Шрифт:
Слеза 1
СКОТИНА В АКАДЕМИИ
Столица встретила сырым рассветом. Небеса, не спросив разрешение, выдали мелкий кислый дождь. Точнее не совсем столица, а сонный пригород. Прыгали на ходу, дождались места, где поезд замедлился до скорости пешехода. Егор перестал задавать вопросы, привыкает к мысли, что меня не надо опекать, как ребенка. На замечание,
Спрыгнул дядька вместе с сумками, мягко, как кошка, пригнулся и побежал под защиту деревьев. Боря сделал это не так грациозно. Как водится, поскользнулся на насыпи и дальше пошел кувырком. На самом деле не поскользнулся, я намеренно сразу пошел в перекат, прыгнуть в этом теле на прямые ноги — гарантированно остаться без коленных чашечек.
Егор успел отпрянуть в сторону, служба в горячих точка приучила реагировать на опасности со всех сторон. Мимо промчался набирающий скорость перезрелый колобок, обожравшийся дрожжей. Остановило меня только дерево, старая яблоня, обдавшая поспевающим урожаем и наградив вороньим гнездом с яйцами. Яйца оказались тухлыми, а яблоки кислыми…
В столице оказались к обеду. Попрощались с осчастливленным возницей, которому я перевел рупь, и разделились. Егор с багажом отправился домой, а я куда глаза глядят. Хотелось спокойно подумать.
Кот ехать с Егором отказался напрочь. Передачу коробки воспринял нормально, но только стоило удалиться на десяток шагов — начал шипеть, завывать и сделал попытку выпрыгнуть. Пришлось снова взять под мышку, привыкать начинаю.
Все мысли про современников и советников пока задвинем. Неизвестные лица с печатью нерадивого три раза пообщаться предлагали. Пока безуспешно. Попытки новые будут явно. Но есть проблемы, которые надо решать здесь и сейчас.
Пока с Собакиными ничего не ясно — Олеся под ударом. То, что она со мной отправилась, граф узнает очень быстро. Слишком рано я начал команду комплектовать, с парой крепких мужиков было бы поспокойней. Станет граф мстить или нет? Исходим из того, что яблоко от яблони падает сами знаем куда. Есть ли у него ресурсы, чтобы преследовать в столице? Явно не такие, как на юге, но что-то найдется.
Холль Собакиных по носу щелкнул. Теоретически могут про меня и забыть. Но что-то в такой расклад не верится.
Девочку надо спрятать, и единственная мысль — устроить на учебу. Надо срочно определить, что у меня за слеза, если магическая, можно Олесю куда-нибудь пропихнуть.
В вызове крайний срок — пятое сентября. Сегодня третье. Про учебу надо больше разузнать. Еще важный вопрос — какая у Бори сопротивляемость алкоголю? Оба вопроса можно решать одновременно. Едет туда, где студенты расслабляются.
Сопротивляемость алкоголю у Бори оказалась отменная, я в прошлой жизни так бы не смог. Сказываются усердные тренировки в этом виде спорта. Первое шевеление в голове — после седьмого бокала эля. Так себе шевеление, чуть настроение поднялось. Бокала литрового, прошу заметить, и без закуски. Эль — одно название, простое перекисшее пиво, слабое и горькое. Закуску Боря не заслужил, хотя грабли к тарелкам соседей вытягивал. Приходилось следить за обеими руками и вовремя выбивать из пальцев обычную
Пока меня еще здесь никто не знает. Один денек можно и расслабиться. Набирал себе пиво только сам, следил, откуда наливают и во что. Если отвел взгляд от кружки, больше не допивал. Можно сказать, что паранойя, но в незнакомой компании по-другому нельзя. Да и в знакомой по-хорошему тоже.
Устроились мы в заведении под названием «Трактир Одноглазый». Крытое здание размером с нормальный спортивный зал, уставленное столиками, за которыми можно было только стоять. Как в лучших традициях старых советских пивных.
Стыдно признаться, угощать пришлось мне, причем не студентов, те кучковались по цвету мантий и всякий сброд к себе не подпускали. Подружиться удалось с парой потенциальных неудачников, которые очень надеялись поступить хоть куда-то, и ошивались тут вторую неделю. Судя по внешнему виду и настроению, шансов попасть на учебу у них было не больше, чем у Бори без вызова. В принципе и на Борю они обратили внимание, когда поняли, что он точно не конкурент.
Угощаемые абитуриенты трепали языками с такой скоростью, что я не успевал запоминать. Недостающие пазлы в картине мира сыпались как из рога изобилия.
Лицензированные магические академии в столице три. Как водится, соперничают во всем, и очень друг друга недолюбливают. Очень — это до выпускания кишок при встрече. Находились мы на территории, прилегающей к Императорскому полимагическому университету имени протопилигрима Гагарина.
Показания у друзей были диаметрально противоречивы, причем во всем. По одной версии протопилигрим Гагарин пришел пешком из самого Парижу — так ему сильно учиться хотелось, по другой — поднялся ввысь так высоко, что краем глаза увидел Вечного ученика, вроде краешек мантии точно.
Учили в универе всему, буквально. Выпускали магов шести основных направлений, кучи второстепенных, преподавали любые боевые искусства, науки, инженерные и рабочие специальности — вплоть до ассенизаторов. Это, по сути, был город в городе, внутри которого обучалось тысяч сто студентов. Скольким сотням профессий — не знал никто.
Условия учебы были просты: ешь, пей нахаляву, хочешь — посещай любые лекции, нет — спи-отдыхай. Единственное условие — вовремя слезы за обучение вноси или проходи контрольные точки роста навыков. Это для тех, у кого заплатить нечем. Учись и расплачивайся тем, что накультивировал. В чем тогда смысл учебы — от понимания ускользало.
Успели поговорить про магию. Повезло же мне — великие спецы в всех областях попались. И Сергей, и Потап, оба рассуждали как профессора.
Начинал Сергей, лопоухий прыщавый дрищ с носом, загнутым как кончик туфли, — Воздух — полный отстой, минута полета — два часа отдыха. В боевых условиях полный шлак — пару раз вихрем пихнул — и сдулся. Перспектива только одна — артефакты анамой заряжать.
Потап, вялый увалень, с деревенским лицом, комментировал, — Заряжать арты хорошо. Работа стабильная и денежная. У воздушников самое быстрое восстановление. С раскачанным источником четвертак в день можно рубить.