Сквозь тернии

Юрин Александр

Аверин качнул головой.

– Вряд ли. Скорее Их интересует нечто другое. Потому что Тьма, сама по себе, нужна Им. Чтобы устранять последствия неудавшихся экспериментов.

– Тогда что же происходит? – вновь спросила Женя.

Аверин долго молчал. Потом откашлялся и сказал:

– Думаю, мы уже близки к ответу на этот вопрос.

– А на что, собственно, вы опираетесь, исходя из своих суждений? – спросил Титов. – Ведь, по сути, всё это – домыслы.

Аверин пожал плечами.

–

На жизненный опыт. В детстве я побывал в разных передрягах. Даже в таких, когда казалось, что уже не расхлебать. Я барахтался, старался учиться на собственных ошибках, мотать на ус. Но кое-что засело настолько глубоко, что удалось вновь выковырнуть наружу лишь спустя десятилетия.

– Почему раньше ничего не сказал? – спросил Рыжов.

– А что я должен был сказать? Что побывал па Пути? Или как научился «плыть»? Или как потерял друзей за гранью?

Титов прищурился.

– Так вы именно поэтому завели тот разговор про телепортацию и «кротовые норы»?

– Я просто хотел во всём разобраться.

– И как, разобрался? – подначил Рыжов.

Аверин пропустил колкость мимо ушей.

– В какой-то степени, да. По крайней мере, я догадываюсь, что побывало на борту. Но я не понимаю другого: зачем Оно так рано выдало себя?

– Что это такое? – трясущимся голосом спросила Женя.

Аверин помассировал виски.

– Как всё началось?

– Что именно? – не поняла Женя.

– До того момента, как начали происходить странности, чем вы занимались со Светланой?

Женя пожала плечами, силясь расшевелить слежавшуюся память.

– Светлана играла с Малышом в какую-то игру... Она хотела увидеть северное сияние, но это оказалось невозможным. Тогда Малыш предложил Светлане просто пофантазировать. Представить сияние таким, каким она хотела бы его увидеть сама.

– И что? – не вытерпел Титов.

Женя перевела дух. Попыталась заново собраться с мыслями.

– Что-то пошло не так. Светлана сразу же забыла про сияние. Она зачем-то пожелал узнать, что находится под ней.

– Под ней? – встрял Рыжов.

– Я... Я не знаю, – Женя заломила кисти рук. – Скорее всего, Светлана, мысленно, лежала спиной на воде, – по крайней мере, это единственное, что пришло мне в голову тогда, – так что, наверное, она желал узнать, что находится за её спиной, то есть, на дне.

– Ясно, – Аверин кивнул.

– Что вам ясно? – тут же спросил Титов.

– Светлана «поплыла». И именно это выдало её. Как только девочке удалось преломить грань пространства, Оно вышло на охоту.

– Да какое оно-то?! – не выдержал Рыжов. – Может, хватит ходить вокруг да около?!

Аверин глянул Рыжову в глаза.

– Тут одно из двух: либо это кто-то из Них, либо – Тьма, собственной персоной.

– Разве совсем нельзя

различить? – спросила Женя.

Аверин отрицательно качнул головой.

– И тем и другим, что-то от нас нужно. И те и другие, умело путают следы. Над теми и над другими, тоже что-то стоит. Поэтому... Тут сам чёрт ногу сломит, если вдруг задастся обретением смысла.

Повисла тишина.

Титов протяжно выдохнул. Покачал головой.

– Самое страшное, что помимо ваших домыслов о бездне, мы ничего больше не имеем. И впрямь – как слепцы.

– Мы не «слепцы», – возразил Аверин. – «Слепцы» нужны там, на Земле. Чтобы сеять хаос. Здесь же от них попросту нет прока. Потому что кругом – пустота.

Бесшумно открылся люк. Все, словно по команде, уставились в круглый зев. Из него выглянул встревоженный Александр Сергеевич.

– Что-то случилось? – спросил Титов.

Александр Сергеевич обвёл присутствующих напряжённым взором.

– Сигнал.

– Повторите, – медленно произнёс Титов.

Женя обхватила руками плечи. Аверин смотрел прямо перед собой. Рыжов уставился на Александра Сергеевича и играл желваками.

– Сигнал с Европы, – сказал Александр Сергеевич.

– Удалось расшифровать? – спросил Рыжов.

Александр Сергеевич кивнул.

– А чего там, собственно, расшифровывать... Это тот самый смех. Смех дельфина.

ЕВРОПА.

Аверин смотрел в боковой иллюминатор кабины пилотов. За толстым стеклом раскинулась бескрайняя ледяная равнина. Казалось, ей нет конца. Лишь вечность, ознаменованная бесконечным холодом. Огромные ледяные глыбы громоздились одна на другой, словно не могли существовать по отдельности. Их рассекали прямые линии, так похожие на русла замёрзших рек. Кое-где торчали отдельные куски льда. А может скалы – остатки древних метеоритов, – навечно вмёрзшие в бескрайний океан. Посланники далёкого космоса оказались пойманными в ловушку Европы.

– Почему цвет льда имеет столько оттенков? – спросил Аверин, поворачиваясь к Рыжову. – Голубой, коричневый, зелёный...

Рыжов оторвался от наблюдения за приборами. Глянул в иллюминатор.

– Скорее всего, пыль, – он задумался. – Хотя на деле, может оказаться, чем угодно...

– Это ещё почему?

Рыжов сверился с координатами на дисплее.

– Малыш, над чем мы находимся в данный момент?

– Проверяю координаты... Девять градусов сорок две минуты северной широты. Восемьдесят семь градусов восемнадцать минут восточной долготы. Под нами область, именуемая «Коннемарским хаосом». Названа в честь ирландской области Коннемара, благодаря изрезанному ландшафту. Предполагаемая точка посадки – на тысячу километров южнее.