Слабые женские руки
Шрифт:
Рурке не старался причинить мне лишние неприятности, и я это знал. Его заботило лишь одно: со спокойной совестью сдать все дела по убийствам в архив. И не только эти дела. Вечером, прежде чем отправиться домой, он постарается списать на погибших немало нераскрытых преступлений! Но это его заботы. Мне же оставалось лишь найти ответы на несколько второстепенных вопросов.
На углу соседней улицы имелась стоянка такси. Сев в машину, я назвал шоферу адрес. Мой личный автомобиль все еще стоял у обочины тротуара возле «Круглого бара», поскольку полицейские доставили меня
— Не пугайтесь, старина, — успокоил я его. — Имею разрешение на ношение оружия.
Для большей убедительности убрал пистолет в кобуру. Шофер пришел в себя, и машина перестала вилять из стороны в сторону. Тем не менее всю дорогу водитель продолжал держать меня в поле зрения. На лице его явно обозначилось облегчение, когда я расстался с ним, предварительно рассчитавшись по счетчику. Не задерживаясь в холле, я поднялся наверх и позвонил.
Дверь открыла Изабелла. На ней по-прежнему были красная блузка и черные колготки. Она встретила меня с какой-то странной усмешкой.
— Скажи, пожалуйста. Наш знаменитый сыщик. Входите, сеньор, прошу вас.
Войдя в комнату, я вначале подумал, что девушка принимала гостей. На круглом столе стояла початая бутылка джина, рядом — два бокала. На ковре валялся пакетик из-под жареного картофеля. Электрофон извергал поток джазовой музыки. Изабелла положила руки на бедра и, напевая, принялась кружиться по комнате. Судя по всему, она была одна.
— У вас что, какой-нибудь праздник сегодня? — поинтересовался я.
Изабелла Не ответила, я убавил громкость электрофона и повторил свой вопрос. Улыбнувшись, девушка кивнула в знак согласия.
— Выпьете стаканчик, мистер Престон?
Она взяла бутылку джина, намереваясь налить мне.
— Нет, спасибо. Никогда не пью этой отравы. Изабелла подошла ко мне и погладила рукой отвороты пиджака.
— Мой прекрасный детектив, — прошептала она. — Разве можно сказать «нет» такому мужчине, как вы, сеньор?
Изабелла явно была уже под хмельком, алкоголь воспламенил ее глаза и тело. Как женщина она вполне могла сойти за маленькое сокровище, и, будь у меня иные намерения, подобное знакомство было бы оценено по достоинству.
Взяв один из бокалов с джином, я сунул его ей в руку.
— А где ваш приятель? — спросил я. Изабелла как-то странно улыбнулась.
— Зачем вы сюда пришли, сеньор?
— Хотел рассказать, что приключилось сегодня вечером с вашим другом Гарри Свенсоном.
— Пхе! — ответила Изабелла, презрительно усмехаясь. — Мне это известно. Радио сообщило. Бедный Гарри! Она хрипло засмеялась, закинув назад голову.
— Я провел весь вечер в полицейском управлении, — продолжал я. — Они там задали мне кучу серьезных вопросов, Изабелла. Но вы можете быть спокойны, дорогуша! Я не стал им говорить, что именно вы убили Свенсона и Смайноффа.
Лицо девушки на мгновенье потемнело.
— Я? Нет, сеньор! По радио сообщили все подробности.
Впрочем, я не выходила из этой комнаты после нашей последней встречи с вами.
Я хмыкнул и уселся в кресло. Изабелла наблюдала за мной.
— Мне прекрасно известно, мой ангел, что вы не покидали порога этой комнаты. Я был у Свенсона, когда все произошло. Готов поклясться: вас при этом не было. И тем не менее его убили именно вы. Равно как и Смайноффа.
— Сумасшедший! — сказала она. — Вы совсем с ума сошли, мистер Престон!
— Отнюдь! Свенсон сообщил мне, что Смайнофф должен был с ним встретиться. Ему нужны были деньги, чтобы смыться из города. Но Свенсон не испытывал к нему доверия. Он считал, что Смайнофф решил явиться в «Круглый бар» лишь затем, чтобы прикончить его.
— А ведь так оно все и произошло, а? — произнесла Изабелла, пожимая плечами. — Или на радио плохо информированы?
— Нет, радио не ошиблось. Но на радио никто не знает, что кто-то предупредил Смайноффа. Ему сказали, будто Гарри пристрелит его, как только тот переступит порог. Об этом известно только вам и мне. Впрочем, вы им обоим сказали одно и то же!
Изабелла пристально взглянула на меня и топнула ногой.
— Я сделала это? А вы в состоянии доказать?
— Нет, — пришлось признаться. — И даже если бы оказался в состоянии, затрудняюсь сказать, что бы в результате изменилось.
— Стало быть, это не имеет никакого значения, сеньор? Я покачал головой.
— О вас и обо мне этого нельзя сказать. Хотелось бы знать, что они вам сделали, эти типы? Почему вдруг вы с ними так жестоко поступили?
— Сигарета у вас найдется? — резко спросила девушка. Я достал из пачки две сигареты и по очереди прикурил их. Изабелла уселась на диван. Она положила голову на «вышитую золотом подушку, выпустила струю дыма, посмотрела, как дым спиралями поднимается к потолку. Потом стала говорить.
— Что ж, пожалуй, можно вам все сказать, сеньор Престон! Это мой долг перед вами. Без вас ничего бы так быстро не получилось.
Я молча кивнул головой, соглашаясь с ней.
— Вы спросили: что плохого сделали мне эти типы? Да почти ничего. Я уже говорила вам, они грозились изуродовать меня, если я не стану выполнять их приказания. Но то были лишь слова. Мне их в свой жизни столько приходилось слышать! От этого не умирают!
Изабелла ногтем указательного пальца постучала по сигарете, немного пепла упало на ковер.
— Вернемся несколько назад, сеньор! К той ночи, когда они убили мою Хуаниту.
— А я думал, ее убил кто-то другой, некий Камптон.
— Пхе! — скривилась Изабелла. — Камптон не что иное, как грязная свинья, он слишком много, к тому же, выпил! Но не он истинный виновник. Камптон посчитал Хуаниту за шлюху и решил, что она сопротивляется лишь затем, дабы набить себе цену. А вот в объятия к нему ее толкнули Свенсон и его банда.
— Какая разница! Ведь она присутствовала на этой вечеринке, — заметил я. — И собирались там отнюдь не на школьный выпускной бал!