Скверная жизнь дракона. Книга четвертая
Шрифт:
Налдас, выводя меня из раздумий, постучал по следующей монете с отчеканенным нечто, похожим на скрещённую с ежом змею.
— Это золотая монета империи Талкая.
— Что это такое?
— Символ императорского дома, роговая змея. Такая же отчеканена на серебряной монете. На медной, — Налдас пододвинул маленький медный кругляш, — выдавлен квадрат. Все эти три монеты принимают во всей империи. Но есть региональные монеты, оборот их идёт только в своём регионе. По количеству отчеканенных квадратов можно сказать, к какому региону относится монета.
— Голову можно сломать… Какой курс у всего этого великолепия?
— Всё очень просто, — Налдас принялся раскладывать монетки в стопки. — Один имперский золотой сейчас равен двадцати имперским серебряным, а каждый серебряный равен двадцати медным. Региональная серебряная монета Гантара равна пяти серебряным имперским монетам. Прошу простить мою забывчивость, но существует ещё региональная медная монета. За неё одну дают пять имперских медных.
— Какой-то идиотизм… Мы же сейчас в империи, ведь так? — Налдас недоумённо кивнул. — А в империи власть сосредоточена в руках императора, а деньги — это же самая главная власть, помимо армии. Зачем делиться с кем-то своей властью?
— Каждым регионом правит побочная императорская ветвь. Если я правильно помню, в случае обрыва ныне живущего императорского рода, следующей на престол войдёт ветвь с наибольшими количеством денег и солдат.
— Зачем такие сложности? Эти ветви явно друг друга режут не прекращая, и всячески пытаются подставить.
— Не могу знать. Возможно, дело в том, что править должна самая умелая ветвь.
— Санта-Барбара, не иначе.
— Простите? — Налдас напрягся.
— Говорю, что всё очень запутанно и без подсказки не разобраться.
— Санта-Барбара, значит, — протянул ксат, запоминая фразу.
Повисла тишина. Мысли упорно выскальзывали из моей головы. Сказывался опустевший кувшин. Вино хоть и кислое, но не такое уж и противное, если пить вприкуску с сыром и жёстким мясом.
— У вас остались вопросы? Время позднее, а завтрашний день сложный.
— Ты говорил в банке про другие монеты. Что они слабее к монетам Арнурского королевства. Что это означает?
— Как я говорил, лесные эльфы создали и монополизировали банковскую систему. Собственных денег у них нет, но они есть у стран и компаний. Поэтому на двух материках есть монеты, которыми можно платить в любом месте.
— Монета на обмен?
— Можно сказать и так, — Налдас постучал по монетке с башней замка, — Арнурское королевство и торговая республика Сонкт расположены на южном материке, и имеют ход на двух континентах. На северном материке используют монеты торгового дома Намаста, но и на южном они встречаются.
— И монеты как-то укрепились.
— Сейчас за один Арнурский золотой дают две и три пятых имперских золотых, в это же время за золотой республики дают четыре имперских монеты. Пятнадцать лет назад за республиканскую монету давали семь имперских, а королевская не признавалась торговцами.
— Что же изменилось?
— Не могу знать. Возможно, что новый принц-регент оказался достаточно талантлив не только в магии.
На этом мы закончили и легли спать, но я ещё долго не мог уснуть. Мысль о деньгах свербела в голове. Как же много завязано за этим словом, даже ничтожное письмо без них не отправить. Бумагу и чернила надо сделать, а для этого кто-то должен потратить своё время и должен быть вознаграждён; всё это нужно доставить в почтовое отделение, и заплатить за доставку; потом придёт разумный и выплеснет сок своего мозга на всё терпящую бумагу, завернёт её в конверт и заплатит за отправку; и только потом письмо дойдёт до адресата. Если вообще дойдёт, а не потеряется в дороге.
И всё же, где достать денег? Вопрос не праздный, но думать его следует всенепременнейше.
Судя по тому, что следующим утром я едва проснулся: вопрос обдумывался основательно и долго. Уснув далеко за полночь, сейчас я чувствовал себя крайне отвратно. Даже пережёвывая склизкую кашу с мелкими ягодами на завтрак — в голове было пусто, мысли словно помахали ручкой сказав, что я и без них справлюсь. Да ещё и вкуса у каши не ощущалось, как и у сыра, и у бледно-зелёного травяного отвара.
Сказывалась эмоциональное напряжение прошедшего дня. Хотелось найти тёмную пещеру, завернуться в яичную скорлупу на пару лет, вылупится — и увидеть маму с сестрёнкой. Хотелось бы именно так, но…
— Так что вы решили? — голос Налдаса вытащил меня из раздумий.
— Что?
— Какой комплект одежды вы выбираете?
Налдас только что закончил разговаривать с портным в ателье, и теперь мне предстояло выбрать новый комплект одежды. Не понимая, зачем заморачиваться со всеми этими цветами, раскройками и прочим — я тыкнул в ближайший комплект.
— Прошу меня простить, но сегодня вы не свойственно молчаливы, — сказал ксат, когда мы вышли от портного.
— Я думаю о деньгах. Куда мы направляемся теперь?
— На рынок. Я должен сказать, что выбранный комплект прекрасно на вас сидит, а штаны с ботинками не затруднят движения в нашем переходе. Теперь осталось приобрести еды в дорогу, и утварь.
— Так у меня… — голова закружилась от внезапной мысли.
— Что с вами? — на лице ксата отразился одновременно страх, отчаянье, неприятие, попытка хоть как-то спасти меня, будто Налдас терял самое ценное сокровище.
Я замотал головой, приходя в сознание. Мысли лавиной бежали по паутине нервов, одна идея порождала вторую, одно воспоминание за собой тянуло другое. Туман с сознания спал.
— Мне кажется, что нам стоит вернуться и…
— Не надо, — я отстранился от ксата и поиграл плечами, размяв спину. Оказалось, что с самого утра я шёл сгорбившись, и теперь в пояснице ныло. — Лучше скажи, где можно продать кусок от порождения скверны?
— Зачем вам это? — Налдас смотрел на меня с вопросом: а не оставил ли я рассудок в гостинице?