Скользящие по грани
Шрифт:
До наступления темноты мы еще успели приобрести двух лошадей, купить седла, и, несмотря на поздний час, пуститься в дорогу. Конечно, иметь при себе такие большие деньги – это достаточно рискованно, и потому мы отправились в путь, несмотря на поздний час. Кажется, за нами никто не следил, но мы все одно гнали коней едва ли не до полной темноты, потом переночевали в небольшом перелеске, находящемся неподалеку от дороги, а с раннего утра вновь отправились в путь.
Разумеется, мы прекрасно осознавали то, что уже через пару-тройку дней господин ди Роминели узнает о том, что по одному из его пропавших векселей получены деньги. Нетрудно сопоставить все имеющиеся факты и понять, что те документы, которые он так давно ищет, уже покинули его дом и находятся в чужих руках. Также просто понять и то, что ко всему этому имеет отношение его бывшая невестка, то есть я. Ох, боюсь, что отныне на мои поиски господин ди Роминели бросит все свои силы и возможности, только вот мне-то особо терять уже нечего – я и так приговорена к смертной казни.
Через два дня мы прибыли на место. Куда именно? Во владения барона Бонте, того самого, кто уже составил то ли завещание, то ли дарственную на все свое имущество в пользу семейки ди Роминели. Конечно, от земель барона до замка моего отца путь не такой и долгий, только вот дорога туда мне заказана. Что же касается имения барона Бонте, то вряд ли хоть кому-то из людей моего бывшего свекра придет в голову столь невероятная мысль – искать меня здесь. Почему я была уверена, что барон находится в своем имении, а не уехал куда-либо, например, в столицу? Просто я помнила, как отец однажды упомянул о том, что большего домоседа, чем барон Бонте, найти просто невозможно. Он довольно нелюдимый человек, очень привязан к своему фамильному замку, ежедневно совершает объезд своих сравнительно небольших владений, и для него большим событием является даже поездка к соседям.
Сейчас мы с Крисом сидели в небольшом трактире, который находился неподалеку от замка барона – похоже, этот трактир был построен не так давно, все в нем было новое, чистое, а еще тут чуть пахло сосновой смолой. Мы не так давно отправили посыльного в замок барона, и теперь ждали, что тот или позовет нас к себе, или сам приедет в трактир. Хочется надеяться, что барон не откажет нам во встрече, иначе нам придется придумывать что-то иное.
Прошло, наверное, не менее часа с того времени, как ушел посыльный, и мы уже стали беспокоиться, но, глянув в небольшое оконце, заметили, что возле трактира остановился всадник. Немолодой человек тяжело слез с коня, бросил повод подбежавшему служке, и направился внутрь трактира. Похоже, это и есть тот самый человек, кого мы ждем.
– Барон, как мы рады вас видеть... – хозяин трактира подбежал к мужчине, но тот лишь отмахнулся, оглядывая немногочисленных посетителей. Крис даже не успел встать, как мужчина, враз определив приезжих, направился к нам.
– Это вы прислали мне письмо?.. – холодно спросил барон, но тут его взгляд упал на меня, и мужчина смолк. Несколько мгновений он смотрел на меня, а потом растерянно произнес:
– Оливия де ля Сеннар... Я не ошибся?
– Не ошиблись... – чуть улыбнулась я. – Только вот простите, но я вас не припоминаю, во всяком случае, внешне...
– Это неудивительно... Вы позволите мне присесть?
– О, да, разумеется!
– Благодарю... – усевшись за стол, барон заговорил более приветливо. – Я вас видел тоже всего лишь несколько раз – дважды, когда вы были ребенком, а еще я присутствовал на той вашей помолвке, правда, вам в то время было не до того, чтоб рассматривать гостей... О, прошу прощения за неприятные воспоминания!
– Не стоит извиняться.
– Я не знаком с вашим спутником...
– Если позволите, он представится чуть позже.
– Ничего не имею против... Оливия, еще раз прошу прощения, но до меня донеслись ужасные слухи о том, что будто бы вы...
– Приговорена к смерти...– кивнула я головой. – Пока оставим эту тему, хорошо? Сейчас вас, наверное, интересует, для чего мы вас попросили о встрече?
– Не буду скрывать, ваше письмо меня несколько выбило из колеи. Вы намекали на то, что в состоянии помочь мне решить некую проблему...
– Да, возьмите... – я достала из сумки ту самую дарственную, в которой барон отдавал все свое имуществе семейке ди Роминели. – Думаю, от этой бумаги вам лучше избавиться раз и навсегда.
Когда барон развернул свиток, то у него задрожали руки. Не веря себе, он вновь и вновь перечитывал текст, а потом растерянно посмотрел на нас.
– Откуда у вас это...
– Я его утащила из дома господина ди Роминели... – пожала я плечами. – Мне кажется, лучшим выходом для вас будет сжечь эту бумагу.
– Да... – барон, все еще находясь в полной растерянности, встал из-за стола, подошел к горящему очагу и бросил свиток в огонь. Барон не отходил от очага до того времени, пока бумага не превратилась в пепел, после чего еще долго шевелил пепел кочергой, после чего мужчина вернулся за стол.
– У меня нет слов, чтоб выразить вам мою благодарность!.. – заговорил он чуть прерывающимся голосом. – Если бы я мог оказать вам ответную услугу...
– Можете... – вздохнула я. – Только если вы на это решитесь, то семейка ди Роминели станет считать вам едва ли не врагом.
– Дорогая Оливия, мне уже давно не приходилось слышать ничего лучше тех слов, что вы сейчас произнесли... – барон недобро усмехнулся, только вот эта его усмешка относилась не ко мне. – Дать хотя бы небольшой пинок ди Роминели – это моя давняя мечта! После того, как уничтожена эта проклятая бумага... Отныне вы и ваш спутник можете располагать мной так, так сочтете возможным!
Святые Небеса, как же мне приятно слышать такие слова!
Глава 7
– То есть все прошло как нельзя лучше?.. – продолжала я расспрашивать барона Бонте.
– Разумеется!..
Хотя барон и пытался сохранить невозмутимость, но было заметно, что настроение у него куда выше среднего. Только что он вернулся из замка моего отца, где судебные приставы готовили к описанию имущество семьи. Там же хватало и стражников, которые следили за порядком, а заодно за тем, чтоб хозяйка, не приведи того Боги!, не припрятала от всевидящего ока приставов что-либо ценное. Как себя вели эти незваные гости? Как хамы, которые получили в свои руки пусть и небольшую, но власть, и теперь считают вполне возможным унижать аристократов презрением, а заодно вовсю стараются дать им понять, что теперь и вы, господа высокородные, окажетесь едва ли не на дне жизни – хватит вам носы задирать...
Думаю, излишне говорить о том, что мачеха совсем не обрадовалась нежданному визиту барона – сейчас было не до приема гостей, да и кому понравится, когда старый знакомый твоего покойного мужа (по счастью, хотя бы умерший супруг не видит разграбления родового гнезда!) появляется в доме едва ли не в худший момент твоей жизни!.. Барон не вдавался в подробности того, что происходило в замке, но и без долгих пояснений было понятно, что обстановка там была, мягко говоря, нездоровая. Мачеха держалась из последних сил, изображая спокойствие и невозмутимость, и даже сказала гостю несколько любезных слов. Однако стоило барону выразить ей свое искреннее сочувствие, как бедная женщина разрыдалась, и, всхлипывая, сказала, что, несмотря на все происходящее, благодарна гостю за посещение уже хотя бы потому, что в его присутствии ей чуть легче переносить все то, что сейчас творится вокруг. Кстати, о какой-либо денежной помощи или же займе мачеха и не заикалась, понимая, что этот человек вряд ли сумеет ей помочь: всем было известно – хотя барон и не бедный человек, но все же он не настолько богат, чтоб иметь в наличии две тысячи золотых.