Сквозь девять миров Иггдрасиля. Книга третья
Шрифт:
Но тут голос подал очнувшийся Мифодий:
– Сгинь магический демон. Тут всё моё!
– Твои грибы в лесу и шишки.
Конечно, ораторский тон Алиса потеряла, но подняла лапу, намереваясь, по примеру Альки, придавить старшого. Для его комплекции, он слишком юрко увернулся, и добежав до забора, одним махом перепрыгнув его, скрылся в лесу. Толпа опять загудела на все голоса. Алиса в теле дракона была прекрасна и очень внушительна:
– А ну прекратить этот ультразвук!
Люди не поняли, но замолчали.
– Вы будете жить! Но не все! Земля всё видела и знает всех пособников убийств. Им не уйти от возмездия!
В этот же момент, ещё пять человек показали нам скоростные прыжки с препятствием. Перелетев через забор, они неслись в сторону
– Вы можете разъехаться по миру, или жить в этой деревне, но по-другому. Вам нужна связь с внешним миром и магия.
При слове, магия, народ опять зашептался, отступая от дракона. Тут выступил я, хоть и не любитель этого, но пришлось:
– Магия, это не только чёрное колдовство. Это исцеление, помощь в хозяйстве, на полях и огородах. Это защита и оружие от врагов, если такие объявятся.
Из толпы раздался голос:
– Не может она быть доброй, от демонов она и сожрёт нас.
Я поманил к себе Марию, прибежавшую из дома ещё во время небольшой схватки. Девушка с улыбкой подошла, и встала рядом.
– Вытяни руки вперёд. – мягко попросил я.
Призвав стихию воздуха, я держал на ладони живую воздушную спираль, которая играючи, превратилась в воронку и прыгнула на пальчики девушки. Она ойкнула, и отдёрнула руку. Воздушная, крутящаяся воронка зависла перед её лицом. Мария не смело вытянула руку, и невесомая воздушная змейка заплясала у неё на ладони. Сначала девушка замерла, но чуть погодя, смеялась перекидывая пружинку воздуха из одной руки в другую. Я аккуратно, не нарушая эффекта, произведённого на людей, вызвал воду, и тёплые капельки освежили лицо хохочущей Марии. Яркий огонёк, как звёздочка, плавал над её головой, а прямо перед ней вырос розовый куст. Люди смотрели на это чудо, открыв рты. Никто уже не боялся. Они, как дети, радовались и изумлялись чудесам. В конце представления, я объединил стихии. Сначала одна Мария стояла в арке-радуге, но постепенно радуга росла и ширилась. И вот уже, все, кто был на площади, увидели над головой красивый, радужный мост.
Я слышал шёпот в толпе: «Как красиво», «Мифодий, всё равно вернётся и тогда, все, кто с ним на костёр пойдут», «Как бараны жили, не может земля убийств требовать», «Мы будем защищаться». Алиса держала, уже совсем прозрачную форму из последних сил:
– Граждане селяне, запомните главное – головой не только едят. Будем думать, как вам создать оазис счастья. Бригадиром проекта назначена Мария Львовна. – И исчезла, шепнув в моей голове: «Я спать».
Мария оказалась очень активной девушкой, распустив селян по домам, назначила в полдень на площади сбор, уверив своих соплеменников, что дня три-четыре они могут не опасаться бывших сбежавших лидеров. Погладив присмиревшую Альку, взяла её под уздцы:
– Что застыл? Пойдём накормлю и спать уложу… тут не далеко. – Это было единственное, что она мне сказала за всю дорогу, Мария расхваливала лошадь и пела ей дифирамбы. Рядом бежал пушистый пёс-разведчик, который так же, был доволен происходящем.
На первый взгляд, изба Марии не отличалась от домиков, стоявших в ряд вдоль дороги. Но детали выдавали отличие: новые, добротные двери, свеже-покрашенные ставни, ухоженный сад, пахнущий яблоками. Мы зашли в дом, девушка поставила передо мной миску горячего борща, за что я рассыпался перед ней в благодарностях. Борщ был вкусным и сытным, но я, проглотив свою порцию, не постеснялся попросить добавки, которую ел медленнее, в своё удовольствие.
– Ты же не останешься у нас?
– Права. – ответил я. – Это от меня не зависит, поверь. Но прежде нам надо разобраться с Мифодием и его дружками, иначе всё вернётся, только в более жёсткой форме.
Мария отрешённо смотрела на язычки пламени в камине:
– Когда они убили моего брата, мне было 15 лет, отца сожгли годом раньше. Родные не соглашались отдать меня за Мифодия, отец, а позже брат, были категоричны. Я осталась жить вместе с тёткой, которая на макушке лета неожиданно сгинула в лесу. С этих пор Мифодий не даёт мне покоя, он влюблён в меня уже несколько лет, но активничать начал только, когда я осталась одна. Постоянные дорогие подарки, помощь в хозяйстве, наряды. Я знала, что не смогу долго тянуть, он возьмёт силой. Жить с убийцей своих родных я не собиралась. Решение убить Мифодия при удобном случае, вынашивалось мной давно. Понятно, что следом за ним, я ушла бы за грань, Лука и Пётр в лучшем случае, сразу же зарубили меня, или повели к жертвенному столбу. К чему я это говорю. – Мария подняла на меня голубые глаза. – Я свыклась с мыслью о смерти, она мне не страшна. Но сейчас появилась возможность всё возродить, и сделать нашу жизнь иной. Я понимаю, что те, кто сейчас в деревне долго будут приходить к переменам, вся надежда на новое поколение. – Мария встала с лавки и начала заваривать ароматный чай. Запах разнотравья щекотал ноздри, я немного разомлел, но внимательно слушал девушку. Она поставила чай передо мной и села напротив, смотря мне в глаза:
– Если Боги простят мой народ, значит отец и брат не зря отдали свои жизни. Мне нужен ребёнок, и ничего более. – Она замолчала, а я растерялся.
– Я не могу так! У меня нет возможности остаться или вернуться.
– Я поняла. Не будь эгоистом. Или ты предлагаешь рожать от этих дегенератов, чей мозг превратился в горошину?
– Вы сможете выезжать в другие города и деревни. Не только ты, но и другие девушки найдут себе женихов.
– Я верю в Высшие силы, и если мне повезёт зачать, то это будет благословением свыше.
Мы молча смотрели друг на друга, а в моей голове сонно прозвучало: «А может, это начало твоей миссии в Ванахейме».
– Как на это посмотрят селяне? – сдаваясь, произнёс я.
– Меня это волнует в последнюю очередь, а тебя вообще не должно беспокоить. Тем более, я бригадир. Кстати, что это значит? – улыбнулась Мария.
– Типа, главная на селе. – ответил я на улыбку девушки, сломавшись под её напором, но надо сказать, что сопротивления большого с моей стороны не было.
Мы проспали полдень, Мария вскочила с кровати, на ходу подвязывая растрёпанные волосы платком. Бегая по дому, она не переставала тараторить:
– Доешь борщ, хлеба нет, но днём может у бабки Дарьи яблоки обменяем на муку. Где мои сандалии? В сенях ещё молоко в кувшине, пей не стесняйся. Ты не видел мои ленты? – Она вихрем носилась из угла в угол, я же, подперев голову рукой, с улыбкой наблюдал за ней. Прощальное: – Скоро буду!
Дверь хлопнула, погружая меня в тишину… которая длилась ровно две минуты. Кошка, сидя на столе, оглядывала убранство дома, видимо, осталась довольна увиденным. Я благодарен Алисе, ей хватило такта не упоминать прошедшую ночь. Мы можем многое обсудить и обговорить с друзьями и близкими, но во всех мирах существует таинство магии, и таинство личных отношений между мужчиной и женщиной. В моей прошлой жизни неформалы довели сексуальные связи до абсурда. У каждого есть своя жизнь, свои предпочтения в отношениях, в быту, в сексе. Это не плохо, и не хорошо, если они отличны от большинства, от стандарта – это просто есть. Ты с этим живёшь, находя единомышленников. Но выставлять на миллионное обозрение свою сексуальную жизнь, а уж тем более, приплетать к политике, а самое ужасное – к детскому воспитанию. Это преступление всех миров и начал. Таких деятелей надо уничтожать, как тараканов, как грязь, как вирус, убивающий законы Вселенной. Не хочу об этом вспоминать – страшно.