Сколько стоит ваше сердце?

Матуш Татьяна

Винкера, в отличие от сущностей огня, сквозняк не тревожил. Он сидел, глядя в огонь и спокойно ждал, очистив голову от ненужных мыслей и сомнений. Пляска языков пламени подходила для этого лучше всего.

…Первый визитер появился вовремя. Даже чуть раньше назначенной клепсидры. Он по-хозяйски прошел в зал, взял еще один стул и сел к камину.

— Огонь умиротворяет, — произнес он. Голос был точно таким, каким запомнил его Винкер — глубоким и очень красивым. Марк чуть повернул голову. Карие глаза, которые в полутьме казались черными, сверкающая,

словно отполированная лысина.

— Да, — согласился Марк, — Есть в этом что-то первобытное. Если есть огонь, значит, все будет хорошо. И согреемся, и мясо приготовим, и от хищников отобьемся.

— Вы думаете? А Книга Творения объясняет нашу любовь к огню иначе.

— Я помню. Огонь пришел с неба в облике прекрасного юноши, чтобы спасти человека от обольщавших его Темных Богов.

— Чем вам не нравится эта версия?

— Своей очевидной нелепостью. На протяжении всей Книги подчеркивалось, что боги ревнивы, было даже несколько притч именно на эту тему. И вот они приходят к Первому Человеку всей толпой, чтобы обольстить… Как бы они его потом делили между собой? И — почему юноша и, вдобавок, прекрасный? Книга Творения поощряет однополую любовь?

Жрец рассмеялся. Действительно, весело и искренне рассмеялся.

— Но, господин мой, это ведь притча. Иносказание. Вы, вашим блестящим критичным умом должны были понять, что слово "обольстить" не следует понимать так буквально. Разумеется, боги не домогались его тела. Они хотели смутить его душу и разум.

— А есть разница? Или, полагаете, такое прочтение исключает ревность? По мне, так напротив. Если мой соперник в любви получил тело того, кого я считаю своим — это, конечно, печально, но еще не конец света. Еще можно бороться и победить. А вот если сопернику отданы душа и разум… Тут остается только признать поражение.

— Ересь, какая же ересь! "Женщина — есть самка человека, души и разума не имеющая…", Книга Лефара…

— Глава вторая, стих пятый, — кивнул Марк, — вот поэтому я и атеист. Меня смущает и настораживает отсутствие логики там, где она должна быть и ее наличие там, где ей, по идее, не место.

— Поясните?

— Охотно. Творение вышло из Замысла, а, значит, был чертеж. Почему же солнце было сотворено из Небесного света, а для луны и звезд понадобилось использовать демоново семя? Как следствие, люди узнали грех… Как хотите, Ваша Святость, но это все равно, что складывать крышу из сухого навоза, а потом удивляться, что неприятно пахнет.

— Где же, по-вашему, логики не должно быть?

— В предательстве Договора Святых Древних со Змеем. Предательство не может быть логичным по сути своей.

— Почему? — на этот раз жрец не играл, а удивился по-настоящему. — Разве мало предательств совершается не из-за страсти, а из-за выгоды?

— Ни одного. Ради выгоды работают, строят, ищут, воруют… Идут к цели, следуя замыслу и плану. Но не предают. Чтобы предать, нужно в один миг послать в Бездну расчеты и азартно поставить все на карту, в слепой надежде, что именно она и выиграет.

А Молитвослов

описывает предательство Святых Древних как часть плана по спасению людей. Святые, которые хладнокровно планируют обман? Это называется: "взаимоисключающие предпосылки". Как хотите, но либо они не были Святыми, либо не было никакого плана.

— Но у вас он есть? — вдруг выстрелил жрец.

Теплый и добрый взгляд не изменился, просто стал пристальнее, намного пристальнее. "Благословение истины"… Жрецы узнают, когда им лгут.

— Разумеется, нет. Никакого плана, Ваша Святость. Предательство всегда спонтанно, как бросок костей в "Журавле". Я лишь надеюсь выиграть.

— Место за троном?

— Нет.

— Трон? — брови жреца шевельнулись.

— Не заинтересован.

— Тогда… императрицу Алету?

— Я люблю ее, — просто сказал Марк.

— Но… если императрица идет только в комплекте с империей?

Марк равнодушно пожал плечами:

— Святые Древние тоже хотели лишь прекратить войну на земле. А получили Небо и атрибуты власти. Возможно, им это тоже не слишком понравилось. Но они не отказались.

— Вы помните про три условия?

— Шенга, клятва Храму и личная присяга вам. Да, помню. Когда и где я смогу принести клятву?

— Здесь и сейчас. Свидетелями будет весь синклит храма. Они уже в пути. Пойдемте, встретим.

— Значит, я не ошибся, и этот дом действительно принадлежит храму. И зеркало здесь есть.

— Вы же умный человек, — усмехнулся жрец, — кто бы позволил пропадать такому дому в центре столицы? И, я надеюсь, когда вы получите то, чего так жаждет ваше сердце, ум и хладнокровие вернутся. Они нужны храму. Иногда предательство — благо, вся история нашего мира свидетельствует об этом.

— Хочется верить, — кивнул Марк и пошел вслед за жрецом.

Синклит храма. Восемнадцать человек, облаченных властью и спрятанных в тени… Они выходили из рамы, почтительно кланялись Его Святости, который оказался очень крупной шишкой, косились на Марка.

Винкер узнал нескольких деятелей храма, вхожих во дворец — они занимали серьезные посты, но, похоже иерархия Храма и храма здорово разнились. Иначе зачем настоятелю почтительно кланяться простому служке?

Мелькнула пара лиц, знакомых по "светской хронике" — дуэлянты, повесы, герои скандальных сплетен неожиданно пропавшие с глаз. Вот они, значит, куда делись. Выходит, храму нужны быстрые клинки. Интересно, зачем?

Зеркало погасло. Все приглашенные явились? Судя по тому, что Его Святость спокоен, никаких сюрпризов не случилось.

— Братья, — негромко позвал он, разом обрывая все разговоры, — поторопимся. Сегодня у нас важный день. Мы примем клятву и, наконец, назначим день.

— День — чего? Очередной мелкой провокации, — недовольно спросил один из бретеров в рясе.

— День, когда на трон, вместо Оборотня, взойдет тот, чья кровь чиста от скверны*. Сын Рамера Восьмого, облака ему под ноги и нашей сестры, Юстины, которая сполна выполнила свой долг перед храмом.