Скитарий
Шрифт:
Крендл злобно ухмыльнулся. Стройка увидел, как из тлеющего обрубка его руки появляется плоть-металл орудийных стволов. Словно растения, тянущиеся к солнечному свету, из обгорелой чудовищной руки стали расти стволы многочисленных пушек. И прежде чем мутировавшая рука завершила свою трансформацию, пушки начали стрелять.
Стройка, уходя от града снарядов, перекатился по полу-шестерне. Развернув аугментические конечности из-за спины, скитарий включил дуговые дубинки. Когда он закончил перекат и уже мчался к Железному Воину, его пистолеты скользнули в руки и извергли в Крендла электрический шторм. На проекциях Стройки мигали
Снаряды Крендла выбили искры из металла его аугментических конечностей, отстрелив одну из дуговых дубинок. Вращая плечевыми суставами и поворачивая торсовый шарнир, Стройка обрушил на чудовище потоки дуговых выстрелов и беспощадные удары оставшейся дуговой дубинки. Ужасное тело Крендла с шипением и треском окутала паутина искрящейся энергии. Дубинка выбивала искры из древней брони Железного Воина, но Крендл был настоящей горой плоти, металла и скверны. Он был одновременно незыблемой преградой и неостановимой силой. Через несколько секунд Стройка осознал ту жестокую реальность, которую его проекции передавали лишь в теории. Неизбежность поражения. Но он был святым воином Омниссии — последним из скитариев на Вельканос Магна — и продолжал сражаться.
Железный Воин двигался со сверхъестественной ловкостью и скоростью, невзирая на свои чудовищные размеры. Он сражался с силой и четкостью убийцы, занимающегося своим ремеслом десять тысяч лет. Он являл собой осквернение идеала Императора, но все равно оставался полубогом. Великолепное извращение генной инженерии, движимое яростью и ожесточением потерянной империи.
Стройка почувствовал, что пушки Крендла пробили гидравлику его ноги. Скитарий бил и расстреливал гигантское чудовище, двигаясь настолько быстро, насколько позволяли его поврежденные механизмы. Он не сумел избежать удара тыльной стороной громадного когтя космодесантника Хаоса, от которого, шатаясь, отлетел сквозь обломки. Шипастые зубья цепного кулака, появившегося из чудовищной руки, срезали куски плоти с края ладони Железного Воина. Плоть-металл оружия и бионика Стройки встретились в ярком фонтане искр — Железный Воин срезал скитарию руку и аугментическую конечность с дубинкой у плечевого сустава.
Стройка, хромая, попытался повернуться и навести оставшийся дуговой пистолет на врага. На его проекциях вспыхивали предупреждения и транслировались данные, которые он едва мог обработать. Прежде чем его прицельная аппаратура успела навестись на кузнеца войны, Крендл ударом ноги швырнул в Стройку терминал. Зажатый между оскверненной машиной и стеной зала, скитарий мог лишь бессильно дергаться. Его нога представляла собой искореженную массу металла, прицельная сетка расплывалась, калибраторы не отвечали. Выстрелы дугового пистолета еще вспыхивали во тьме инфогробницы, но не попадали никуда. Он слышал хриплый довольный смех, вырвавшийся из груди Железного Воина.
Крендл схватил своей огромной рукой разбитый корпус Стройки, развернул и запустил в стену. Когда шлем Стройки врезался в потрескавшийся камнебетон стены и механизмы разбились, скитарий почувствовал, как его системы с шипением отключаются. Попытавшись подняться, Стройка обнаружил, что проекций и транслируемых данных больше нет. Прицельная аппаратура
Стройка попытался поднять дуговой пистолет, но Крендл прижал его оставшуюся руку к стене. Скитарий не мог двигаться. Стройка увидел Крендла вблизи, изуродованное лицо Железного Воина злобно ухмылялось сквозь проволочную сетку. Примус почувствовал, как орудийные стволы уперлись ему в живот. Они выстрелили одновременно, их снаряды разорвали механизмы торсового шарнира Стройки. Металлические ноги скитария упали на пол. Крендл, включив цепной кулак, отрезал оставшуюся руку Стройки у локтя. Схватив его за металлический обрубок, кузнец войны швырнул Стройку под ноги своим Железным Воинам — словно кусок мяса собакам.
Он лежал на полу, лишенный благословений Бога-Машины. Благословенная энергия Движущей Силы исчезла. Разбитая броня его груди поднималась и опускалась с хрипом каждого обреченного вздоха. Беспомощный, Халдрон-44 Стройка мог лишь двигать обрубком руки. Он лежал в растекавшейся луже крови и масла, в разбитой оптике сквозь сыпавшие искры были видны силуэты приближавшихся Железных Воинов.
Скитарий ощутил, как пол содрогается под шагами Идрисса Крендла. Кузнец войны возвышался над ним. Халдрон-44 Стройка чувствовал, как его системы отключаются, и Бог-Машина покидает его. Жуткое полулицо кузнеца войны исказилось в презрительной усмешке.
— Плоть? Железо? — произнес Идрисс Крендл. — Ты недостоин ни того, ни другого, оловянный солдатик оловянного божка.
После этого кузнец войны обратился к Железным Воинам, собравшимся вокруг.
— Он жив — если можно назвать это жизнью. Он думает, что почитает своего Создателя каждым своим вздохом — но мы покажем ему, что значит действительно страдать во имя бога.
1101
Омнид Торкуора отключился от филактической связи. От транслируемых воплей и страданий.
Архимагос-эксплоратор сидел на своем троне на борту «Маэстрале», окруженный техножрецами диагностикорума. Трон был приспособлен под громоздкий аугментированный корпус и оружие Торкуоры и стоял в гнезде кабелей, соединявших архимагоса, его техножрецов и все остальное во флоте Механикус.
Флоте, который прибыл сюда раньше кораблей Энгры Мирмидекса и остался незамеченным, скрывшись на границе системы Вельканос. Изучая. Записывая. Наблюдая. Филактически переживая гибель миссии Механикус — той ее части, что возглавлял фабрикатор-локум.
Омнид Торкуора не открыл свое присутствие, когда Энгра Мирмидекс испытывал устройство Геллера или предсказуемо настоял на атаке Вельканос Магна. Торкуора не вмешался, когда Мирмидекс послал легионы скитариев в бой, который невозможно было выиграть. Торкуора молчал, когда тысячи солдат-скитариев сражались и умирали на поверхности мира-кузницы ради алчности Мирмидекса. Когда флот фабрикатора-локума оказался между силами Темных Механикум и прибывшими Железными Воинами. Когда ковчег Механикус «Опус Махина» рухнул с небес навстречу гибели.