Сквозь Тьму
Шрифт:
– А сама как думаешь?
Девушка вздохнула, опустила оружие, и повесила пистолет на пояс.
– Не знаю, что Дженайя тебе пообещала, но ты не должен ей верить, - предостерегла она Джона.
– В том то и дело, что она мне не обещала ничего конкретного.
– Не стоит обманываться на её счёт. Возможно Дженайя и предоставила тебе определённую свободу, но ты для неё по-прежнему ритуальная жертва и ничего более. Как только святое пламя покинет твоё тело, она прикончит тебя без малейшего колебания.
“Само собой. Об этом не догадался бы только годовалый ребёнок!” – подумал Джон, а вслух сказал:
– Хотелось бы побольше узнать про этот ритуал. Что он ей даст? Только не говори, что она собирается призвать какого-то страшного монстра, способного уничтожить ваше драгоценное королевство. Не то чтобы я успел хорошо узнать её за такой короткий промежуток времени, но не похоже, что Дженайю заботит превращение Виндхейма в одно большое кладбище.
Вопрос Джона была вполне невинным, поэтому Эллара не стала ему лгать.
– Она хочет воскресить своего покойного учителя. Твоё тело должно стать его новой оболочкой, - призналась храмовница.
“Тот, кто должен был занять твоё место, и кому ты и в подмётки не годишься”, – промелькнули в памяти Джона слова Дженайи.
Новое открытие ничего не прояснило, а всё только запутало. Джон не мог придумать ни одной причины почему покойный наставник Дженайи стал бы просить свою ученицу помогать ему. Разве что он был заинтересован в сохранении своего нового тела в целости и сохранности.
– Почему ей понадобилось именно моё тело, а не чьё-либо другое? – задал Джон новый вопрос.
– Об этом тебе лучше спросить у магистра. Как только всё закончится, я провожу тебя к нему, и он отменит своё заклинание, - пообещала Эллара.
Джону очень хотелось ей верить. Он видел, что Эллара сама верит в то что говорит, но разве она могла отвечать за действия своего магистра? Едва ли. Да и после того что Ариус с ним сделал, Джон скорее бы засунул голову в пасть крокодилу, чем поверил бы магистру ордена “Дневного Света” ещё раз. Вспоминая обо всём что с ним произошло за последние дни, Джон сравнил себя с шахматным королём: фигурой, важной и ничтожной одновременно. Короля нужно всё время защищать, поскольку сам он беспомощен, и едва ли может за себя постоять. А ещё каждый может двигать короля в любую сторону как ему заблагорассудится. Недолго думая над словами Эллары, Доу решил, что пришло время передать королевскую корону кому-нибудь другому.
– У меня к тебе встречное предложение – перестань следить за нами. Если я ещё хоть раз замечу, что ты или кто-то из твоих друзей ошиваетесь рядом с гостиницей, я обо всём расскажу Дженайе, - поставил Джон свой ультиматум.
Эллара отшатнулась. Она понимала, что поступок Ариуса отвратит Джона от храмовников, но того, что он будет видеть потенциального врага даже в ней, девушка не ожидала.
– Сам факт её нахождения в Орилосе ставит под угрозу жизни многих людей. Если из-за действий Дженайи погибнут ни в чём неповинные люди, это будет на твоей совести. Ты готов взять ответственность за их смерти на себя? – попыталась она переубедить Джона.
Однако Доу приведённый довод показался неубедительным.
– Вот только не надо бежать впереди поезда. Не хотите, чтобы пролилась кровь – просто отойдите в сторонку и не мешайте. Не провоцируйте ведьму на агрессию. Или это противоречит вашим принципам, и вы не готовы пойти на компромисс?
Эллара не сразу нашла что ответить. Официальная позиция ордена “Дневного Света” гласила, что все адепты тьмы – это зло в чистом виде, с которым необходимо бороться, несмотря на то, что некоторые тёмные колдуны, мало того, что не были откровенными злодеями, так ещё и могли принести пользу королевству. Ведение переговоров с тёмными колдунами однозначно расценивалось как слабость духа, и могла повлечь серьёзное наказание. Если же храмовник и вовсе имел с адептом тьмы какие-то общие дела, наказанием за это могла быть только смерть. Будучи главой ордена, Ариус мог позволить себе пойти на компромисс и попытаться договориться с адептом тьмы. Но только не с Дженайей. После того как тёмная ведьма едва не уничтожила Орилос и стала причиной смерти прошлого магистра ордена “Дневного Света”, она стала не просто непримиримым врагом всех храмовников, но и живым символом величайшего зла во всём королевстве. Аристократия Виндхейма единодушно желала ей смерти, а простонародье пугало Дженайей непослушных детей.
– Всё слишком сложно, - уклончиво ответила Эллара после длительной паузы.
– Может быть ты и права, но я своё требование высказал. Прекрати следить за нами, если не хочешь проблем, - категорично заявил Джон.
Ариус предвидел, что ведьма появиться в Орилосе, и приказал сопровождавшим его воинам храма не вступать с ней в открытое противостояние, дабы не подвергать опасности жизни простых людей. Поэтому Эллара, нашедшая Джона и Дженайю раньше, чем это сделали её собратья, собиралась следить за ведьмой, и ждать дальнейших указаний от магистра. Идти на поводу у бывшего пленника ведьмы Эллара не хотела, но Джон не оставил ей другого выхода. Она, конечно, могла нейтрализовать пришельца, не причиняя существенного вреда его здоровью, однако поступать так было не слишком разумно. Если бы её сообщник не вернулся обратно в гостиницу, Дженайя могла что-то заподозрить, и неизвестно к чему бы это могло привести.
– Ладно. Если ты будешь держать язык за зубами, я больше не буду следить за вами, - нехотя согласилась она с требованиями Джона.
– А остальные? Ты ведь не могла прибыть в город одна, – на всякий случай уточнил Доу.
– За остальных обещать не могу. Они мне не подчиняются.
– Этого вполне достаточно. Рад что мы нашли общий язык, дорогуша.
Эллара сжала руки в кулаки. В этот момент она искренне ненавидела Доу. Без труда поняв её состояние, Джон усмехнулся.
– Считаешь меня гнусным подонком, думающим только о себе, и проклинаешь тот день, когда мы встретились? – спросил он напрямик.
– А тебе не всё равно?
– Представь себе, нет, - сказал Джон, и приблизился к Элларе.
Остановившись от неё на расстоянии вытянутой руки, Доу схватил Эллару за талию, и привлёк к себе. Растерянная девушка даже не попыталась вырваться.
– Не надо меня ненавидеть. Я никому не желаю зла, - искренне проговорил Джон.
– Отпусти меня, - потребовала Эллара, готовясь в случае отказа ударить Джона коленом между ног.
– Отпущу. Но сначала…
Не договорив фразу до конца, Джон поцеловал Эллару в губы. Его поцелуй не был требовательным и настойчивым. Напротив, он был мягким и нежным, но отнюдь не невинным. Опешившая Эллара плотно сжала губы, и попыталась оттолкнуть парня. Ничуть не обескураженный её сопротивлением Джон слегка ослабил хватку, прижал Эллару к стене, и переключился с губ девушки на её шею, не забывая при этом ласково поглаживать спину храмовницы. Сопротивление девушки стало постепенно ослабевать. Эллара больше не пыталась оттолкнуть от себя пришельца, а когда Джон вновь стал целовать её в губы, девушка сразу же ответила на его поцелуй. Совсем потерявшей голову Элларе показалось, что этот поцелуй длился целую вечность. И только когда Джон отстранился, покрасневшая девушка была готова провалиться сквозь землю от стыда.
– Ответь мне, но только честно: если бы всё сложилось иначе, у нас могло бы что-нибудь получиться? – спросил Джон хриплым голосом.
– Вряд ли, - ответила девушка, тяжело дыша.
– Я так и подумал, - с сожалением проговорил Джон.
Глядя вслед уходящему из переулка парню, Эллара пыталась привести мысли в порядок и восстановить дыхание. Пропажу пистолета она заметила лишь пару минут спустя.
***
Вечерний гость не заставил себя долго ждать. Когда служанка привела Финнеаса в его личный кабинет, и оставила их одних, Даргон указал стихийнику на кресло. Тот с улыбкой посмотрел на указанный предмет мебели, но садиться не торопился.