Скрытые истины

Уэбстер К.

По спине пробежал холодок, когда я вспомнила попытку похищения. Позже я узнала, что это дело рук Найлза, но тогда была в ужасе. Должно быть, на моем лице отразились испытываемые эмоции, поскольку взгляд Костаса стал понимающим.

– Каждый раз, выходя за территорию отеля, ты будешь в опасности. Эти люди обучены охранять. Я отдал им твое расписание, и они будут сопровождать тебя на каждый урок, каждый божий день. Понимаешь?

– Да, – я снова посмотрела на мужчин, которые стояли здесь с таким видом, будто их тут не было.

– Очень

хорошо, – отозвался Костас. – Встретимся вечером дома. Я отведу тебя на ужин, и ты поделишься всем, что сегодня произойдет.

Я поймала себя на том, что облегченно вздохнула. Может, он и не в восторге, но действительно собирался отпустить меня.

– Хорошего дня, – я встала на цыпочки и целомудренно поцеловала его, не уверенная, сочтет ли Костас приличным такие проявления перед телохранителями. Должно быть, ему было плевать, поскольку он превратил мой быстрый поцелуй в более глубокий, муж словно пожирал меня, как если бы видел в последний раз. На долю секунды я задумалась: не прогулять ли первый день занятий, чтобы проваляться в постели с Костасом. Но в следующий миг он отстранился.

– Веди себя прилично, – предупредил он.

В городской машине я села на заднее сидение. Майкл занял водительское кресло, а Тэдд – переднее пассажирское. Оба не произнесли ни слова, пока мы выезжали из отеля и выбирались на дорогу в город.

– Не могли бы мы остановиться, чтобы взять кофе? – попросила я, когда мы стали подъезжать к моей любимой кофейне. Майкл кивнул. Верные своему слову телохранители пошли в кофейню со мной. Я предложила купить что-нибудь и им, но оба отрицательно мотнули головами. Их потеря. За кофе и выпечку тут можно продать душу.

Когда бариста назвала мое имя, я поблагодарила ее и забрала кофе с круассанами. Тут же сделав глоток, я ощутила горечь, отчего желудок болезненно сжался.

– Все хорошо? – спросил Тэдд.

– Да. Только кофе, похоже, плохой, – я снова глотнула, но его аромат так ударил в нос, что меня затошнило и едва не вырвало.

– Просите, – обратилась я к баристе, – я заказала эспрессо, но не думаю, что он хороший, – я вернула ей стакан. Девушка извинилась и переделала. Не желая опаздывать, я взяла новую порцию с собой в машину, но когда попыталась выпить его, на вкус и запах он оказался столь же плох, как и предыдущий.

Какая жалость... мне так нравилась эта кофейня. Может, на территории университета будут продавать кофе. В противном случае мне придется вставать пораньше, чтобы ходить в ресторан отеля.

Решив, что в первый день лучше не экспериментировать с самочувствием, я отложила кофе и просто съела круассаны, просматривая ленту социальных сетей в телефоне. Несколько моих друзей из Италии уже начали обучение и написали о предстоящих выступлениях. Алекса у меня в друзьях больше не было, но его отметили в нескольких постах.

Увидев фотографию мамы на благотворительном вечере, выставленную вчера, я ощутила одиночество. Все мои друзья и семья живут в другой стране, а я здесь. Да, летом я была занята рестораном, но мне нужно было что-то еще. Нечто только мое. Костас не понимал, поскольку с момента свадьбы его жизнь почти не изменилась. Моя же перевернулась с ног на голову. И ходить в университет – значит, держаться за ту последнюю частичку души, которую еще не отдала мужу.

Ощутив, что чересчур взволнована, я отложила телефон.

Когда мы добрались до университета, Тэдд, шедший впереди, открыл мне дверь. Мы шли по кампусу, и, как только достигли первого учебного корпуса, я достала карту, чтобы понять, где находился театральный класс, однако Майкл проворчал: «Сюда» и кивнул в сторону правого коридора.

– Вы знаете, где расположены все мои классы? – растерянно спросила я.

– Это наша работа, мэм, – отозвался Тэдд. Ну, конечно. Костас упоминал, что они в курсе моего расписания. Вероятно, он заставил их вызубрить карту кампуса, а еще где и когда будут мои занятия.

Когда мы подошли к двери с табличкой «Театр», Майкл распахнул ее для меня. Войдя, я поняла, что они последовали за мной, и тут же остановилась.

– Вы ведь не пойдете сюда со мной, правда? – я не смогу нормально сидеть на занятиях, если они будут стоять на страже за спиной.

– Это наша работа, мэм, – повторил Тэдд. Вошел еще один студент, и поскольку мы втроем перегораживали проход, я отошла в сторону.

– Вы можете подождать снаружи, – сказала я, стараясь сохранять спокойствие.

– Вам придется обсудить это с мистером Димитриу, мэм, – безэмоционально ответил Майкл.

Достав телефон из сумочки, я набрала номер Костаса. Он ответил после первого же гудка.

– Талия.

– Костас, они пытаются пойти за мной в кабинет, – прошептала я, не желая устраивать сцену для студентов, хотя два двухсотфунтовых мужчины в кабинете искусств итак привлекали внимание.

– Это их работа.

Боже, это ответ дня?

– Костас! – воскликнула я, позволив взять верх разочарованию. – Ты не можешь так поступить! Это ужасно неловко. Я взрослая женщина. Мне не нужна нянька в кабинете на занятиях, не говоря уже о двух! – когда на линии повисла тишина, я испугалась, что перешла черту. В ужасе от того, что Костас сейчас позвонит Майклу или Тэдду и прикажет отвезти меня домой, я быстро сменила тон.

– Костас, пожалуйста, – нежно проговорила я. – Не могли бы они тут все проверить на предмет опасности, а потом подождать за дверью?

– Нет.

– Нет? – тупо спросила я.

– Нет, – повторил муж.

Нет. И все. Просто нет, черт побери. Никаких обсуждений. Никаких компромиссов. Просто нет. Словно он и правда был чертовым богом подземного мира и всегда должен был оставлять за собой последнее слово.

– Прекрасно! – я завершила вызов и бросила телефон обратно в сумочку. Прошагав к самому классу, я распахнула еще одну дверь, а телохранители пошли следом, поняв, что я не добилась своего.