Сквозь вечную ночь

Росси Вероника

Ария обнаружила свой Смартвизор в сумке и положила его на ладонь. Хотела бы она использовать его, чтобы связаться с друзьями. Что Калеб подумал бы о ней, получив она Отметины?

Входная дверь открылась и с грохотом захлопнулась. Ария засунула Смартвизор обратно в сумку и встала с кровати, прислушиваясь к скрипу половиц, когда кто-то вошел. В дверях появился Перри, его зеленые глаза были полны решимости и серьезности. Они стояли, глядя друг на друга, выражение его лица смягчилось, ее пульс участился.

Перри перевел взгляд

на статуэтку на тумбочке, обратив внимание на небольшие изменения в комнате.

— Я поставлю его обратно, — сказала она.

Он вошел внутрь и поднял его.

— Нет. Оставь. Он твой.

— Спасибо. — Ария посмотрела через дверь позади него, ведущую в другую комнату. Она снова почувствовала странную и тревожащую дистанцию между ними — стеклянную стену, разделяющую их на случай, если кто-то войдет в дом.

Он поставил сокола и кивнул на ее сумку.

— Я думал, мы уйдем завтра на рассвете.

— Ты уверен, что тебе следует уходить? Имею в виду, после того, что случилось?

— Да, уверен, — ответил он резко. Перри поморщился. Потом медленно выдохнул и провел рукой по лицу. — Прости. Риф был… Неважно. Извини.

Тени под глазами казались темнее, а широкие плечи устало поникли.

— Ты вообще спал? — спросила она.

— Нет… не могу.

— Что значит ты не можешь?

— Ну. — Его улыбка была слабой и невеселой. — Я имею в виду, что не могу.

— Как давно? — спросила она.

— Когда я спал всю ночь? — Он расправил плечи. — Со времен Вэйла.

Она не могла в это поверить. Он месяцами не спал нормально?

— Ария, эта комната… — Перри резко замолчал. Он повернулся и закрыл за собой дверь. Затем он прислонился к ней, засунув большие пальцы на пояс, и наблюдал за Арией, ожидая, что она будет возражать.

Она должна была. Она слышала обрывки сплетен весь день. Буря и то, что чуть не случилось с Перри, выбили из колеи Поток. Она не хотела ничего добавлять. Она представила, как Уилан или Брук называют ее шлюхой-Кротом, соблазнившей их Кровного вождя. Но сейчас ей было все равно. Она просто хотела быть с ним.

— Эта комната? — повторила она, подсказывая ему.

Он расслабился, прислонившись к двери, но его глаза были полны решимости, сверкая, как цепь на шее. За окном опускалась ночь, и сквозь полуоткрытые ставни просачивался тусклый голубой свет.

— Принадлежала моему отцу, — сказал он, продолжая с того места, где остановился. — Но он почти никогда не бывал здесь. Он уходил до рассвета и проводил день в полях или в гавани. Иногда, когда удавалось, он отправлялся на охоту. Ему нравилось быть в движении. Я думаю в этом мы похожи.

— За ужином он общался с кланом. Он всегда старался уделять каждому одинаковое время. Мне нравилось, что он это делал…. Это было то, что Вэл никогда не делал. Потом он возвращался домой с нами, и он больше не был Джорданом Кровным вождем. Он принадлежал нам. Он слушал нас, читал нам, а мы

боролись и играли. — Его губы изогнулись в кривой улыбке. — Он был огромен. Высокий, как я, но сильный, как бык. Даже мы втроем никогда не могли победить его. — Его улыбка погасла. — Но были и другие времена… когда он приходил сюда с бутылкой. — Он наклонил голову. — Ты уже знаешь об этом кое-что.

Ария кивнула. Она едва могла дышать. Отец Перри обвинил его в смерти матери во время родов. Перри говорил с ней об этом только один раз со слезами на глазах. Теперь она стояла в том самом доме, где его били за то, что произошло не по его вине.

— В такие ночи он обычно кричал в течение первого часа. Дальше становилось еще хуже. Вэйл прятался на чердаке. Лив забиралась под стол. Я терпел. Так все и шло. Все знали, но никто ничего не делал. Когда я был сломлен и посинел от побоев, они приняли это. Я был на все согласен. Я говорил себе, что другого выхода нет. Он нам нужен как Кровный вождь. И он был нашим единственным родителем. Без него у нас бы ничего не было.

Она слишком хорошо знала, каково это. Каждый день после смерти матери она боролась с мыслью, что у нее ничего нет.

Перри покачал головой.

— Возможно, это не имеет смысла, но я ощущаю себя так же, как ведет себя Эфир. Мы считаем, что нам нужна эта… эта земля. Этот дом. Эта комната… Но это не правильный образ жизни. Прошлой ночью мы потеряли акры земли из-за пожаров, и человек, которого я знал всю свою жизнь, чуть не умер. И я почти тоже.

Она быстро сократила расстояние между ними и взяла его за руки, сжав так крепко, как только могла. Так же крепко, как если бы она была на пристани. Он медленно выдохнул, глядя ей в глаза, его хватка была такой же сильной, как и у нее.

— Мы проигрываем и проигрываем, но мы все еще здесь. Дрожим на месте, боясь что-то сделать. Я устал довольствоваться этим, потому что не знаю, существует ли что-то лучшее. А оно должно быть. Какой смысл в противном случае? Теперь я могу что-то сделать. И я это сделаю.

Он моргнул, напряженность в его глазах исчезла, когда он вернулся в настоящее. Он рассмеялся над собой.

— Что-то я разговорился. В любом случае… — он поднял бровь. — Ты что-то притихла.

Она обняла его за пояс.

— Потому что нет слов, чтобы описать, насколько это было прекрасно.

Перри притянул ее ближе, обнимая ее. Они прижались друг к другу, его грудь была твердой и теплой. Через мгновение он наклонился к ее уху и прошептал:

— Я молодец?

Это было слово из ее мира, и она могла сказать, что он улыбался.

— Еще какой. Очень даже молодец. — Она отстранилась и посмотрела ему в глаза. Как бы он ни был замкнут в себе, он так глубоко заботился о других. Он был силой. Он был хорош. — Ты меня удивляешь.