Сколько стоит любовь?

Ярс Эльза

— С оплатой всё в порядке. Наоборот, я хочу Вам предложить поучаствовать в программе помощи гражданским лицам, которую запустило Министерство обороны, в связи с. кхм… — тут мой собеседник несколько замялся, а у меня пока он говорил, кажется вся жизнь пролетела перед глазами кадрами чёрно-белого кино. Наше с Мариной детство, живые и любящие родители, а потом кошмар: потеря, горе и бесконечная борьба и волнение за здоровье сестры. А ещё, голодные до мужского тела, похотливые самки. Унижение и пренебрежение. Порой, фанатизм и одержимость, но с такими женщинами я быстро обозначал границы дозволенного, а по возможности исключал их из числа заказчиц.

После паузы Дмитрий Валентинович продолжил:

— Короче,

в качестве компенсации притеснённым больным, государство выделило несколько квот на оплату предварительного обследования и операции пациентам нашей клиники. К сожалению на реабилитацию в Титане подобная щедрость не распространяется, но и это большая сумма для простых смертных. Вот, поэтому мы тщательно просмотрели финансовые возможности своих пациентов и их семей, чтобы облегчить, по возможности, их положение.

Я был в шоке. Голос пропал, а мысли разбегались напуганными тараканами.

— Роман Борисович, Вы меня слышите?

Я кивнул.

— Зорин?

— Да, да слышу. Я…в шоке, если честно. — провёл рукой по голове ото лба до затылка, заставляя работать буксующие извилины. — А что нам для этого нужно? Документы там или ещё что-то?

— Приехать в клинику, найти вашего лечащего врача и заполнить у него заявление. Остальное он Вам сообщит.

— И всё?! — переспросил, не веря в такой поворот событий.

— И всё. — подтвердил Карельский. — Не тяните, мест мало, можете не успеть.

— Хорошо. Я сегодня же подъеду. — быстро заверил я, неожиданно свалившегося на меня, Деда Мороза, ибо таких подарков больше нам с Мариной ждать было не откуда. Только от сказочного персонажа. А может у меня глюк? Ну…в душе вчера перегрелся. А что? Я мог! Так, отставить бредовые мысли!

Спохватившись, я добавил:

— Спасибо Вам, Дмитрий Валентинович!

— На здоровье, Роман. И…берегите сестру. — как-то замявшись, пожелал мне доктор, но я был не в состоянии разобрать его интонацию.

— Конечно! Даже не сомневайтесь!

— До встречи, Роман Борисович.

— До встречи.

Я сбросил вызов. Посмотрел в окно, за которым ярко светило утреннее солнце. Было такое ощущение, что стоит лишь приоткрыть форточку, и ты услышишь весенние трели перелётных птиц, которые возвещают о своём прилёте окружающим. Но в черте большого города это было маловероятно.

Вот так и я. Сидел на кровати и искал ответ на вопрос: «Что же только что со мной произошло? Что сейчас такое было?». Осмысление не приходило. Я боялся запускать логическую цепочку в своей голове. Мысль о том, что всё через что я прошёл на «любовном фронте» продажного секса было зря — дезориентировала! Разбивала мою выдержку и чувство правильности в пыль, в труху. Я то думал, что я герой. Пусть и не часто, но подобная мысль грела моё самолюбие и придавала сил идти дальше. Жертвовал собой ради блага сестры, не покладая ног, руг и члена. А выходит всё это зря? Никому ненужные ебля и пустой трёп с прокаченными, зажравшимися куклами?! Нет! Нет! Нееет!

Я схватился за голову и стал метаться по квартире, пространства в своей комнате мне было катастрофически мало. Когда я оказался на кухне, то понял что очень хочу пить. Холодная вода остудила голову и смочила пересохшее горло. А затем, я сел на табуретку и заржал. В голос! Если соседи, услышав мой истерический гогот решат вызвать дурку, то я их белее чем поддержу. Сам бы может вызвал, но от приступа смеха, что сотрясал всё моё тело, на глаза навернулись слёзы, а руки мелко подрагивали. У меня была настоящая истерика! Я не мог остановиться. А стоило созреть мысли, что я мог вообще не ездить к М и никогда не продавать себя, оставаться верным и преданным одной единственной женщине, меня накрыл удушающий кашель. Почему? Откуда? Наверное дурь так выходит.

Так, стоп! Хватит! У меня сестра в инвалидном кресле уже

два года! А сколько мы прошли обследований, курсов массажа и поддерживающей терапии! Чем бы мы всё это оплатили? А ещё, элементарно нужны были деньги на еду, одежду, квартиру и прочее. Я не зря ввязался в эту грязь. На тот момент, это был мой единственный шанс обеспечить нас. И я это сделал! А если потребуется, то сделаю вновь, потому что так и поступают настоящие мужчины. Они заботятся и оберегают слабых и беспомощных. Решают проблемы своих близких во что бы то ни стало. И если кого-то что-то не устраивает, это не мои проблемы!

Наконец-то, я смог успокоиться и трезво мыслить. Сжал с силой кулаки, вздохнул побольше воздуха в горящие, после неконтролируемого смеха, лёгкие и с шумом выдохнул. Всё идёт хорошо. Марина поправиться. Деньги будут. Мы со всем справимся вместе, как и всегда. Всё просто отлично! А Рита?…Жил я как-то без Риты и дальше проживу! Наверное…

34. Рита

Я уезжала от Ромы с тяжелым сердцем. Было гадкое чувство неправильности происходящего. На душе скребли кошки и я чувствовала себя виноватой. Хотя с чего бы? «Ты знаешь в чём твоя вина, Марго» — шептал внутренний голос, а я упорно не желала его слушать. Ну, вспылила! Подумаешь. Да любая бы на моём месте, ему такой скандал закатила! Ещё бы и пощечин надавала. Это же самая настоящая измена!

Но вот парадокс, чем дальше такси увозило меня от Ромы, тем больнее мне давалось это расстояние. Я всё больше корила себя за резкость и боялась, что его доверие ко мне безвозвратно утрачено. Он, ведь и правда, не хотел меня обманывать, это было видно по глазам. А я? А я ревнивая, не уверенная в своей женской привлекательности, разведёнка, которая закатила ему скандал. И ладно бы просто приревновала…Ну зачем я спросила его про цену?!

Я сидела в такси, судорожно сжимая руками виски. Рой тягостных мыслей и самобичевание довели меня до мигрени. «Он мне этого не простит. Я бы тоже не простила» — пришла я к неутешительному выводу. Его взгляд после моих слов… Им можно было резать сталь. Острый, непримиримый, осуждающий. Я пожалела о своих необдуманных словах в ту же секунду, как они сорвались с моих губ! Но было поздно. Роман уже закрылся. Отгородился от меня стеной холодной отчужденности, через которую у меня не было даже шанса пробиться. Точно! Нужно подождать. Он успокоится и мы поговорим. Я попрошу прощенья. Лишь бы не было слишком поздно…

На следующее утро я, как обычно собиралась на работу, и уже стояла в прихожей, когда мне позвонила свекровь. Бывшая свекровь. Я так и не навестила её, а ведь обещала. Нехорошо это, надо срочно исправлять ситуацию!

— Алло!

— Привет, Риточка. — ответила мне Римма Марковна. Тон её голоса был по-прежнему ласков и приветлив, словно нас с её сыном и не разводили. — Доброе утро, Римма Марковна! Рада Вас слышать! Как Ваши дела? — искренне поинтересовалась у женщины.

— Ой, Ритуль, ну какие в моём возрасте могут быть дела? Жива и слава Богу! — излишне скромно ответила свекровь (ну не могу я её считать чужим человеком!). Она была участником всех массовых и, не очень, мероприятий, которые проходили в её любимом институте и не только. За многолетнюю преподавательскую деятельность её покойного мужа и её самой, у неё накопилось много преданных друзей и обширных связей в самых разных кругах. — Ты обещала приехать в гости, навестить пожилую, одинокую женщину. Вас, молодежь, не дозовёшься, так что сегодня жду тебя на ужин и отказа не принимаю! — заявила она в своей категоричной манере. Кто не знал близко эту экспрессивную, яркую даму в строгих костюмах, её опасались. Но стоило ей впустить человека в свой круг общения и сразу становилось ясно, что всё это напускное. Милейшей и добрейшей женщины я не встречала.