Сквозь Тьму
Шрифт:
– Вы даже не представляете, как легко стихийный маг, специализирующийся на магии воздуха, может убить человека. Для этого не обязательно швыряться молниями во все стороны или создавать торнадо. Достаточно просто перекрыть подачу воздуха в организм нужного человека, - заговорил Финнеас совершенно другим тоном, перестав быть похожим на легкомысленно смазливого шутника.
Не в силах подняться с пола, Даргон перевернулся на спину, разорвал на себе воротник, и попытался сделать глубокий вдох, но из этого ничего не вышло. Финнеас склонился над задыхающимся колдуном.
– Считайте, что это первое и последнее предупреждение. Я могу убить вас прямо здесь и сейчас, но тогда мне придётся не только как-то объяснить остальным причину вашей несвоевременной кончины, но и подыскивать вам достойную замену, а мне бы не хотелось тратить на это время. Ведите себя хорошо и пусть всё идёт своим чередом. Мы друг друга поняли?
Не в силах произнести хоть слово, Даргон энергично закивал.
– Вот и замечательно, - проговорил Финнеас с улыбкой, выпрямился, и направился к двери.
Едва стихийник вышел из его кабинета, Даргон почувствовал, что теперь снова может нормально дышать. Вдыхая воздух полной грудью, тёмный маг кое-как добрался до кресла, на котором недавно сидел стихийник.
“Что не так с этим рыжим ублюдком? Если он не состоит ни в одной из гильдии, то откуда у него такие силы? Что ему нужно от Дженайи и Адриана?” – промелькнули в сознании Даргона вопросы, ответов на которые у тёмного мага не было.
Даргон беспокоился бы не так сильно, если бы узнал, что Финнеас сейчас чувствует себя ненамного лучше. Отойдя от кабинета тёмного мага, стихийник почувствовал сильное головокружение и сухость во рту. Прислонившись спиной к стене, и сделав несколько глубоких вдохов, Финнеас решил поскорее убраться из дома тёмного колдуна.
Идя навстречу с Даргоном, стихийник на 99% был уверен, что колдун начнёт ему угрожать, и возможно даже попытается убить. Незаметно и быстро сплести заклинание, которое сплёл Финнеас, было не так просто, как показалось Даргону, и сделать подобное мог разве что опытный маг с большим магическим потенциалом. Потенциал же Финнеаса был чуть выше среднего, но перед тем как зайти в дом колдуна, стихийник выпил особое заморское зелье, благодаря которому его силы трёхкратно увеличились, но поскольку доза была слишком маленькой, эффект зелья очень быстро сошёл на нет. От двух атак Даргона Финнеаса защитили специальные руны, нанесённые на тело стихийника подобно татуировкам около трёх месяцев назад в одном из городов за Золотым Морем. Наносивший руны мастер объяснил молодому магу, что теперь ни один тёмный маг не сможет ни подчинить, ни дистанционно повредить его тело. Руны были способны защитить своего носителя от переломов, но не от боевой магии прямого воздействия. Если бы Даргон начал бросаться в гостя зелёными сферами, или атаковал бы его тёмной волной, от стихийника мало бы что осталось. К счастью для Финнеаса, растерянному после двух неудач Даргону такая очевидная мысль в голову не пришла. Ради чего стихийник устроил весь этот спектакль, хотя мог просто взять с собой негатор, который полностью бы обезоружил тёмного колдуна? Ответ был до боли прост. Финнеас хотел нагнать побольше тумана, и сделать так, чтобы у Даргона сложилось впечатление, будто он имеет дело с очень сильным стихийным магом, коим Финнеас не являлся. Риск был велик, но он полностью оправдался. Обезопасив тыл, и ещё на один шаг приблизившись к своей цели, Финнеас покинул дом Даргона со спокойной душой.
***
Остаток дня прошёл чересчур спокойно и очень неторопливо. Попытки Джона вывести Дженайю на откровенный разговор не возымели успеха. Ведьма отвечала на все вопросы Доу короткими фразами, всем своим видом давая понять, что общение с соседом по комнате её утомляет. Даже обед и ужин прошли в скромной тишине. Когда пришло время устраиваться на ночлег, Дженайя отошла за ширму в углу, чтобы надеть ночную рубашку, любезно предоставленную хозяином гостиницы. Джон не стал утруждать себя переодеванием. Сняв жилет, а вслед за ним и рубаху, парень лёг на кровать в штанах и футболке.
– Расскажи мне о своём учителе, - заговорил Джон после долгого молчания, перестав ходить вокруг да около.
Стоявшая за ширмой Дженайя вздрогнула. Услышать подобное от назойливого пришельца, весь день действовавшего ей на нервы, она ожидала меньше всего.
– Что тебе о нём известно? – осторожно спросила Дженайя, закончив возиться с ночнушкой.
– Ничего. Потому я тебя о нём и спрашиваю.
– Не прикидывайся ещё большим дураком. Почему вдруг тебя заинтересовал мой учитель?
– Просто стало любопытно. Когда я был в Данмуре, Эллара о нём упомянула.
Дженайя вышла из-за ширмы. Стоило ей снять заколку, и распустить волосы, как они снова стали седыми. Несмотря на то, что сама ночнушка выглядела довольно плотной, Дженайя смотрелась в ней ещё более сексуально, чем в синем халате.
– Что именно она тебе наболтала? – спросила ведьма недовольным тоном.
– Ничего особенного. Сказала, что твоего учителя нет в живых, но ты собираешься это исправить, - тактично ответил Джон.
– И всё?
– Ну да. Даже немного странно. Про тебя они рассказывают страшилки, а про него – практически ничего.
– Ничего странного в этом нет. Мой учитель был хорошим человеком. Каждому, кто осмелиться утверждать обратное, я лично вырву язык.
Джон невольно поёжился, услышав в голосе Дженайи нотки фанатизма. Когда ведьма говорила о своём покойном учителе, она нисколько не походила на неприступную снежную королеву, коей была на протяжении всего дня.
– Окей. Что ещё ты можешь о нём сказать? – продолжил допытываться Джон.
– О своём учителе я могу сказать очень и очень много. Но ты – последний человек на континенте, с которым я готова его обсуждать! – категорично заявила Дженайя, дав собеседнику понять, что тема закрыта.
“Ну вот и поболтали!” – разочарованно подумал Джон, поворачиваясь лицом к стене.
Он слышал, как ведьма дошла до своей кровати, и легла. Прикрыв глаза, парень стал подумывать о том, а не удрать ли ему из номера посреди ночи, после того как Дженайя заснёт. Или стоит воспользоваться тем, что ведьма не знает про пистолет, и всадить ей пулю в голову? Хотя последняя мысль была очень соблазнительной, Джон от неё отказался, точно зная, что у него не хватит смелости пристрелить спящую девушку, будь она хоть сто раз ведьмой. Отбросив крамольные мысли, парень попытался заснуть.
Однако сделать это Джону не позволило покалывание в груди, буквально через минуту переросшее в сильное жжение. Поначалу жжение лишь заставляло парня испытывать дискомфорт, и ворочаться из стороны в сторону, но затем начало причинять сильную боль. В конце концов мечущийся Джон просто свалился с кровати. Каким чудом ему удалось сдержать крик, парень и сам не понимал. Джону казалось, будто кто-то или что-то разрывает его грудную клетку изнутри. Разбуженная Дженайя поначалу не поняла в чём дело, и просто собиралась повернуться на другой бок, но когда заметила что задыхающийся Джон жадно хватает ртом воздух, и даже не пытается подняться с пола, тут же поняла что всё очень серьёзно. Святое пламя грозилось в любую секунду вырваться наружу, и с этим нужно было что-то сделать. Вместо того чтобы бросить обречённого парня на произвол судьбы, и телепортироваться в своё поместье, Дженайя склонилась над Джоном.