Скверная жизнь дракона. Книга четвертая
Шрифт:
— Да где там повезло? — Эльта от возмущения аж вскочила с сиденья. — Может, ты знаешь, куда меня отправят после обучения? На северный континент? Может, вообще к оркам или длинноухим? Да пожри их скверна, если бы не моя семья, то я выбрала бы рабочее приглашение! И вообще, вот тебе что из ремёсел нравиться?
Дворф недоумевая показал на себя пальцем: — Начертательная магия, а что?
— А то, что по контракту нельзя заниматься тем, что тебе нравится! Мне, вообще-то, структурная магия нравится, а заставили идти на алхимию. И я, знаешь ли, не могу отказаться! Контра-акт!
—
— Да я уж лучше шлюхой бы стала, чем…
— Молчать! — я повысил голос. Все испуганно уставились на меня, а я сделал себе зарубку не повышать голос без надобности. Моё достижение, конечно, полезно, но может привлечь ненужное внимание.
— Мы не виноваты в том, что тебя обязали сделать по контракту. Ты понимаешь это? — Эльта целую секунду смотрела на меня с ненавистью, граничащей с желанием убивать. Но сдалась и извинилась за своё поведение. — Да и стать шлюхой не самая удачная идея, не так ли?
— Ты хоть знаешь, как сложно накопить пятьдесят тысяч золотом?
— Как пятьдесят, если сорок?
— Книги, Ликус, — за эльфийку ответил дворф. — Чернила, бумага, даже одежда — всё это придётся покупать. Знаешь же, что произошло?
— Недавняя война и торговля благородного дома?
— Именно из-за этого нам всё это придётся покупать за грабительские цены. И тебе тоже, — Эльта показала на меня пальцем.
— Все твои расходы оплатил тот, кто выдал контракт? — на мой вопрос остроухая кивнула. — А как насчёт работать во время учёбы, чтобы выкупить контракт?
— Если провалишься на экзаменах, то отрабатывать вложенные в тебя деньги придётся всю оставшуюся жизнь. Или жизнью.
Дворф с грустью посмотрел на эльфийку, и извинился. Он грубо себя повёл, начав спорить. Эльта ещё раз извинилась, и Фанул до кучи. Лишь Талия находилась в некой прострации. Похлопывание по плечу привело её в чувство, но не сразу.
— Кстати, Ликус, — дворф поставил на пол опустевший кувшин, всё время ходивший по кругу. — А ты со своим посохом что, даже спишь? Всё время не выпускаешь его из рук. Даже кувшин брал одной рукой.
Я невольно перевёл взгляд на посох. Чёрный, из прошедшей оклазию нервной трубки древня. Не счесть, сколько раз он выручал меня и в бою против нежити, и фонарь сверху прицепить, и вообще — мой посох прекрасен.
— Рядышком ложу.
— Ну всяко лучше, — Нобл посмотрел на мой посох, потом на кинжал, не решаясь задать вопрос.
Все молчали, думая каждый о своём. В окнах плыл пейзаж осеннего леса, с облетевшей листвой и голыми ветвями. Самое время притвориться усердно думающим. Лог…
На вкладку с личным имуществом я смотрел долго. Следовало всенепременнейше и самым наибыстрейшим способом оценить подарки Налдаса. Особенно нож. Судя по его названию, в нём сокрыто два умения. Значит, я смогу…
А ведь я и так могу изучить эти два явно боевых умения. Достаточно лишь взять нож в руки и… И что? Я же не знаю, как и чего с ним делать. Придётся, как и с курткой, прибегнуть к методу «научного тыка».
Оставшийся путь прошёл спокойно и без эксцессов.
Иногда разумные обсуждали предстоящую учёбу, а я сидел рядом и делал умный вид, что тоже участвую в обсуждении. В основном я лишь вставлял умные, но крайне обтекаемые замечания и задавал интересные для меня одного вопросы.
После второго постоялого двора, где я лишь заполнил флягу водой — мы стали травить байки. В основном все рассказывали забавные истории из прошлого и моментов ученичества. Я таким похвастаться не мог. Нет, я мог бы рассказать, как в истинном облике вместе с сестрёнкой носился по лесам — но тогда пришлось бы избавиться от свидетелей. А у меня на этих свидетелей планы, так что я коротко пересказал одну из художественных книг, прочитанных в прошлой жизни. Минут двадцать в карете стояла гробовая тишина, пока ксат рассказывал непридуманную историю, услышанную в каком-то городе от какого-то менестреля.
В это время мир погружался в сумрак. Кучер сказал, что приедем затемно. Одно радовало — судя по рассказам попутчиков, у каждого из поступивших будет своя келья с кроватью, с сундуком, сигнальным контуром, магическим светильником и письменным столом. Мне и кровати бы хватило да крыши над головой, но для учёбы всё сгодится. Вот только как запитать контур, если нет камушков специальных? Будет забавно, если Налдас и это предусмотрел.
Чем ближе к нам оказывались огни фонарей академии, тем сильнее Фанула, Нобла, Талию и Эльту распирало от нетерпения. Внешне ребята казались спокойными, но, выглядывая в окно, они подолгу наблюдали за мерцающими огнями на горизонте. Я сам немного нервничал, частенько стискивая рукой посох. Мои фантазии о внешнем виде магической академии столкнулись с жестокой реальностью.
Благодаря необычному зрению — уже за несколько километров на высоком и длинном холме различались очертания замка без самого замка. Зато холм опоясывали два кольца стен высотой в два человеческих роста в самом начале склона и посередине. За первой стеной виднелись трёх и четырёхэтажные каменные здания с двускатными крышами и с множеством печных труб, из которых вовсю шёл дым. Стены их были из белого камня, окна из витражной мозаики, крыша покрыта коричневой черепицей с коваными флюгерами и флагштоком на каждой из них, с развивающимся светло-синим флагом с белым изображением пера и склянки. За вторым каменным кольцом всё было так же, как и за первым, за исключением одинокой башни в центре, высотой примерно в шесть этажей.
Мои попутчики молчали, каждый думая о своей дальнейшей судьбе в магической академии. Выглянет в окно, посмотрит на огни академии, покивает головой и отвернётся, словно придя к замысловатому выводу. Мне же хотелось знать о том, что я вообще буду делать в академии; за чей счёт оплачено обучение; оплачено ли оно вообще; и кто поручился за меня, ведь у каждого в карете был либо поручитель, бывший мастер или держатель контракта. Благо хоть бумаги никто не вёз, наши личности установят через именной браслет на левой запястье. Но что будет дальше? Ненавижу такое, когда не знаешь, что там впереди и находишься будто в тумане. Хочется от ярости крушить, лишь бы хоть ненадолго притупить это отвратное наваждение