Шрифт:
Глава 1
После утомительных трёх часов езды Кирилл Ильич, наконец, вышел из тамбура электрички на платформу станции Лесная; неожиданно оступился и поскользнулся на прелых осенних листьях; судорожно проделал немыслимые вращения руками; при этом его кожаный кейс отлетел в сторону – забыл пристегнуть ремешок. Но на ногах устоял – у него с детства была неплохая координация – только потянул немного левую ногу. Всё-таки нельзя пренебрегать тренировками. И ещё хорошо, что он одел осенние ботинки с рифлёной подошвой, травма могла быть посерьёзнее.
Блин, эта самая плита напротив выхода из его вагона оказалась ниже остальной
Кирилл Ильич уперся руками о край платформы – ограждений здесь, похоже, никогда не было -и аккуратно, чтобы не травмировать лишний раз левую ногу, спрыгнул за кейсом. Отряхивая его от налипших листьев, он исподтишка оглядывал немногочисленных пассажиров. В целом станция Лесная выглядела почти безлюдной. Железнодорожную ветку, видимо, из-за малой загруженности в свое время проложили одноколейной, поезда по ней доходили до конечной станции и ехали по ней же в обратном направлении.
Двое вышли из последнего вагона, но разглядеть их не получилось, они сразу срыгнули с платформы и исчезли из зоны видимости.
Две женщины держали мальчишку лет трёх за руки с двух сторон, а он баловался, поджимал ноги и раскачивался у них на руках.
– Тимошка, а ну кончай проказничать, – прикрикнула одна из них.
Другая только засмеялась и взяла шалуна на руки. Его такой вариант тоже вполне устроил, он обнял женщину за шею и довольно заулыбался.
– Набаловала ты его, Надежда. Гляди, дождешься, сядет он тебе на шею, – не успокаивалась первая. – Тяжело же, опусти, пусть сам идёт.
Мальчишка при этих словах еще крепче обнимал мать.
– Ничего – ничего, мне не тяжело.
Женщины выглядели удивительно похожими друг на друга, одного роста и одинаковой комплекции, даже прически под однотипными кепками не особо отличались одна от другой. Только по командирским повадкам любительницы порядка становилось ясно, что это мать и дочь. Они перешли через железнодорожный путь на противоположную сторону, где через вырубленную поляну за высокими заборами скрывались дачные домики. Там, где они не загораживались садовыми деревьями, кое-где проглядывали свозь морось тумана силуэты скатных крыш.
Молодой мужчина в камуфляжной форме с рюкзаком на спине и в высоких резиновых сапогах, вышел без приключений из соседнего вагона, покосился на вращения Кирилла Ильича. Когда они закончились благополучно, мужчина ухмыльнулся и заспешил вдоль платформы в противоположную движению поезда сторону мимо пустовавшего кассового киоска. Или в расписании значился длительный перерыв, и кассир не преминул им воспользоваться для своих собственных дел; или кассира тут вовсе не было. Мужчина больше не проявлял никакого интереса к Кириллу, даже мельком не обернулся на других пассажиров. Он быстро сбежал по покосившимся ступенькам с платформы и уверенно зашагал по краю
Метрах в двадцати от железной дороги начинался сплошной лес. Начало четвёртого, но казалось, уже смеркается, что поделать – осень вступила в свои права. Тропинку, ведущую к дому Бергера, найти оказалось не сложно, узкая просека неплохо просматривалась даже сквозь пелену тумана. По ней до дома Бергера не больше пары километров, он сверялся по карте Google. Заодно скачал карту на телефон, хотя заблудится было невозможно, тропинка вела прямо к территории тренировочной базы.
По мере удаления от станции туман начал заметно сгущаться, деревья вдоль тропинки теряли твердые контуры, размывались как на акварельном рисунке по мокрому. Лишь только звук отъехавшей электрички затих, установилась полная тишина. Кирилл лишился вообще каких-либо ориентиров в туманном пространстве. Только хорошо утоптанная грунтовая тропинка всё ещё обещала довести до цели. Он старался идти не широким шагом, чтобы с неё не сбиться, подавляя желание стремительно пробежаться, чтобы покончить с этим белым пленом.
Настроение совсем испортилось, всё пошло не так с самого начала.
• * *
Шеф настаивал, чтобы его встреча с Бергером прошла в режиме абсолютной секретности, запретил брать служебные машины, а на его собственной жена Кира – да, жену Кирилла звали Кира – вместе с дочерью уехала к подруге на дачу дня на три. Впрочем, шеф и свою брать не велел, а ехать на электричке, при этом избавиться от возможной слежки. Да и смысла ехать на машине не было, всё равно подъехать к дому Бергеров не получится, от ближайшей асфальтовой дороги к нему гораздо дальше, чем от электрички. Договариваться о встрече по телефону тоже запрещалось во избежание прослушки. То есть нет никакой уверенности, что Кирилл застанет Бергера дома, тот может ведь и уехать куда-нибудь.
– Это вряд ли. Он почти не выезжает со своей базы, – успокоил шеф.
Правда, на такой случай Вадим уполномочил провести переговоры с его женой, шеф обещал найти возможность предупредить её.
Дело срочное. Вчера вечером у его шефа и друга детства Вадима Морозова состоялся тяжелый разговор с бывшим партнёром и нынешним конкурентом Заславским. Кирилл на встрече не присутствовал, но встретил Заславского, выходящего из кабинета шефа, и выражение его лица не сулило Вадиму Морозову ничего хорошего. Раздражение, ненависть, какая-то злая ярость – чего там только не было. Похоже, испугалась даже секретарша Нина Васильевна, а её пронять не всякому удавалось. Она как раз собиралась спуститься в канцелярию с бумагами, но, увидев выходящего Заславского, задержалась. Вдруг понадобится соединить шефа с МВД.
Элегантная внешность скрывала возраст Нины Васильевны, несколько лет как преодолевшей пенсионный рубеж. Своего начальника, партнёров и руководителей подразделений она воспринимала как «наших мальчиков», опекала их: варила им чудесный кофе, снабжала нужными телефонными номерами из толстого алфавитного блокнота всегда с актуальной информацией -почище любого поисковика – выслушивала жалобы и утешала обиженных.
Зря шеф связался с Заславским, с подобными типами иметь дело опасно, он же больной на всю голову. О его связях с криминалом давно ходили слухи, и Кирилл предупреждал шефа. Поговаривали, что полиция даже подозревала его в организации убийства, но ничего не смогли доказать и отстали.