Скрещенные костями
Шрифт:
Он имел в виду, проблема по поводу меня или, точнее сказать, по поводу того ужасного видео, на котором Адам, на половину сменивший ипостась, разрывает труп Тима.
Адам покачал головой.
– Нет. В основном все то же самое.
– Ты звонил Марсилии?
– спросила я.
– Что?
– Джесси наливала стакан молока своему отцу, и поставила его слишком громко.
– Мерси, - прорычал Адам.
– Одна из причин, по которой ты здесь в том, что твой отец, держит в своей безопасной комнате пару
– Мы ведем переговоры с Марсилией, таким образом, она оставит попытку убить всех.
– Я не знаю и половины того, что происходит, - сказал Джесси.
Адам закрыл глаза в притворно-раздраженной манере, и Сэмюэль рассмеялся.
– Эй, старик. Это верхушка айсберга. Мерси еще будет водить тебя вокруг с кольцом в носу.
– Но что-то было в его глазах, что противоречило веселью.
Я не думаю, что кто-либо еще заметил странную несчастную нотку в его голосе. Сэмюэль не хотел меня, по-настоящему. Он не хотел быть Альфой - … но он хотел то, что имел Адам, Джесси, так же как и я, размышляла я, - семью: детей, жену, белый забор или что-то эквивалентное тому, что было, когда он был ребенком.
Он хотел дом, и его последний дом умер с его последней супругой человеком задолго до того, как я родилась. Он посмотрел на меня именно в этот момент, и я не знала, что отразилось в моем лице, но оно остановило его. Просто остановило всю выразительность, и на мгновение он стал удивительно похож на своего сводного брата, Чарльза одного из самых страшных людей, которых я когда-либо встречала. Чарльз может просто смотреть на разбушевавшихся вервольфов и заставить их, тем самым, скулить в углу.
Но это было лишь мгновение. Он погладил меня по голове и сказал что-то смешное Джесси.
– Так, - сказала я.
– Ты звонил Марсилии, Адам?
Он смотрел на Сэмюэля, но сказал, - Да, мэм. Я добрался до Эстель. Она должна передать Mарсилии мое сообщение и попросить ее перезвонить мне.
– Она играет в доминирование, - заметил Сэмюэль.
– Позволим ей, - сказал Адам.
– Это не значит, что я должен сделать то же самое.
– Поскольку у тебя есть преимущество, - сказала я с удовлетворением.
– Большая угроза.
– Что?
– спросила Джесси.
– Большой плохой вампир бугимен из Спокана, - сказала я, сидя на столе.
– Он идет за ней.
В этом деле было много неясного, но это не значит, что мы не могли убедить Марсилию в своей правоте.
Если бы я была Марсилией, то я была бы взволнована по поводу Блэквуда.
Адам и Джесси пошли домой. Сэмюэль лег спать и я тоже. Когда зазвонил мой телефон, я видела сон: мусорные баки и лягушки - не спрашивай, я все равно не расскажу.
– Мерси, - промурлыкал Адам.
Я посмотрела вниз на ноги, где спала Медея. Она мигнула мне большими зелено-золотыми глазами и замурлыкала снова.
–
– Я звоню, чтобы сказать тебе, что я наконец вышел на контакт с самой Марсилией."
Я сидела, внезапно сон сошел на нет.
– И?
– Я сказал ей о Блэквуде. Она выслушала и благодарила меня за мое беспокойство, а потом повесила трубку.
– Она едва собирается показывать панику по телефону и клясться быть вечными друзьями, - сказала я, и он рассмеялся.
– Конечно же нет. Но я думаю, что внесу свою лепту для установки доброжелательных отношений и позволю ее двум маленьким вампам идти.
– Кроме того, теперь, когда Джесси знает, что они там, ты не сможешь держать ее подальше.
– Спасибо за это.
– В любое время. "Заложники-Холдинг " для плохих парней.
Он снова засмеялся, на этот раз горько.
– Очевидно, что ты еще не видела хороших парней в действии.
– Нет, - я сказала ему.
– Возможно, ты просто ошибся в том, кем были хорошие парни.
Наступила долгая пауза, и сказал он мягким голосом: - Возможно, ты правы.
– Ты - хороший парень, - объяснила я ему.
– Таким образом, ты должен справиться со всеми правилами хорошего парня.
К счастью, у тебя есть исключительно талантливый и невероятно одаренный друг…
– Который превращается в койота, - сказал он, с улыбкой в голосе.
– Так что тебе не придется беспокоиться о плохих парней очень много.
И мы увлеклись этим немного серьезным, ускоряющим ритм сердцебиения флиртом. По телефону страсть не навлекла приступа тревоги.
Я повесила трубку, в конце концов. Нам обоим нужно вставать рано утром, но звонок встревожил меня и спать нисколько не хотелось. Через несколько минут я встала и долго смотрела на швы на моем лице. Они очень маленькие и аккуратные, индивидуально связанные, и когда мое лицо меняет форму, они не тянут. Доверила оборотню, сделать мне стежки, и вот, я могла двигаться вместе с ними.
Я избавилась от одежды и открыла дверь спальни. И, как койот, выскочила из недавно установленной двери для собак и рванула в ночь.
Я покрыла несколько миль, прежде чем отправиться к реке и моей любимой местности для пробежки. Так было, пока я не остановилась, чтобы напиться из реки, тут я почувствовала запах вампира - и не моего вампира. Я стояла на отмели реки и плескались в воде, как если бы ничего не почувствовала.
Но это не имело значения, поскольку у этого вампира не было никакого желания оставаться незамеченным. Если бы я не почувствовала его запаха, характерный звук патрона ружья, вставшего на свое место было достаточным заявлением о намерениях. Он, должно быть, следовал за мной от дома. Или, может быть, его обоняние было таким же хорошим, как у вервольфа. Во всяком случае, он знал, кто я.