Сколько стоит жизнь хорошей девочки?
Шрифт:
Его жена, Мария Георгиевна, пожилая, седоволосая, но по-молодому стройная женщина с остатками былой строгой «педагогической» красоты, из кухонного окна проводила глазами отъезжающую со двора машину мужа.
Она не одобряла затею Виталика, зная характер их Катюши. Дочку она любила и жалела. Поняла по-женски доводы о причинах развода, которые дочь донесла до неё. Но также понимала стремление отца, который очень хотел восстановить разрушенный брак.
Егора она втайне недолюбливала, хотя внешне этого никак не показывала. Разговаривала
Мария Георгиевна прекрасно видела в браке детей повторение их с Виталиком многолетних семейных отношений, которые в основном держались и сохранились благодаря её великому женскому терпению.
Будучи молодой, она, конечно, расстраивалась и рыдала в подушку, когда практически одной пришлось воспитывать маленькую Катюшу. От мужа, вечно пропадающего на работе, помощи ждать не приходилось. Маша вздрагивала от каждого звонка по телефону или в дверь, страшась услышать ужасные новости о борющемся с преступниками муже. Особенно в девяностые, когда совсем не было никакой уверенности, вернётся ли вообще Виталик домой или нет.
Седины в её волосах добавили два пулевых и одно ножевое ранение опера Голованова, полученные им в стычках с московскими организованными преступными группировками.
Тревожные ожидания вердикта врачей в больницах. Необходимость иногда вместе с юной Катюшей скрываться по паре месяцев от мести бандитов. Да и другие особенности семейной жизни с честным ментом не добавили ей здоровья и красоты.
Только, в отличие от дочери, Маша всё это стерпела, в основном по трём причинам.
Первая и главная – они с Виталиком любили друг друга! Полюбили один раз и на всю жизнь. Не клялись друг другу, не повторяли об этом бесконечно и не требовали друг от друга слов подтверждения. Просто молча любили искренне и преданно.
Вторая причина, позволившая Маше сохранить семью, – это рождение любимой доченьки, о которой надо было заботиться, воспитывать её и беречь.
Ну и, наконец, третья причина, которая была у Маши в отличие от дочери, – это любимая работа в школе, где она находила отдушину от семейных проблем. Окончив педагогический институт, Маша долгие годы работала в средней школе учителем математики, прервавшись только на недолгий декретный период. В школе у неё была другая, своя жизнь. Размеренная, распланированная жизнь педагога, чувствовавшего свою нужность детям и отдающего всего себя в учебном процессе.
Дочь Катюша не послушала её совета в выборе профессии. Пошла учиться на экономический факультет университета. И в итоге занималась скучным и не любимым делом.
Всё у дочери складывалось как-то не так: не любимый муж, не интересная работа, отсутствие детей. Скука смертная, а не жизнь! Но что могла поделать Маша? Что она могла изменить в жизни дочери?
Думая сегодня обо всём этом, Мария Георгиевна решила следовать указаниям мужа, тая капельку надежды в его правоте. Продумав заранее свои слова, собралась всё-таки позвонить Катюше.
Набрала на мобильном телефоне её номер, но в ответ услышала только гудки. Телефон дочери был отключён.
Для волнения пока не было причин. Такое часто случалось и раньше. Катюша была необязательной в отношении телефонной связи и запросто могла забыть о зарядке мобильника.
Мария Георгиевна набрала номер офиса, где работала дочка. На том конце подняли трубку и приятным женским голосом спросили:
– Экономический отдел компании «Группа Ростстрой» слушает. Чем мы можем вам помочь?
– Будьте добры, пригласите к телефону старшего экономиста Екатерину Круглову. Это её мама беспокоит.
После некоторой паузы тот же приятный голос ответил:
– А вы знаете, она сегодня на работу не вышла. Позвонила и предупредила, что плохо себя чувствует. Попросила несколько дней отпуска за свой счёт. Извините, ещё могу чем-нибудь помочь?
Удивлённая и расстроенная Мария Георгиевна поблагодарила и сбросила звонок.
Решила пока не звонить мужу и не беспокоить его заранее.
До его возвращения она каждые полчаса набирала Катюшин номер, но в ответ слышала только неизменные гудки отключённого телефона. Волнение в душе росло, но она пыталась отгонять его от себя, занимаясь домашними делами.
Виталий Ильич вернулся домой к вечеру, довольный и благодушный. Он нашёл то, что искал. Договорился в одном из турагентств зарезервировать два двухместных номера в приличном отеле на первой линии моря в Алуште.
Его сегодняшнее хорошее настроение было испорчено словами жены, сказанными ею прямо на пороге двери:
– Виталик, не раздевайся. Подожди немного, пока я соберусь. Надо к Катюше съездить. Похоже, что-то случилось. У неё телефон весь день отключён и на работу не вышла, сказав, что плохо себя чувствует.
Виталий Ильич остался ждать в дверях, успев отчитать её, пока она одевалась, за то, что не позвонила сразу.
Они сели в машину и поехали к Кате, которая жила в получасе езды от них.
Московские дорожные пробки уже начинали рассасываться к вечеру, и они доехали без больших задержек.
Виталий Ильич вышел из машины сам и помог жене. Подходя к подъезду, интуитивно посмотрел на Катины окна и ничего там не заметил. На улице ещё было светло, и ни одно окно во всём доме пока не горело.
Они поднялись на третий этаж и позвонили в дверной звонок. За дверями стояла гробовая тишина. Никто не бросился открывать им дверь. Подождав немного, Виталий Ильич ещё раз настойчиво нажал на кнопку и долго держал её.
Наконец-то за дверью послышался какой-то шорох, который вызвал вздох облегчения у обоих.