Скотина
Шрифт:
(Палма. Белозерск, Волостной филиал Имперского инквизория, четвертый отдел)
Лорд-инквизор, племянник графа Скавронцева ликвидирован. Успел оказать неожиданное сопротивление, прямо с больничной койки резиновой грушей выбил птоманту глаз. Такой грушей с носиком, которой клизму. Это когда ягодицы раздвигают и…
— Советник!
— Простите, боевому птоманту, прошу заметить, два года на оперативной работе, а до этого больше десяти в регулярных войсках. С пяти метров в полной
— Это резиновая груша у тебя бытовой предмет? Что по Скотинину?
— Поведение на восемьдесят шесть процентов соответствует психологическим картам. Настораживает только одно, — помощник слегка замялся.
— Говори, я клещами вытягивать должен?
— Перед сном не подрочил.
— Что не сделал?
— Э-э-э, не по-по-мастурбировал. Ну в милости второй ступени для просмотра видео определённого рода нужно держать ладони на некотором расстоянии друг от друга. И ничего в этот момент руками делать нельзя, пальцы к управлению привязаны. Поэтому молодые дворяне приспособились…
Лорд грубо прервал, — Избавь меня от подробностей. Со всех наблюдаемых Око снять. Скотинина вести до распределения на учёбу.
Явление 9.
Стук в дверь отвлёк от мудрых мыслей, которые все начали сворачиваться в сторону пропущенного завтрака. Внутренности жили собственной активной жизнью.
— Ну чего там, ну.
Дверь скрипнула, — Молодой господин, семья приглашает на обед.
Голос женский, молодой. Хотел посмотреть на служанку женского пола, а то все мужики бородатые, нечесаные. Не успел, упорхнула, пока доковылял до двери.
Семейная молитва, по сути, не отличалась, кто видел одну, значит видел их все. Обеденный стол изменился в лучшую сторону, сервирован богаче, одних закусок десятка три. У каждого члена семьи высокий фужер, ряд слуг у стены с глиняными кувшинами. Погорячился, бокалы для вина не у всех, у Даши и ещё пары мелких только компот. Ага, перед моим носом тоже простой стакан. Слуга только стопку полотенец держит. Согласен с бароном, хуже скотины за столом может быть только пьяная скотина. Хотя гордиться тоже есть чем. У всех слуги с одним полотенчиком на предплечье, а у моего стопка почти до подбородка.
Когда слуга снял крышку с исходящих паром шпажек с жареным мясом, я заметно напрягся. В нос шибануло так, что все внутренности завопили от волчьего голода, но контроль над телом не потерял. Сам не удивился, был готов, особенно когда рассмотрел незаметную серую царапину на крышке. Готов то готов, а под мышками намокло. Блин, учиться и учиться контролировать это тело.
Семья наблюдала за моей трапезой с удивлением, едва не большим, чем утром. Видно, очень непривычно видеть Борю не мордой в тарелке, а интеллигентно держащего нож и вилку.
Послушал неспешные беседы. Где же большой семье ещё не поговорить, как не за обеденным столом. Взрослые обсуждали цены на лес,
— Вадим Геннадьевич, мы слышали вы жеребца приобрели редкого. Совсем вы дочку разбаловали?
— Мне для моей Вареньки ничего не жалко.
Вычленил голос Лилии, — Мам, мой Гоша так и не нашёлся, весь дом обыскали.
— Милая, купим тебе нового, всего-то. А хочешь мы тебе розового кролика купим, как у Ляли Собакиной.
— Не хочу нового, не хочу Кролика, мой Гоша, он...
Замедлил движение челюстей, когда понял, что Гоша — это белая ручная крыса. Мигом в голове нарисовался голый розовый хвост, оставшийся у кровати. Залётом пахнет, надо бы избавиться аккуратно.
Спокойно доел подгоревший шашлык, вытер руки об слугу, подскочившего мигом. Не успел тряпку подать — сам виноват. Подошёл к матушке, чмокнул в щеку, лёгкий поклон барону, и величаво удалился, оставив родственников в лёгкой прострации. Все, что нужно заметил, выводы будем делать вечером.
Обед отправился в унитаз, без сил рухнул на кресло, уставившись в окно, воняющее свежей краской. Накатила слабость. Хотелось жрать просто неимоверно, к чему добавилась и жуткая головная боль. Всего-то завтрак и обед пропустил, а ощущение, будто постился сорок дней.
Вертлявый слуга с крысиным лицом влетел без стука, – молодой господин, барон приглашает в кабинет. Велит оставить дела и прибыть как можно скорее.
Вроде вежливо сказал и поклонился, но ухмылка кривая, вид такой, что можно усомниться, кто тут аристократ. Одарил его таким же взглядом, — Ну так веди, червяк.
Матушка перехватила по пути, будто караулила, – Сыночек, милый, поди ко мне, радость моя.
Подхватила под локоть, затащила в неприметную дверь. Крысомордый поморщился, затеребил ногами, будто хочет по маленькому, покорно застыл снаружи.
— Тебя вызвал, да? Отец вызвал? – пощупала лобик, – Ой, горячий какой.
— Мам, ну чего ты, я уже это, большой.
Обхватила голову, прижала к груди, задушила среди необъятных полушарий. Надо же, женщина в самом соку, ухоженная, лакомая в нужных местах. Для моего настоящего возраста отлично подходит, но ничего, кроме тоски и лёгкого раздражения. Тамара, которая без малого во внучки, прямо так взбодрила. Никогда за собой тягу к молоденьким не ощущал, а после смерти Жени и подавно. Сделаем скидку, только попал, ещё не в себе был.
— Сыночек, я так переживаю за тебя. Там на учёбе и меня не будет, и отца не будет.
— Мама, ну чего ты, давай к делу, отец ждёт.
— Какой ты взрослый уже стал, большой. И разговариваешь как серьёзно, по-деловому. Тебе восемнадцать через месяц. Ты прямая линия барона, по совершеннолетию от деда тебе пай положен и рубиновая слеза. Я хлопотала, перед батюшкой, чтобы тебе сейчас, перед учёбой пай выдали. Смеётся, не верит, что у тебя в академии все получится. А я верю, ты разумный у меня и вообще. Если ты пропадёшь на учёбе, пай в роду останется, понимаешь? Эти змеи отцу во все уши шипят, что ты там и недели не протянешь.