Склеп для живых

Серова Марина Сергеевна

– Пакетом дешевле. Соглашайся, не прогадаешь, – торговался Ванек.

– Ну, хорошо. Пакетом так пакетом. Сколько?

– Два штукаря, – прищурившись, завернул Ванек.

– Не крутовато будет? – попыталась я сбавить цену.

– Не. В самый раз. Я тогда еще на полмесяца себе место проплачу. Почти на все лето хватит.

– Ладно, по рукам. Только, чур, сначала информация, а потом уж деньги, – предложила я.

– Думаешь, соскочить удастся? – подозрительно прищурился Ванек.

– И в мыслях не было. Если тебе поручитель нужен,

можешь обо мне у Айди справки навести. Он моего приятеля знает. Стану я его подводить?

– Обойдемся без поручителей. Ты, я вижу, баба честная. Не то что та, крашеная, – отвесил мне комплимент Ванек. – Пошли уж, покажу, где придурковатая живет.

Мы вышли из кафе, перешли на противоположную сторону, прошли под аркой и оказались в небольшом дворике. Ванек протянул руку ладонью кверху и продиктовал:

– Номер «Е 102 ММ». «Форд» синего цвета. Подъезд крайний справа. Скорее всего, квартира ее на третьем этаже. Точнее сказать не могу, так далеко я не заходил. А по окнам не проследишь. Лето. Люди свет среди дня не зажигают.

– Тогда как ты определил, что этаж третий? – отдавая Ваньку деньги, спросила я.

– Видел раз, как баба на балкон выходила. Вроде она, – объяснил Ванек.

– Разберемся. Если еще понадобишься, где искать тебя?

– Там же, где и сегодня. Я свою хату сливать не обещался, – пошутил Ванек и растворился в арке.

А я снова пошла испытывать удачу. Дойдя до подъезда, я остановилась, разглядывая окна.

– Архитектурой интересуетесь, барышня? – услышала я за спиной.

Обернувшись, я встретилась взглядом с пожилым дедком. Он подозрительно осматривал меня с головы до ног. Я вежливо поздоровалась. Дедок сдержанно ответил.

– Вы в этом доме живете? – решила я наладить контакт с местным населением.

– Допустим. А вы жильем интересуетесь? – задал он свой вопрос.

– Интересуюсь. Квартирку решила в вашем районе купить. Вот, хожу, приглядываюсь, – соврала я.

– Опоздала чуток, барышня. Купили вашу квартирку. Неделя уж, как купили, – поведал дедок.

– Присмотрю другую, – оптимистично заявила я.

– Купите, когда помрет кто-нибудь, – пошутил дед. – На меня не рассчитывайте. Я хоть и старый, а жить собираюсь еще лет тридцать.

– Что ж, у вас в доме всего одна квартира продавалась?

– А вы думали, у нас здесь конвейер? В неделю по три штуки продаем? Дом, он ведь расти не умеет. Сколько вчера квартир было, столько и завтра будет. И жильцы наши все, как один, своими метрами довольны, съезжать никуда не собираются, – разговорился дед. – Да и чего по городу вошкаться, как перекати-поле. Домоуправ у нас толковый. Жильцы все мирные. И во дворе спокойно.

– Так уж и спокойно? – спросила я, собираясь проверить внезапно осенившую меня догадку. – Ни драк, ни хулиганов, ни грабителей?

– В точку попала. Ничего подобного у нас не бывает.

– Чует мое сердце, преувеличиваете вы, молодой человек, – лукаво улыбаясь, произнесла я.

– Эк, загнула!

Молодой человек! Я, барышня, молодым лет сорок назад был. А сейчас просто дед Егорыч. Здесь меня все так кличут. Можешь и ты Егорычем величать, – переходя на «ты», разрешил дед.

Мои слова про «молодого человека» достигли цели. Егорыч растаял и был готов к диалогу. Я не преминула этим воспользоваться.

– Так как насчет тишины двора? Соответствует указанному? – шутливо спросила я.

– Ну, было недавно дело. Да в каком дворе такого не случается? И потом, мужчина тот нездешний был, – признался Егорыч.

– А что было-то?

– Да в арке той на прохожего напали. Кейс отобрали. По кумполу вдарили. Кровищи было, море! – начал приплетать Егорыч. – Мы с Валеркой его отхаживали. Нашатырь нюхать давали. «Скорую» вызвали. Уж как он нас потом благодарил! Рассказываю это потому, как квартиру Митриевна уже продала, и ты покупателем не являешься. Следовательно, лицо незаинтересованное. При другом раскладе ни в жисть не сказал бы. Я своим соседям пакостить не собираюсь. И потом, случай этот чуть ли не единственный за всю историю двора, а ему, почитай, уж сто лет.

– Ваш дом сто лет простоял? – ахнула я.

– Окстись, барышня! Какие сто лет? Да у нас во всем городе таких старых построек по пальцам сосчитать.

– Вы же сами так сказали, – оправдывалась я.

– Да я разве про дом? Двору, говорю, сто лет. А во дворе уж три раза постройки менялись. Сперва деревянные домишки стояли. Потом их снесли и панельные дома поставили. А уж после этого наш кирпичный отстроили. Ему только полтинник, – объяснил Егорыч, любовно глядя на дом.

– И все пятьдесят лет вы в нем живете? – догадалась я.

– Вот это верное замечание, – поддакнул дед.

– Наверное, всех жильцов знаете? – перешла я к насущным вопросам.

– Небось, узнаешь за полвека, – приосанился дед. – Про кого хошь спроси, про всех отвечу.

– Ну, не знаю. Вот скажите, кто на первом этаже, за теми веселыми занавесочками живет? – ткнула я в первое попавшееся окно.

– Там Кабаниха обретается. У нее здоровье слабое. По три раза в неделю «Скорая» приезжает, а в больницу не везут. Кому она там нужна? Помирать и дома можно.

– А на третьем этаже? Балкончик синенький такой, с цветочками, – показала я на балкон, про который говорил Ванек.

– Там Валька-артистка ютится. У нее муж пропойца. Все из дома тащит. Бедная баба не успевает мебеля покупать. Только обновку в дом приволокет, а ее пропойца тут же в ломбард снесет или на рынке толкнет. А денежки, знамо дело, в рюмочную отнесет. У него там кредит открыт. Живодеры эти ничем не брезгуют. На чужом горе богатеют, – Егорыч смачно сплюнул.

– Что ж она не уйдет от него? Нашла бы себе приличного мужика и жила спокойно. Наверно, страшненькая? Волосики реденькие или зубы гнилые. Боится, что одна останется, вот и терпит? – теперь уже я принялась нести околесицу.