Скрытый космос (Книга 3, 1967-1968)

Каманин Николай Петрович

Сегодня прилетел из Москвы с группой своих помощников В.Н.Челомей, а часом позже из Евпатории прилетел В. П. Мишин. Прилетевший вместе с Мишиным полковник И.П.Ващенко доложил подробности работы экипажа Берегового и группы управления полетов "Союзов" в Евпатории. После удачного завершения полетов Керимов и Мишин собрали всех космонавтов, готовящихся к полету на "Союзах", и поставили перед ними вопрос: "Что дальше делать - идти ли на пилотируемый полет или надо продолжать технологические полеты?" Береговой, Волынов, Хрунов, Елисеев твердо высказались за пилотируемый полет, их поддержали все остальные космонавты. Керимов, Мишин, Черток и другие товарищи выступили с предложением осуществить пилотируемый полет в первой половине июня.

Мишин поблагодарил космонавтов за хорошую работу и был очень доволен, что ребята высказались за пилотируемый полет.

За дни пребывания в Евпатории Мишин, по словам Ващенко, несколько раз, обращаясь к нему и космонавтам, говорил: "Теперь надо окончательно решить вопрос о составе экипажа, который полетит на "Союзе". Эта фраза волновала Берегового и всех космонавтов, она доказывала, что Мишин еще будет пытаться отстаивать кандидатуру Феоктистова на полет в качестве командира корабля. Я понимаю, что ему нелегко отказаться от этой мысли, но отказаться нужно. Я взял на себя всю ответственность и не готовлю к полету Феоктистова - в полет на двух "Союзах" (со стыковкой в космосе) во второй половине июня или первой половине июля пойдут Береговой, Волынов, Хрунов и Елисеев или их дублеры Николаев, Шонин, Горбатко и Кубасов. Меня могут наказать за "самоуправство", но изменить состав экипажей никто уже не решится.

Сегодня запустили на орбиту очередную "Молнию-1". Телевизионные передачи через "Молнию-1" ведутся непрерывно, но для полной гарантии того, что они по какой-либо случайности не прекратятся в майские праздники, подняли в космос еще одну станцию.

22 апреля.

Провели заседание Госкомиссии. Разработчики систем и испытатели полигона доложили, что ракета УР-500К и корабль Л-1 подготовлены к старту. Мишин и Челомей подтвердили готовность и просили разрешения Госкомиссии осуществить пуск завтра в 2 часа 1 минуту 27 секунд. Решили: "Осуществить пуск корабля Л-1 для облета Луны точно в назначенное время".

Последним вопросом на Госкомиссии обсуждалось предложение Мишина: "Во всех случаях взрывать корабль Л-1, если не будет управляемого спуска". Мотивы этого предложения - боязнь, что корабль может попасть в руки американцев и они узнают "секреты" нашей радиоэлектроники. Я выступил против этого предложения. Мы имели всего одно возвращение корабля в атмосферу Земли со второй космической скоростью, это возвращение не было управляемым из-за отказа астроориентации, и корабль, снижавшийся по баллистической кривой, был взорван по настоянию Мишина. Сейчас Мишин предлагает взрывать все корабли в случае баллистического спуска, но такой спуск возможен (с большой вероятностью) и в полете пилотируемого корабля с экипажем на борту. После полета "Зонда-4" вероятность баллистического спуска составляет 1,0 (один из одного возможного); в идеальном случае (если в трех предстоящих беспилотных полетах Л-1 все три спуска корабля будут управляемыми) она составит 0,25, а если из трех спусков хотя бы один окажется неуправляемым, то такая вероятность возрастает до 0,5.

Мы еще почти ничего не знаем об условиях баллистического спуска со второй космической скоростью. Ясно только, что перегрузки и температура будут высокими, но выдержит ли корабль, и особенно экипаж, условия такого спуска и сработает ли система посадки? На этот вопрос может ответить только практика. На месте Мишина в интересах отработки кораблей Л-1 и Л-3 нужно было бы просить Госкомиссию специально провести хотя бы один баллистический спуск, а он наоборот настаивает на "незаконности" и малой вероятности такого спуска. Мишина поддержал один только его заместитель Шабаров. Челомей, Курушин, Кириллов и Гуровский отмолчались, а Лобов, Казаков, Юрышев, Бармин и другие товарищи поддержали меня.

Просто комедийно выглядела та часть выступления Мишина, где он (отвечая на мой вопрос: "Зачем же мы выслали десяток морских кораблей в Индийский океан и зачем вообще затратили

более сотни миллионов рублей на создание морского поискового комплекса, если он совершенно не нужен?") сказал: "Я всегда был против посылки морских средств поиска в Индийский океан". Тут не вытерпел моряк Дмитриев, попросив слова, он доложил, что в феврале сего года был у Мишина и просил не посылать суда в Индийский океан, но тот отверг его просьбу и написал на ходатайстве ВМС: "К 23 апреля 1968 года выслать в запасный район посадки в Индийском океане 7-9 судов". После такой справки всем стало все ясно, а Мишин был вынужден красноречиво промолчать. Решили обсудить этот вопрос на специальном заседании. Даже Тюлин, будучи "дважды начальником" Мишина (как председатель Госкомиссии и как первый заместитель министра), вынужден был при широкой аудитории трижды высказать свое несогласие с его "идеями".

23 апреля.

Около часа ночи по местному времени все космонавты и специалисты ВВС выехали на 130-ю площадку, чтобы наблюдать за пуском ракеты УР-500К с кораблем Л-1. Я и генерал Карпов наблюдали пуск с 81-й площадки. Ночь была темная, звездная, прохладная...

Старт ракеты состоялся в точно назначенное время. До 260-й секунды полета все шло нормально, но после отсчета "260" внезапно исчез факел, хотя до включения третьей ступени оставалось еще 79 секунд. Было ясно, что произошла авария, поэтому я немедленно дал по телефону команду генералу Долгушину направить самолеты поиска в район Джезказгана, а сам поехал на вторую площадку для уточнения обстановки.

В 2 часа 50 минут по московскому доложили, что система аварийного спасения сработала, и корабль сел в 520 километрах от полигона (в 110 километрах восточнее Джезказгана). Место посадки было определено по пеленгам "Кругов" и баллистическими расчетами. На мой вопрос: "Слышат ли экипажи самолетов сигналы корабля?" - Долгушин ответил: "Два самолета Ил-14 и один вертолет Ми-4 находятся сейчас в районе приземления корабля, но пока не слышат его сигналов". Через несколько минут получили тревожный доклад от командира вертолета: "Корабль обнаружил, он горит". У нас были сомнения: командир вертолета мог принять за корабль вторую или третью ступень ракеты, которые должны были упасть недалеко от него (было еще темно, и такая ошибка была вполне возможной). Но вскоре генерал Кутасин подтвердил: "Да, объект горит".

Создали аварийную комиссию, в состав которой я включил от ВВС инженер-полковника Ващенко. Причина аварии в какой-то неисправности на борту корабля. Система безопасности корабля выдала сигнал "Авария", а по этому сигналу система безопасности носителя выключила двигатели второй ступени. Опять причина неудачи в плохой работе ЦКБЭМ, возглавляемого Мишиным. Это одиннадцатая неудача Мишина за два года. К носителю УР-500К в этом пуске (десятом по счету) нет никаких претензий, нас снова подвела автоматика. Меня все время преследует меткое слово С. П. Королева "заавтоматизировались".

В 16 часов Госкомиссия рассмотрела предварительные итоги расследования аварии. Все сходятся на том, что виновник происшествия - космический корабль и что наиболее вероятной причиной неудачного пуска является какой-то отказ в системе электропитания корабля.

Утром, примерно через час после рассвета, обнаружилась ошибка летчика командира поискового вертолета: горел не корабль, а обломки ракеты. Корабль Л-1 сел отлично, все элементы его посадочной системы, кроме "Прибоя", сработали. К 15 часам вертолет Ми-6 доставил корабль в Джезказган, а завтра на самолете Ан-12 мы отправим его в Москву. Решили все расследования проводить в ЦКБЭМ под руководством Мишина и Челомея. По предложению Н. Н. Юрышева на очередном совещании рассмотрим анализ всех пусков ракеты УР-500К с кораблем Л-1. За три последние аварии ракеты УР-500К мы получили три очень удачных срабатывания САС, так что можно считать парашютную систему корабля Л-1 относительно надежной.