Скрытый космос (Книга 2, 1964-1966)
Шрифт:
29 января.
Утром был мороз до -26 градусов. Это хорошо, будем надеяться, что мороз задержит эпидемию гриппа. Очень много заболеваний в Москве, а особенно тяжелая обстановка - в Ленинграде и Баку. Там много смертельных случаев, въезд и выезд в эти города запрещен.
Косыгин во главе правительственной делегации 4 февраля едет во Вьетнам. Все наши летчики-космонавты - Герои труда Вьетнама. Вершинин, который входит в состав делегации, приказал подготовить подарки от имени космонавтов лидерам Вьетнама. Пришлось срочно мобилизовать возможности ТАСС, АПН и службы ремонта ВВС. Готовим альбомы, модели ракет, фото и многое другое.
Вчера в ТБК-60 провели первое испытание шлюза.
30 января.
Вчера был на испытаниях в ТБК-60, на которых присутствовало около 60 представителей науки и промышленности: Тюлин, Бурназян, Ивановский, Цыбин, Финогенов, Северин и другие. Два испытателя в скафандрах на "высоте 15 километров" должны были пройти через шлюз корабля "Выход". Эксперимент закончился неудачно: испытатель вошел в шлюз, но закрыть люк корабля не смог из-за конструктивных недостатков люка. Кроме того, обнаружилась ненадежность работы "Веги" (аппаратура регистрации состояния космонавта). Первый недостаток будет быстро устранен, а с "Вегой" придется повозиться. Эта аппаратура создавалась для регистрации физиологических функций космонавта в полете в спокойном состоянии (в кресле), а при выходе из космического корабля она в любой момент может отказать.
Во второй половине дня вместе с Ивановским были в ЦПК. Ивановский пытался убедить нас, что центрифуга ЦФ-16 не нужна для подготовки космонавтов, а крайне необходима для исследовательских работ института Минздрава. Космонавты Комаров и Терешкова при поддержке руководства ЦПК доказывали обратное. Ивановский давно понял, что ЦФ-16 очень нужна нам, но он обещал Королеву, Келдышу и Бурназяну поддержать их точку зрения и добиться передачи ЦФ-16 в Минздрав. В такой обстановке ему невозможно официально высказаться в поддержку нашей позиции. Из-за ведомственных споров мы уже потеряли больше года, а дальнейшие проволочки могут и совсем "зарезать" создание центрифуги.
2 февраля.
В ЦПК провел вчера большое совещание со всеми космонавтами и руководящим составом Центра. После моего вступительного слова короткие доклады сделали Береговой и Николаев, затем выступили 17 космонавтов. Тема докладов и выступлений одна - как лучше и полезнее для дела организовать и спланировать работу космонавтов и ЦПК. В результате обмена мнениями я приказал генералу Кузнецову в недельный срок подготовить план работы по 7 тематическим направлениям:
1. Боевое применение космических средств (разведка, перехват, ударные действия).
2. Космическая навигация.
3. Средства жизнеобеспечения и спасения космонавта.
4. Радиотелеметрические устройства.
5. Научные орбитальные станции.
6. Облет Луны.
7. Экспедиция на Луну.
Потом я добавил еще одну тему: "Невесомость". Все космонавты и специалисты Центра будут распределены по группам в соответствии с избранным направлением работы. В каждой из таких групп будет старший группы и научный руководитель темы. Каждая группа будет систематически работать в соответствующих институтах и ОКБ с задачей - глубоко знать все аспекты исследуемой проблемы, формировать позиции ЦПК по конкретным вопросам и отстаивать их перед конструкторами и учеными.
Вечером я доложил Главкому о намечаемых нами мерах по улучшению
3 февраля.
Весь вчерашний день провел на аэродроме Чкаловская. В ТБК-60 "поднимали" двух испытателей на высоту 37 километров. На испытании были Королев, Пономарев, Цыбин, Алексеев, Микоян, Пушко, Кузнецов, космонавты и другие специалисты (всего человек 60). После "подъема" на высоту 37 километров испытатели заполнили шлюз воздухом, уравняли давление в корабле и шлюзе и открыли люк корабля. Второй пилот вышел в шлюз, люк корабля закрыли, стравили воздух из шлюза и открыли наружный люк. Во время проведения этих операций пульс у второго пилота был в пределах 90-108 ударов в минуту. Потом испытатели закрыли люк шлюза, наддули его воздухом, уравняли давление между кораблем и шлюзом и открыли люк корабля, после чего второй пилот вернулся на свое место. Эксперимент продолжался более двух часов. Королев остался доволен ходом испытаний и еще раз подтвердил их большую ценность.
Полеты на Ту-104 с выходом космонавтов из корабля в условиях невесомости и несколько испытаний и тренировок в ТБК-60 показали огромную сложность и опасность предстоящего космического полета. Это будет очень трудный полет, но он широко распахнет двери в космос. После первого успешного выхода в открытый космос сборка на орбите и выход на поверхность планет станут более реальным делом. Стыковка кораблей на орбите и сборка конструкций орбитальных станций не потребуют сложнейшей автоматизации - в значительной мере их можно будет доверить человеку. Успех этого полета неизмеримо повысит роль человека в проведении космических исследований; он докажет, что в космосе, как и на Земле, человек есть и будет самой совершенной "машиной" и руководителем машин.
Вчера в разговоре с Королевым я, Пономарев и космонавты пытались убедить Сергея Павловича не чинить нам препятствий в споре о принадлежности центрифуги ЦФ-16. Королев остался недоволен нашей настойчивостью и заявил: "ЦФ-16 для подготовки космонавтов не нужна, она очень нужна промышленности и институту Минздрава. Я за то, чтобы ВВС объединяли космос, но я прошу не мешать и нам, а сейчас вы нам мешаете. Вторая ЦФ-16 будет вашей". Для меня стало совершенно ясно, что Королев пытается создать в промышленности все необходимое для подготовки к космическим полетам не только техники, но и людей. Он стремится развязать себе руки и не зависеть от военных при испытательных полетах. Он уже не раз заявлял мне: "Зря я связал себя с ВВС, я буду в испытательные полеты посылать своих космонавтов-испытателей". Эта позиция Королева с точки зрения государственных интересов обороны страны совершенно неприемлема. В стране уже есть хорошо зарекомендовавший себя Центр подготовки космонавтов, его нужно укреплять и расширять, а не пытаться создавать "курсы по подготовке космонавтов".