразу поняла, что он хотел от нее, поэтому поднялась и подошла к листу.
– Суть моих отношений с Мелани можно выразить четырьмя буквами: с-е-к-с.
Она вписала это слово под «репродукцией» Магнуса и продолжала:
– Наши встречи в основном носили сексуальный характер. Они были основаны на физическом удовольствии, которое она испытывала. Не было ни нежности, ни интеллектуальных бесед, ничего.
Она хотела на этом и закончить, но Витторио заметил:
– Но вы все таки рассказывали ей некоторое личные вещи из вашей жизни. Она была в курсе ваших неудач в Южной Америке, поскольку она упоминала об этом при мне.
– Да, все верно, – признала она, – но ее заинтересовал этот эпизод не столько потому, что он касался меня, а потому что это был еще один повод ненавидеть Стейнера. Она действительно ненавидела этого типа.
Священник подошел к нашему листу и добавил к списку слово дружба.
– Думаю именно это слово нужно использовать, чтобы описать ту привязанность и симпатию, которую я испытывал к Мел, когда нам удавалось пообщаться. Я очень быстро понял, что она не была верующей и что ее признания были вызваны психологическими причинами, а не религиозными. Очевидно, это была внутренняя потребность рассказать кому-нибудь частично о своей жизни, чтобы как-то оправдать свою позиция и некоторые действия. Она знала, что в ее окружении не было друзей. Она не делилась мыслями со своим мужем уже несколько лет, осторожно относилась к некоторым политикам, окружавших ее, и сожалела, что единственный человек, которого она любила, порвал с ней.
Произнося эту фразу, Витторио не сводил с меня глаз, заставляя чувствовать свою вину. Так как я никак не отреагировал, он продолжал:
– Мелани была рада найти во мне внимательного слушателя и думаю, что эта дружба была взаимной. Не будучи эгоцентричным человеком, она интересовалась жизнью людей, к которым была привязана.
Он немного поколебался, прежде чем признаться:
– Беседы с ней оказали большое влияние на мое решение попросить пост в Монте-Джованни.
Я в свою очередь поднялся и без каких-либо замечаний написал последнее слово, которым можно было охарактеризовать наши с Мелани отношения. Я вернулся на свое место и посмотрел на лист.
Репродукция секс дружба любовь.
– Это основные виды социальных отношений, которые могут существовать между двумя людьми! воскликнул Кароса с таким удивленным видом, как будто только что увидел реинкарнацию Бернадетты Субиру.
– Да, – кивнул Магнус, почесывая бороду, – для Мел это четыре позитивных связующих, которые объединяют людей.
– Как вы думаете, Мелани формировала свою жизнь в этом направлении? спросил священник немного напуганным.
– Очевидно, нет. Скажем так, что мы являемся четырьмя людьми, которые наиболее повлияли на ее жизнь и выполнили определенные функции.