Сквозь Тьму
Шрифт:
– Знакомые всё лица! Что ж ты никак не угомонишься, засранец? – обратился к храмовнику Джон.
Ответом ему послужила презрительная улыбка. В другой ситуации, ведьма предоставила бы противнику возможность пойти на попятную, исключительно ради того, чтобы не портить так хорошо начавшееся утро. Но только не в этот раз. Судя по тому, с каким упорством Джером преследовал её, остановить упрямого храмовника могла только смерть.
Осознав это, и не став тратить время на пустые разговоры, Дженайя задействовала телекинез, и свернула своему противнику шею. Точнее попыталась свернуть, однако в итоге сама чуть не лишилась жизни. В арсенале светлой магии имелось простенькое, но в некоторых случаях очень полезное защитное заклинание, именуемое “отражением”. Воспользовавшись этим заклинанием, адепт света мог не только защититься от атакующего заклинания прямого действия, будь то молния, огненный шар или зелёная сфера, но и отбросить его обратно в противника. Однако, использовать “отражение” было довольно рискованно, и прибегать к данному заклинанию следовало либо в бою с равным по силам противником, либо с более слабым. В том случае, если магический потенциал атакующего мага был значительно выше, заклинание чаще всего не срабатывало. В любое другое время, попытка отразить атаку телекинезом стопроцентно закончилась бы смертью Джерома, но после использования “осколка тьмы”, и без того не слишком маленький магический потенциал храмовника вырос в пять раз.
Не ожидавшая контратаки Дженайя, практически в последнюю секунду успела выставить перед собой силовой барьер, защитивший ведьму от смертельного удара. Едва не погибнув от своего собственного заклинания, Дженайя поняла, что сильно недооценила своего противника. Дважды избежав смерти от её рук, храмовник наконец-то начал учиться на своих ошибках, и перестал идти напролом. Подпитка от недоучек и Кейла сделали Джерома значительно сильнее, а фанатичное желание во что бы то ни стало покончить с ненавистной ведьмой достигло своего апогея. Опасаясь за судьбу Джона, Дженайя схватила пришельца за руку, и переместилась в лимб. Оказавшись на точно таком же поле, но только окутанному густым туманом, Доу нахмурился.
– Что ты сделала? – спросил встревоженный парень.
– Перенесла нас в безопасное место. Здесь нельзя ни умереть, ни даже получить ранение, - коротко объяснила Дженайя.
– Это, конечно, здорово, но не проще ли было вернуться обратно домой?
– Мы и вернёмся, но только после того как я разберусь с этим проклятым фанатиком.
Прежде чем Джон успел возразить, Дженайя растворилась в воздухе, и перенеслась обратно в реальный мир. К возвращению ведьмы Джером успел превратить поле боя в освящённое место. Пребывание на святой земле спровоцировало у Дженайи невыносимый зуд и затруднило дыхание. Точно зная, что настолько разрушительное заклинание её противнику отразить не под силу, Дженайя атаковала Джерома тёмной волной, от которой храмовник защитился, выставив небесный щит. Запуск волны позволил Дженайе выиграть немного времени, и отправить в поместье ментальный зов о помощи. Все призраки, оставленные для охраны поместья перед визитом к Даргону устремились на помощь призвавшей их ведьме.
В мгновения ока достигнув луга, два десятка неупокоенных душ облепили храмовника со всех сторон, однако Джером не растерялся. Храмовник первым делом создал вокруг себя кольцо света, пересечь которое ни одному призраку было не под силу, а затем в его руках появилась сверкающая алебарда из чистого света. Используя магическое оружие, храмовник сначала отогнал от себя призраков, а затем принялся уничтожить бестелесных противников по одному. За то время, пока её противник боролся с призраками, Дженайя благополучно рассеяла наложенное на луг заклинание, от чего почувствовала себя значительно лучше. Выждав момент, когда отбивающийся от бестелесных созданий храмовник повернётся к ней спиной, Дженайя выпустила в него разрушительный луч. Почувствовав, что его противница плетёт атакующее заклинание, Джером разрубил напополам очередную прозрачную фигуру, и за мгновение до того, как Дженайя атаковала его, резко обернулся, и выставил алебарду перед собой. Магическое оружие сработало эффективнее любого щита, полностью поглотив смертоносный луч. Только храмовник отразил удар, как на Дженайю обрушился град стрел из света. Выставив тёмный покров, ведьма начала создавать вокруг себя множество зелёных сфер. Когда количество сфер перевалило за четыре десятка, Дженайя не стала швырять ими в противника, сумевшего избавиться от призраков, а открыла очередной чёрный портал, натравив на врага очередную стаю инфернальных гончих.
Подбив несколько тварей сгустками света, Джером покрутил алебардой над головой. Едва слышно прошептав какие-то слова, храмовник вонзил магическое оружие в землю. Алебарда ярко вспыхнула, и исчезла, а вместе с ней исчезли и гончие. Та же судьба могла постигнуть и Дженайю, если бы ведьма не успела взмыть в воздух.
Внимательно присмотревшись к своему противнику, Дженайя заметила, что у храмовника слегка участилось дыхание, и посчитала это хорошим знаком, несмотря на то, что магическая аура Джерома по-прежнему сияла достаточно ярко. Присмотревшись к истоптанной траве под ногами молодого храмовника, ведьма заметила чёрный кристалл. Джером случайно обронил своё главное оружие, когда отбивался от призраков, и даже не заметил этого. Перехватив взгляд противницы, и запоздало заметив пропажу, Джером попытался поднять кристалл, однако Дженайя его опередила. Воспользовавшись телекинезом, ведьма притянула “осколок тьмы” к себе. Поймав кристалл левой рукой, Дженайя опустилась обратно на землю.
– Теперь понятно, откуда у тебя столько сил, - сказала она, затем отбросила “осколок тьмы” назад через плечо, будто это была какая-то безделушка.
Материализовавшийся из воздуха призрак подхватил брошенный кристалл, и тут же исчез. Данный артефакт не представлял для неё особого интереса, поэтому Дженайя дала своему слуге приказ спрятать кристалл так надёжно, чтобы его никто и никогда не смог найти.
– Ничего тебе не понятно, проклятая ведьма! Моими действиями руководит сам Светлейший! – фанатично выкрикнул храмовник.
– Неужели? Ты действительно в это веришь? – поинтересовалась девушка с неприкрытым скептицизмом в голосе.
– Я верю в то, что это твой последний день в мире живых! – отчаянно прокричал Джером, плетя новое атакующее заклинание.
Даже лишившись магического кристалла, храмовник всё ещё верил, что может одержать победу в этом бою, поскольку о его запасном козыре проклятая ведьма не знала и знать не могла.
После обмена репликами поединок двух магов возобновился с новой силой. Атаковал преимущественно Джером, используя самые мощные заклинания из арсенала магии света, в то время как Дженайя лишь блокировала атаки противника, изредка контратакуя противника тёмными волнами, и создавая на пути храмовника преграды из красных костей. Джером вкладывал в каждую атаку не только всю свою силу, но и всю свою ярость, однако ни один из его ударов так и не достиг цели. Когда магическая аура Джерома достаточно ослабла, зависшие в воздухе зелёные сферы одновременно устремились к адепту свету. Храмовник попытался установить небесный щит, но даже он не смог выдержать попадание сразу сорока сфер. Пробив щит, одна из сфер пролетела мимо, краешком задев бок храмовника, а вторая попала бы магу в лицо, если бы Джером не успел загородить его руками. Попав на незащищённую кожу, едкая зелёная субстанции прожгла плоть почти до самой кости. Закричав от боли, храмовник попытался исцелить повреждённую руку, но был парализован обездвиживающим заклинанием.
Точно зная, что новую атаку её противник не отразит, Дженайя нанесла последний удар. Выпущенный ведьмой разрушительный луч проделал в животе Джерома внушительную дыру. Глаза храмовника расширились, а изо рта пошла кровь. С трудом шевеля губами, Джером из последних сил что-то неразборчиво пробормотал, прежде чем замертво рухнуть на землю. Покончив с храмовником, Дженайя перенеслась в лимб, чтобы забрать Джона, и вернуться домой.
***
Но вместо лимба Дженайя перенеслась на центральную площадь Аэдоса, а ясное утро внезапно сменилось тёмной ночью. Увидев рядом с фонтаном живого и невредимого Джерома, ведьма попыталась свернуть ему шею на расстоянии, но с ужасом обнаружила, что полностью лишилась своих магических сил.
– Знакомое место, не правда ли? Когда мы были здесь в прошлый раз, ты утащила меня в лимб, и вдоволь надо мной поглумилась. Теперь пришла моя очередь, - объявил оживший храмовник, не понятно как избавившийся от дыры в животе.
– Глумись сколько хочешь, храмовник. Мы оба знаем, что в лимбе нельзя причинить вред.
Лицо Джерома озарила злорадная улыбка.
– В лимбе – нельзя, но к несчастью для тебя, мы сейчас находимся совершенно в другом месте. В храмовых архивах это место названо пустотой.
– Никогда о ней не слышала, - честно призналась Дженайя.
– Нисколько этим не удивлён. Этим заклинанием не пользовались уже очень давно. Я выбрал Аэдос потому что здесь всё началось, и здесь же всё и закончится.
– Для тебя уже всё закончилось. Я убила тебя.
Улыбка исчезла с лица Джерома.
– И поэтому оказалась здесь вместе со мной. Как и в лимбе, в пустоте не действует магия. Но зато прекрасно действует всё остальное, - пояснил храмовник, извлекая из ножен за спиной свой меч.