Скиталец-2

Мешалкин Леонид Васильевич

– Василий, это ты?
– спросил я тихонечко.

'Конечно, я! Кто же ещё-то? Ты, кстати, тоже можешь, наверное, со мной вот так же мысленно говорить. Микула, например, мог. Он-то меня и научил'.

– А... Как?

'А ты пытайся, Третьяк! Пробуй, пока не получится'.

Примерно минута мучений, и вот уже я беседую с Василием мысленно:

'И вот не нафиг ли тебе ехать с нами? Чего ты не видал в этих дальних деревнях?'

Кот ещё не успел ответить, а перед моим мысленным взором на фоне знакомого уже белого экрана появилось

несколько абзацев текста. Я начал чтение:

'Вы только что овладели мыслеречью! За это достижение вам начислены два очка интеллекта и одно - мудрости!

Примечание: мыслеречь не является заклинанием, мыслеречь - это редкая магическая способность.

Разъяснение: так как ваша магия была инициирована посредством внутреннего источника именно кота-баюна по имени Василий, то общаться с помощью мыслеречи вы можете только с ним! Ну и ещё с теми магически одарёнными, кого он также инициировал! Однако здесь есть два непременных условия: во первых, для полной гарантии оба участника мыслеразговора должны желать именно такого способа общения; во-вторых, оба его участника должны иметь минимальный уровень магического резерва не менее 'ниже-среднего'.

Предупреждение: инициация посредством внутреннего магического источника одного существа других магически одарённых существ не приветствуется. Не приветствуется же она именно потому, что между ними потом возможна мыслеречь, причём иногда - спонтанная и ненужная...'

Два очка 'интеллекта' и одно 'мудрости' мне очень даже пригодятся... Конечно, это не боги весть что, но таки пригодятся. Итак, какая там у меня теперь их диспозиция в меню? Открываю его, смотрю. Чуть улучшившийся 'интеллект' вижу, и не на две единички, а на три. Наверное, ту лишнюю мне за разучивание 'среднего исцеления' начислили? Остальное... Как-то фрагментарно тут всё, неполно. К примеру, 'мудрости' в своём меню я почему-то не вижу в упор! Впрочем, я её и никогда прежде в меню и не видел. Интересно бы знать, почему.

Пока я свои улучшившиеся характеристики разглядывал, Василий мне не мешал. Да, похоже, он их и сам у меня видел. Вот только понял ли? Но вроде бы читать тексты он должен уметь? Ведь он, кажется, изрядную часть памяти у Хвата перенял? Хотя... Василию ведь и двух лет сейчас ещё нету.

Спрашиваю:

'Василий, а скажи, читать ты умеешь?'

'И даже считать!
– фыркает тот.
– А вот уже писать - никак, лапы потому что у меня, а не руки. И разговаривать вслух тоже не могу, так и не научился'.

'Так зачем всё же тебе эта поездка?'

'Так ведь твой наставник нонешний Земеля - опытный лицензированный маг! Царёву Академию заканчивал. Может, что мне и присоветует полезного. А уж я - отработаю!'

'Ну, даже и не знаю... Вряд ли ему в поездке нужен кот, пусть бы даже и магический'.

'Да я прямо сразу ему плату внесу. Ты только с ним поговори!'

'Ладно, поговорю... А хозяйка-то твоя тебя не хватится?'

'А хозяйке моей, тётке Дарёне, ты тоже скажешь, что я на всё лето на выгодную работу за городом устраиваюсь'.

Маг Земеля про мою прорезавшуюся вдруг мыслеречь

мне сразу же поверил, Василия в свои спутники принять согласился. И ещё сказал, что платы с него никакой не возьмёт. Но тут уже Василий упёрся и стал стоять на своём. Мол, раз обещал предоплату - значит, так оно и будет!

В общем, выезжая из города, мы сделали остановку возле тома тётки Дарёны. И пока я с ней балакал, Василий занялся активными раскопками на её огороде. Результатом чего были выкопанные из-под одного из кустов несколько десятков монет разного достоинства. Две из них - золотые, и дюжина - серебряные! Тётка аж ахнула. Я тоже ахнул, только в мыслях. Ибо золота в руках я и не держал никогда. Правда, если все мои серебряные монеты обменять на деньги более крупного достоинства, вот тогда да, одна золотая у меня будет...

'Это я из Морочного переулка их вынес, - сообщил кот.
– Они там почти что бесхозные валялись, около трупа, так чего зря добру пропадать?'

Маг удивлённо покачал головой, но взял только три серебрушки. Нехотя. Прочее же своё богатство Василий великодушно подарил хозяйке. Сказав при этом мне:

'Только пусть она никому не говорит, что я - кот магический. И вообще пусть эти денежки не светит... А нам, кстати, ещё нужно заехать в трактир 'Путник'. Я там иногда столуюсь, посетители меня почему-то любят...'

'Что, пожрать захотел на дорожку?'

'Дурак ты, Третьяк...'

Трактир этот расположен был в виду одних из 'городских ворот'. 'Ворота' - это, в данном случае, такое не очень толстое бревно на двух козлах по обе стороны от дороги, которое клалось на эти самые козлы только по ночам и даже не охранялось.

Пока Василий где-то по своим делам тут шастал, нам, его попутчикам, пришлось выслушать очередную занимательную историю. На сей раз в исполнении одного из приезжих крестьян. Кои сидели поблизости от нашей телеги на чурбаках за выносным столиком, кушали простую пищу и обменивались жизненно важной для них информацией.

Привожу здесь весь разговор этих деревенских, вернее - только осмысленную его часть.

– Спустили мы как-то деревенский пруд, чтоб рыбу собрать, а там...
– один из мужиков закатил глаза и мечтательно этак улыбнулся.

– Что там? Что?!

– Да кто-то из Гостей там, в ём, кажись, временно помер. Наверное, от куриц хищных бежал-спасался, да в ём и захлебнулся. Насмерть. И много чего после себя оставил...

– Ну и что? Пришёл он таки за своими вещами?

– Да не, за вещичками он потом так и не вернулся.

– Ну а дальше-то что было?

– А дальше что было... Ну поделили мы те вещички, по справедливости. Поровну.

– Тому, кто первый вещи нашёл, надо было долю поболе выделить...

– Да неважно всё это. С тех пор я вот всё думаю...

– О чём?

– Думаю, вот ежели бы все Гнилые болота куда-нибудь тоже слить в низинку, или даже всё Южное море...

– Да-а...

А кот Василий тем временем приволок три заныканные им здесь в какой-то ухоронке медяшки и с десяток безоаров - разного размера и цвета.