Сквозь тернии

Юрин Александр

– Не знаю. Наверное, так надо.

Яська поднабрался смелости и в открытую спросил:

– А ты сама была там?

Девочка нездорово вздрогнула. Перевернулась со спины на живот. Внимательно огляделась по сторонам, видимо пытаясь определить нужное направление.

– Нужно «плыть» пока нас не унесло течением.

– Почему ты не ответила на мой вопрос? – настороженно спросил Яська.

Девочка казалась непреступной.

– Я и так пролила свет на что не следовало. Плыви за мной и не отставай!

Яська разозлился –

зачем же тогда вообще подводить так близко к грани, чтобы потом захлопнуть дверь перед самым носом?!

Но делать было нечего, тем более что и проводница окончательно ушла в себя, словно Яськи сроду и не было.

Яська ещё раз глянул на Звезду. Та еле заметно пульсировала, поглощая мутной короной взор несмышлёного мальчишки. Потом замерла. Затаилась. И Яська понял, что видит лицо. Но не человеческое, а какое-то другое. А может и человеческое, только неимоверно осунувшееся, как после долгой болезни.

«Наблюдают».

Яська машинально потёр глаза кулаками. С трудом сдержал радостный возглас – гематома пропала! Как и всё остальное. Словно не было ни дневного инцидента, ни заключения в сырой темнице, ни жуткого потопа, что чуть было не унёс его жизнь. Остались только Путь и весёлая девочка, которая одновременно являлась мертвецом.

Яська понял, что искать объяснение происходящего с ним бессмысленно, а оттого просто поплыл за плывущей впереди девочкой, изредка метая тревожные взоры на диск красного светила.

17.

Они плыли около часа. Хотя Яська не мог с уверенностью утверждать данность – время за приделами известной ему реальности могло протекать несколько иначе. Да и монотонное движение в вязкой субстанции наверняка внесло свои коррективы. Ведь оно – движение – тоже являлось условным. Так как не было ориентиров.

Яська специально размахивал руками снизу – вверх. Он словно летел, преодолевая все мыслимые законы гравитации! Летел наперекор судьбе, что совсем недавно пыталась его погубить. Летел назло своим обидчикам – чтобы вернуться. Как птица Феникс – только восстать вовсе не из пепла, а из совершенно иной стихии. Какая разница, если уж на то пошло?

Движениям ничего не мешало, а оттого в груди, под ямочкой, царил дикий восторг.

Шлепки вязкой субстанции отдавались от зыбкого тумана протяжным эхом – точь-в-точь, как будто под покровом непроглядной ночи ухает себе под нос беспокойный филин. Яська даже пару раз оглянулся назад – не плывёт ли кто за ними. Не сказать, чтобы это так уж пугало, но что настораживало – это точно. Да и смысл преследовать двух испуганных детей, стремящихся поскорее найти обратную дорогу домой? Хотя в действительности обратную дорогу искал лишь Яська – девочка, вне сомнений, разыскивала между мирами что-то ещё, так как в реальности её уже никто не ждал.

Яська старался гнать неприятные мысли прочь, но те неизменно возвращались, обволакивая сознание похлеще флегматичного тумана.

Постепенно

Яська сообразил, что этот туман царил лишь по сторонам горизонта. Небо же оставалось ясным, с уродливой блямбой красной Звезды в зените. Яська не прочувствовал момента, когда та сделалось именно такой: хищной, подглядывающей, недружелюбной. Казалось, что внутри неё всё давным-давно умерло, как и мертва та жизнь, что она освещает, не смотря ни на что.

Но страшного лица он больше не видел.

Яська не знал, откуда в его голове берутся столь бредовые мысли, но он не спешил причислять их к лику съехавшей под воздействием внешних факторов крыши – чем чёрт не шутит, всё может обстоять именно так, как есть или кажется! Ведь вернулась же в мир живых мёртвая девочка, а это значит, что, не смотря на смерть, она всё же где-то существовала, взрослела, набиралась знаний. Она даже сумела обогнать в интеллектуальном развитии самого Яську, который вроде как выглядел старше – по крайней мере, на первый взгляд. Да и чувства. Девочка ничуть не стыдилась своего теперешнего облачения, а она была абсолютно ногой, и Яська это видел собственными глазами.

Странно?

Конечно странно, но как ни крути, всё являлось элементом реальности, хоть и разыгрывалось неведомо где, под чужой звездой.

Яська стал взмахивать руками чаще – точно несущаяся за добычей чайка. Сразу же нагнал уплывшую далеко вперёд девочку. Та обернулась. Засияла, как маленькая звёздочка.

– Не устал? – бодро спросила она, слегка замедляя темп.

Яська отрицательно мотнул головой, пристроился рядом.

– А что это за туман? Почему он только вдоль горизонта, а небо чистое?

Девочка широко улыбнулась.

– Снова ты за своё... Меньше знаешь – крепче спишь! – Она звонко рассмеялась.

– Причём тут это? – недовольно проскрипел Яська. – Просто странно всё. Он как будто расступается перед нами, этот туман.

– Так и есть. Мы чужие для него, вот он и пятится, не зная, как с нами быть.

– Шутишь, да?

– А вот и не шучу! У Моста его и сроду нет. Потому что там постоянно «плавают» путники. Это единственное место, где можно ничего не опасаться. Потому что там тучи над головой, и нет Звезды.

– А тут чего опасаться? – осторожно спросил Яська, вновь оглядываясь по сторонам. Хотя какие тут стороны – один единый размытый горизонт, куда ни плюнь.

Девочка долго не отвечала.

Яська уже было подумал, что беседа вновь окончена, как это было в начале их пути, но спутница всё же заговорила:

– Тут только на первый взгляд – пустынно и мертво. На самом деле, этот мир буквально кишмя кишит всяческой жизнью. Точнее нежитью. Просто она – нежить эта – не может никак на нас повлиять. Пока мы «плывём» – ничего не случиться, будь уверен. Опасность наступит, лишь когда появятся сомнения и ты остановишься. Вот тогда-то и нужно спешить, иначе Они непременно утянут к себе.