Сквозь зомби стекло
Шрифт:
Джастин смягчился.
— Мне жаль.
— Перед смертью он сказал мне, что твоя сестра…
С болезненным стоном он вскочил на ноги, отчего стул за ним упал.
— Я знаю. Не говори этого. Не смей этого говорить.
— Знаешь? — спросил Коул.
Джастин закрыл глаза, сделав дрожащий вдох. Но это была его единственная реакция. И все же мое сердце разрывалось из-за него. Я знала, что он делает, потому что сама поступала так же. Я упаковала свое горе в коробку и засунула ее глубоко-глубоко внутрь.
На какое-то время ему
— Лидер, мистер К., показал мне фотографии.
— Мистер К? — сказал Мистер Холланд. — Что означает буква «К»?
— Я не знаю. Все его так называют. — он поднял подбородок. — Мистер К сказал мне, что вы виноваты, и моя задача — отомстить. Но он подчеркнул, чтобы я не убивал тебя. Мне просто нужно было шпионить. — Джастин холодно улыбнулся. — Он не понимал, что я знаю тебя лучше и понимаю, что ты никогда не причинишь вреда моей сестре… что это он виноват. Поэтому я давал ему информацию, но не серьезную. Достаточную, чтобы он думал, будто я играю в его игру.
— Так это ты шпион, — прорычал Коул. — И ты заставил меня следить за всеми? Зачем? Чтобы отвлечь меня?
— Шпион? — сказали мистер Анкх и мистер Холланд в унисон.
— Нет. — Джастин засунул руки в карманы. — Среди вас есть предатель. Я никогда не лгал об этом, просто не знаю, кто он. Каждая доля информации, которую я дал тебе, — правда. Я хочу, чтобы «Анима» была уничтожена, хочу помочь тебе в этом.
Его свирепое выражение лица… леденящая душу решимость в голосе… ненависть, сочащаяся из него, — все это вместе взятое кричало, что он говорит правду.
— Шпион, — повторил мистер Холланд.
— Я поговорю с тобой об этом позже. — Коул жестко кивнул Джастину, молча приказывая продолжать.
— Мои родители думают, что Жак сбежала. Они беспокоятся о ней, мама даже плачет, но я не могу заставить себя рассказать им, что она… что она… Потому что не в силах доказать это и ответить на их вопросы. А теперь ты знаешь все, что знаю я. Так что мы закончили. — Джастин повернулся и вышел из комнаты.
Коул шагнул вперед, намереваясь пойти за ним, но я схватила его за руку.
— Не надо. Ему сейчас нужно побыть одному.
Мистер Анкх и мистер Холланд наблюдали, как Коул сел на свое место.
— Нам нужно уединиться, — сказал Коул, отмахиваясь от них.
Мистер Холланд закатил глаза и ушел. Мистер Анкх открыл рот и закрыл его. Затем тоже ушел.
— Я знаю, что у тебя наверняка есть еще вопросы, но сначала я хочу поговорить с тобой о Веронике. О том, что же произошло у нас тогда.
— Нет, — сказала я, внезапно охваченная гневом.
Он все равно продолжил.
— Я говорил тебе, что она набросилась на меня, и не лгал, но я не сказал тебе, что остановил ее до… слышишь, до. И я не думаю, что ты представляешь, насколько это было трудно. С чем-то
— Дать тебе медаль? — огрызнулась я. Мне все еще было ненавистно представлять то, что они сделали.
— Да. Нет. — он ударился головой о край моей кровати. — Я все испортил. Снова.
— Нет причин обсуждать это…
Он поднял на меня умоляющий взгляд.
— Есть. Когда ты позвонила мне, я был с ней. — он вцепился в мою руку, держа достаточно крепко, чтобы я не смогла вырваться. — Ничего не было, клянусь. Я говорил ей, что не забыл тебя и не смогу забыть и что не буду ни с кем, кроме тебя.
Мое сердце замерло.
Я так хотела… сдаться. Но не могла.
Я предупреждала его.
«Сделай шаг за шагом». Иначе я рассыплюсь, как печенье.
Первый шаг.
— Коул, — сказала я, срывая накрывающую меня простыню. — Нет. Мы не вернемся к этому. Ты убегаешь от серьезных отношений, а не остаешься, а я не смогу пережить еще один разрыв.
Он обнял меня крепче.
— Поправочка. Я убегал. Теперь останусь. Теперь я понимаю. Я позволял страху принимать за меня решения. Так боялся потерять кого-то еще, что постоянно искал срок годности. Не только с тобой, но и со всеми моими девушками.
Может ли девушка танцевать от радости и рыдать от отчаяния одновременно?
Второй шаг.
— Я рада, что ты это осознаешь и что ты полон решимости двигаться дальше, но что произойдет, если ты поймешь, что так и не смог забыть других девушек?
— Это невозможно. Мне нужна ты. И я знаю, что ты предупреждала меня, говорила мне даже не думать приползать обратно. Я знаю, что облажался по-крупному, и могу пообещать, что этого больше не случится. Я знаю, но все равно пойду за тобой.
Мне хотелось плакать.
Третий шаг, самый трудный.
— Коул…
— Шшш, детка. Пожалуйста. Послушай меня. Ты — часть меня, и я приму все, что ты готова мне дать, и как долго ты готова это делать. — он поспешил продолжить, добавив:
— Я бросал многих девушек. Иногда это было больно. Иногда нет. Но я всегда преодолевал это и считал, что от этого стало лучше. Я не смог забыть тебя, Али, и определенно не стало лучше. Ты нужна мне. Пожалуйста, — повторил он.
Еще одна попытка третьего шага.
— Нет, — прошептала я. Наши отношения напоминают американские горки. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз. Иногда нужно просто держаться подальше от аттракциона. — Мой ответ — нет.
Его это не остановило.
— Я сдался слишком быстро, но не повторю своей ошибки. Я должен был бороться за тебя, как ты и сказала. Теперь я это понимаю. Я не доверял тебе. Что же, теперь буду доверять, потому что не могу жить с последствиями такого недоверия.
Пока Коул говорил пропитанные желанием слова, он наклонился вперед, ко мне. Я впитывала их, такие прекрасные, такие нужные. Такие успокаивающие. Я так сильно хотела пойти ему навстречу.