Сквозь Навь на броне
Шрифт:
– Посрединник, - раздалось оттуда неживым голосом, - жду тебя на набережной.
Больше ничего сказано не было, и переспросить я не успел - звонок был завершён.
Сидящий на своей раскладушке Булычёв слово что-то почувствовал. Так как отложил книгу и подошёл ко мне.
– Кто звонил?
– Не знаю. Сказали, что будут ждать на набережной, и всё.
Он немного постоял, задумчиво глядя на стену и перекатываясь с пятки на носок.
– Езжай, - наконец, выдал он, - я дам распоряжение, чтоб тебе выделили сопровождение.
– Вызов можно проследить?
–
Тот покачал головой.
– Здесь уже три часа как работает аппаратура радиоподавления. На сотовый в принципе невозможно дозвониться. Смекаешь?
– Думаете, из высших кто, - не то утвердительно, не то вопросительно произнёс я, вспоминая, который из духов и богов так поднаторел в современной жизни, что может сделать вызов на недоступный телефон.
– Я думаю, да. Езжай.
Я кивнул и покинул территорию городка. За КПП меня ждала машина, которая быстро добросила до указанного места. Набережная большая, но я уже догадывался, кто это был, поэтому ехал уверенный в интересной встрече.
Машина быстро проскочила по магистрали, остановившись у памятника императору Всероссийскому, благодаря которому город не оказался в своё время на задворках истории. Бронзовый исполин самозабвенно глядел вдаль.
Я вышел из машины и пошёл к реке, ответив водителю, чтоб тот не шёл за мной. Выйдя к набережной, обдувающей лицо прохладным ветерком, я оглянулся и, никого не увидев, облокотился на перила.
Минуты шли, но ничего не происходило. Солнце уже готово было спрятаться за горизонт, вычерчивая на воде тени расположенных на том берегу зданий. Над набережной загорелись фонари и гирлянды. Люди, праздно проводящие время, ходили мимо, кто с мороженым, кто с прохладительными напитками. Невдалеке играла живая музыка, напоминая, что праздники сейчас нужны были как никогда.
– Не составишь компанию?
– услышал я звонкий молодой голос совсем рядом.
Я обернулся. Голос принадлежал девушке лет восемнадцати, светловолосой и голубоглазой. Она весело смотрела на меня, держа в руке стаканчик с мороженым.
– Извините, я занят, - тихо ответил я.
– Ждёшь кого-то?
– не отставала девушка, обращаясь на 'ты', словно мы старые знакомые.
– Да.
– Тогда, может, скажешь, как тебе это?
Она сделала быстрый оборот вокруг себя, разведя в стороны руки, давая рассмотреть со всех сторон бирюзовый сарафанчик.
– Хорошее платье, - тактично произнёс я.
– Я не о том. Как тебе моё новое тело, Посрединник.
Я нахмурился и медленно огляделся по сторонам, а потом ещё раз внимательно оглядел девицу.
– Пожалуй, составлю компанию.
– Тогда пойдём.
– Куда?
– спросил я.
Она пожала плечами и махнула рукой, указывая дорогу вдоль набережной.
– Например, туда. Давно я не показывалась смертным. Ты не против небольшого представления?
– Я думаю, что мой ответ ничего не решит, - ответил я богине реки Топь.
– Ты прав, но представление будет не только для них, но и для тебя.
– Последний раз, когда я вас видел, - осторожно начал я, - вы были немного не такой.
– Ты, ведь, не о теле?
– Да.
– Я впитала немного памяти той бедняги, что утонула недавно в реке, это сказалось на манере восприятия окружающего мира. Она была изрядно ветреной особой, но это даже забавно. Ходишь себе, ищешь простых удовольствий. Будешь мороженку?
– произнесла она, указав на стоящий неподалеку ларёк.
– Нет.
– Зря. Вкусная. Пожалуй, самое вкусное, что я пробовала за последнюю пару тысяч лет. Вечером пойду музыкой побалуюсь. Концерт сегодня всяких молодёжных коллективов. А через месяц опять тело сменю, если надоест. Мало ли их нынче тонет.
– С вашей помощью тонет?
– нахмурившись спросил я.
Она опять неопределённо пожала плечиками, а потом ответила.
– По большей части нет. Пьяная молодь сама успешно тонет. Кто на диком пляже не вынырнет. Кто зимой под лёд провалится. Мне хватает. Не ценят они дар жизни.
Мы молча прошли расстояние до причала прогулочных кораблей, где столпилось много отдыхающих людей в ожидании очередного рейса. Корабль мерно тарахтел, покачиваясь на воде, еще не начав принимать пассажиров на борт. Богиня реки Топь со смехом попросила меня купить ещё стаканчик мороженого, мол, ей, барышне, покапризничать можно, а потом взмахнула рукой.
Кораблик, оказавший в тисках незримой нечеловеческой силы, резко развернулся на месте, проскрежетав об бетон бортом. Канаты, которыми он был пришвартован к пристани, лопнули как нитки. По кораблю забегала испуганная команда, которая только что хваталась руками за поручни, дабы не попадать за борт. Капитан матерился, не стесняясь разинувших рот отдыхающих.
Очередным взмахом руки богиня заставила судно осесть до опасного уровня, словно на его палубу сверху сгрузили десяток вагонов щебня или железных болванок. Следом кораблик подпрыгнул, освободившись от невидимой ноши, как детский мячик, который ребёнок опустил на дно, а затем резко отпустил. На заполненную людьми пристань хлынули крупные тёплые волны. Некоторых зевак сбило с ног.
– Пойдём, - заговорщически произнесла она, взяв за руку.
– Куда?
– Туда, - ответила она мне, показав на воду.
– Я не хочу плавать.
– И не надо. Просто пойдём.
Она сорвалась с места, утягивая меня за собой. Пристань кончилась, но я не упал в темную воду. Под ногами возникали прозрачные ступеньки, в которых иногда мелькала мелкая рыбёшка. Они были упругими, как канцелярский ластик, и отлично держали нас обоих. Вдоль ступенек из реки поднялись несколько струек, сформировав перила.
Народ на пристани зашумел, начав снимать происходящее на камеру.
Вскоре ступеньки кончились, и под ногами осталась только поверхность реки, пружинящая, как батут в парке развлечений. Отбежали мы не далеко, не больше полусотни метров, после чего богиня остановилась, присела на корточки и тихонько шлёпнула ладошкой по водной глади. Оттуда медленно всплыло создание размером с человека, лениво вильнув плавниками, и совсем неё по-рыбьи сделало 'Пф-ф-ф' верхней частью жаберных щелей.