Скрытые чувства
Шрифт:
– Жанна… – зову. Наверное, слишком тихо. Надо бы повторить. Громче. А я на мгновение залипаю на ее юном лице. Не удержавшись, трогаю идеально гладкую щеку. Моя рука на ней кажется инородным телом. Я отдергиваю ладонь, но прежде она успевает открыть глаза. И замирает, не дыша, настороженно следя за мной взглядом.
Чувствую себя гребаным извращенцем.
– Мы приехали. Ты не просыпалась.
Она хлопает осоловелыми глазищами и принимается вертеть головой по сторонам.
– Спасибо вам еще раз, Иван Савельевич.
– Угу. Смотри, в следующий раз меня может рядом и не быть.
– Следующего раза не будет, – шепчет Жанна, нащупывает ручку и торопливо
В этих размышлениях догорает день. Некстати вспоминаю о том, что Инна приглашала на обед. Но по всему уже поздно. Да к тому же я еще не решил, а надо ли оно мне – эти семейные посиделки.
Я беру паузу. Вечер перетекает в ночь. А я все думаю. Прислушиваюсь к себе. Меряю шагами притихшие комнаты. Удивляюсь как никогда густому туману, накрывшему ближе к утру округу. Такому плотному, что насилу вообще рассвело. Вожусь по дому. Понимаю, что еще чуть-чуть, и Инна вернется в город. А мы так и не пересеклись. Ее-то за что я наказываю? Да и себя? Хожу, вон, нетраханый. Хотя… она ведь с дочерью приехала. И вряд ли мне что-то обломится.
– Иван?
Вполне себе ровная реакция. В духе Инны.
– Приглашение на обед еще в силе? – топчусь на крыльце.
– Да. Конечно. Заходи. Только тихонько. В спальне Леська спит. Ты садись… Мы поели, но еще остались картошка и мясо. – Инна склоняется над духовкой. На ней безразмерный свитер до середины бедер, который поднимается еще выше, когда она наклоняется, и вязаные носки. Ничего сексуального, но в паху приятно тяжелеет.
Она цепенеет, уловив мой голодный взгляд раньше, чем я сам осознаю, насколько ее хочу.
– К черту обед. Иди сюда.
Инна медленно поворачивается и послушно идет ко мне. Я не знаю, насколько стереотипны мысли о том, что все рыжие – горячие штучки. Но эта… невозможно меня заводит. Я не знаю, чего хочу больше. Отодвинув трусики в сторону, погрузиться в нее без всякой подготовки, так чтобы Инна вскрикнула. Или чтобы она взяла меня ртом. Впрочем, можно и то, и это… И опять она понимает мои желания раньше, чем они формируются в голове. Извлекает член и, глядя мне в глаза своими колдовскими глазищами, берет его до упора. Я запрокидываю голову. Сжимаю в руках деревянные подлокотники древнего стула. Цежу воздух через стиснутые зубы. И жестко толкаюсь глубже. Я не помню, чтобы мне с кем-то было так хорошо. Инна – королева минета. Она доводит меня до точки, а потом отшвыривает вон. Выпускает изо рта с влажным сосущим звуком. А когда я, как пацан, матерюсь в ответ на этот произвол, жарко улыбается и принимается за дело снова. Но не в этот раз… В этот раз нас прерывает детский тоненький плач.
Нет, я, конечно, матерюсь, но уже совсем по другому поводу.
Глава 5
Жанна
Первым делом я проверяю содержимое сумочки. К удивлению, все на месте. Даже немного налички, которая
Кривлю губы в невеселой улыбке. Гремя замками, открываю дверь и, переступив порог, оглядываюсь, будто надеюсь увидеть здесь что-то новое. Но дома все как обычно. Хотя кого я обманываю? Здесь чудовищно пусто – ни отца, ни матери. Я совершенно одна. Если не считать бледной тени моей депрессии, что бродит за мной по пятам, куда бы я ни направилась.
Мы с ней так сроднились, что еще немного, и станем лучшими подружками. Снова кривлю губы в улыбке.
Пытаюсь оживить телефон, но все напрасно. Сбрасываю туфли на шпильке и, не глядя на себя в зеркало, бреду в комнату в поисках зарядного. Наверняка меня потеряли. Не только Лерка, но и мать, бабушки-дедушки. О том, что мне мог звонить и Илья, стараюсь не думать. Мне это не надо. Я не из тех, кто будет ждать у телефона, пока мужик одумается. И не из тех, кто простит. Так почему же замирает сердце, стоит мне открыть список неотвеченных вызовов, среди которых его номера… нет.
Зато сто пятьдесят миллионов пропущенных от Лерки. Соскальзываю пальцем на кнопку «перезвонить».
– Лапина?! Тебя где носило? Господи! Я уже думала ментам звонить.
– Чего ж не позвонила? – агрюсь я, может быть, и несправедливо.
– Эй… Ты же сказала, что поедешь домой, вот я и…
– Ладно. Проехали. Как сама?
– Да вроде ничего, – промямлила Лера. – Слушай, у тебя что-то случилось? Голос какой-то странный.
Забираюсь с ногами на кровать. Касаюсь затылком прохладной стены, из-за тонкой мембраны которой до меня доносятся звуки жизни людей, которых я даже не знаю, разбавляя гудящую в голове панику. Наверное, до меня только сейчас в полной мере доходит, как же близка я была к чему-то страшному. И что если бы не Князев… Меня кроет. Дыхание сбивается. Как так вышло, что вся моя жизнь свелась к такому перманентному пиздецу? Еще год назад я ничего подобного не могла бы даже представить. А сейчас моя действительность колеблется от понятия «плохо» до «хуже не может быть».
– Жанн! – голос Лерки меняется. Она испугана моим молчанием. И этот испуг сочится сквозь трубку телефона. – Хочешь, я приду?
– Хочу… – шепчу тихо-тихо. Телом проносится волна озноба. Смешно, что стресс меня догоняет только сейчас. Вот это я тормоз…
– Скоро буду! Ты только держись. Окей?
– Куда я денусь?
Лерка заявляется где-то через час. С коробкой дешевой магазинной пиццы и каким-то винищем. Меня передергивает. Я еще не скоро решусь на прием алкоголя. После всего случившегося мне важно знать, что мое сознание полностью мне подконтрольно.
Подруга тонко улавливает мое настроение. Пожимает плечами и, не дожидаясь приглашения, топает в кухню. В моих опустевших хоромах Лерка чувствует себя как дома.
– Можем и чай попить.
– Вот это давай, – киваю я, набираю в чайник воды и возвращаю на подножку, пока Лерка выставляет таймер на духовке.
– Эй! – вдруг замечает она. – Это что? – хватает мою руку. Ее голубые глаза широко распахиваются и заполняются неподдельной тревогой, когда она находит новые и новые синяки на моем теле. Их не так много. И они не доставляют мне особого дискомфорта. То, что у меня болит, с синяками вообще не связано. Это что-то в душе. Как я вообще дошла до такой жизни?