Склад миров
Шрифт:
– Если получится - будет просто замечательно, - вежливо вставил мистер Уэйн.
– Еще бы!
– вскричал Томпкинс с неожиданной горячностью.
– Тогда я превращу свою жалкую лавчонку в ворота всеобщего исхода. Я сделаю пользование моим изобретением бесплатным, доступным для всех. Все люди смогут уйти в мир своих истинных желаний, в мир, к жизни в котором они действительно приспособлены, а это проклятое место останется крысам и червям.
Томпкинс оборвал себя на полуслове и вновь стал холоден, как лед.
–
– Это очень мило с вашей стороны, - сказал мистер Уэйн совершенно серьезно.
– Но есть еще одна сторона, о которой мне тоже говорили друзья. Я потеряю десять лет жизни.
– Тут уж ничего не поделаешь, - ответил Томпкинс.
– И их я вам вернуть не смогу. Изобретенный мною процесс требует страшного напряжения нервной системы и соответственно укорачивает жизнь. Это одна из причин, по которым наше так называемое правительство объявило мое дело противозаконным.
– Однако оно не очень-то решительно претворяет этот запрет в жизнь, заметил мистер Уэйн.
– Да. Официально дело запрещено как опасное шарлатанство. Но ведь чиновники тоже люди. Им так же хочется убежать с Земли, как и простым смертным.
– Но цена!
– размышлял мистер Уэйн, крепко прижимая к груди свой сверток.
– Да еще десять лет жизни! И все это за выполнение каких-то тайных желаний. Нет: надо еще подумать.
– Думайте, - безразлично отозвался Томпкинс.
Мистер Уэйн думал об этом по пути домой. Он размышлял о том же, когда его поезд подошел к станции Порт-Вашингтон на Лонг-Айленде. И ведя машину от станции к дому, он все еще думал о хитром старом лице Томпкинса, об отраженных мирах и об исполнении желаний.
Только когда он вошел в дом, эти мысли исчезли. Дженнет - его жена - тут же попросила его поговорить с прислугой, которая опять напилась. Сынишка Томми потребовал, чтобы ему помогли наладить парусную лодку, которую завтра полагалось спустить на воду. А маленькая дочурка все порывалась рассказать, как прошел день в ее детском садике.
Мистер Уэйн вежливо, но твердо поговорил с прислугой. Помог Томми покрыть дно лодки медной краской. Выслушал рассказ Пегги о приключениях на детской площадке. Позже, когда дети легли спать, а он и Дженнет остались в гостиной, она спросила, нет ли у него неприятностей.
– Неприятностей?
– Мне кажется, ты чем-то обеспокоен, - сказала Дженнет.
– Много было работы в конторе?
– Да нет, как обычно.
Разумеется, ни Дженнет, ни кому-либо другому он не собирался говорить про то, что брал на
А потом началась горячка на работе. Уолл-стрит била паника из-за событий на Дальнем Востоке и в Азии, акции скакали вверх и вниз. Мистеру Уэйну приходилось очень много работать. Он старался не думать об исполнении желаний, на которые пришлось бы истратить все, что он имел, да еще десять лет жизни в придачу. Старик Томпкинс, должно быть, совсем спятил.
По субботам и воскресеньям они с Томми катались на лодке. Старая лодка вела себя прилично, и швы на дне почти не пропускали воды. Томми мечтал о новых парусах, но мистер Уэйн принужден был отказать ему. В будущем году может быть, если, конечно, дела пойдут получше. А пока и старые сойдут.
Иногда ночью, когда дети засыпали, на лодке катались он и Дженнет. Лонг-Айденд-Саунд был прохладен и тих. Лодка, скользя мимо мигающих бакенов, плыла к огромной желтой луне.
– Я чувствую, что с тобой что-то происходит.
– Ну что ты, родная.
– Ты что-то таишь от меня.
– Ничего.
– Ты уверен? Совершенно уверен?
– Совершенно.
– Тогда обними меня крепче. Вот так...
И лодка плыла, не управляемая никем.
Страсть и ее утоление... Но пришла осень, и лодку вытащили на берег. Положение на бирже выровнялось, но Пегти подхватила корь. Томми задавал массу вопросов о разнице между обыкновенными бомбами, бомбами атомными, водородными, кобальтовыми и всякими прочими, о которых шумели радио и газеты. К тому же неожиданно ушла прислуга.
Тайные желания - это, конечно, любопытно. Возможно, он действительно втайне мечтал убить кого-нибудь или жить на островах Южных морей. Но ведь у него есть обязанности. Есть двое детей и жена, которой он явно не стоит.
Разве что после Рождества...
Но зимой из-за неисправности проводки загорелась комната для гостей. Пожарные погасили пламя, убыток был невелик, никто не пострадал, но пожар на время выбил всякие мысли о Томпкинсе. Сначала надо было отремонтировать комнату, так как мистер Уэйн очень гордился своим красивым старым домом.
Биржу все еще лихорадило в связи с международным положением. Ох уж эти русские, эти арабы, эти треки, эти китайцы... Межконтинентальные ракеты, атомные бомбы, спутники... Мистер Уэйн проводил в своей конторе долгие дни, а иногда и вечера.
Томми заболел свинкой. Надо было перекрыть кусок крыши. А там подошло и время спускать лодку на воду.
Год прошел, а у него так и не нашлось времени, чтобы поразмыслить о своих тайных желаниях. Разве что в будущем году. А пока...
– Ну, - спросил Томпкинс, - все в порядке?