Слад
Шрифт:
..................................................................................
Они сидели на кухне и доедали огромную яичницу прямо со сковороды. Борис нацепил на вилку кусочек хлеба и водил им по сковороде, смазывая на него остатки масла.
– Знаешь, мне пришла в голову мысль...
– Не такой уж редкий случай...
– Спасибо, мадам! А мысль такая - у еды и секса есть нечто общее.
– Вот как?
– Да. И того, и другого всегда хочется!
– Ну, я думаю, что это чисто мужской взгляд. Мне часто не хочется есть, да и сексом не всегда хочется заниматься, но почему-то сейчас я с удовольствием поела, ну а секс был бы неплохим дополнением...на десcерт...
– Мадам, я с удовольствием
– Мадам принимает ваше предложение, но активных действий ожидает лишь от месье...
......................................................................................
Он склонился над нею, его рука легла на ее грудь. На его лице появилась улыбка, и он пропел:
– "Кто сказал, что у Жаннеты
Грудь немножечко пышна?
Пустяки! В ладони этой
Вся поместится она!"
– Издеваешься, да?
– Светлана шутливо прищурила глаза
– Что ты! И не думаю! Мне нравится, что она не помещается...
– Ты знаешь, когда я родила Дениса, молока у меня было - залейся. Со всего родильного отделения сбегались ко мне немолочные роженицы, я уставала сцеживать молоко, руки болели, а надо было.
– Зачем?
– Можно мастит заработать, болезнь такая. Но главное - просили меня эти мамаши безмолочные, плакали. Жалко ведь детишек...Так, представляешь, до чего доходило - они меня как корову доили, сами, не было сил у меня... А дома вся посуда была моим молоком заполнена, подруги по палате приходили, забирали для своих малышей. Я, можно сказать, еще троих своей грудью вскормила. Грудь была такой большой, что ни один бюстгальтер на нее не налезал, да она и без него стояла, как каменная. Весь дом молоком пропах. Знаешь, какой приятный запах? Самой нравилось.. Утром просыпаюсь - в постели лужа молочная. Мне так этот год и запомнился - сижу как доярка и свою грудь выжимаю, а из нее - струи молока... Руки долго еще болели...
– Света! Оставайся у меня до утра!
Взгляд Бориса был умоляющим. Светлана задумалась.
– Я предупредила маму, что наверное приду поздно, но чтобы до утра...
– Позвони ей, предупреди, чтобы не волновалась. Телефон в коридоре...
– Хорошо.
– Светлана встала, не стыдясь своей наготы прошла в коридор. Борис слышал, как она говорит с матерью.
– Дело сделано.
– она подбежала к постели, распахнула руки и упала в его объятия. Постель ответила болезненным скрипом
– О чем она тебя спросила?
– Борису было интересно, какое объяснение дала Света своей маме.
– Спросила, где я и все ли у меня в порядке.
– Ну, и что же ты ей сказала?
– Сказала, что пока все в порядке - пытаюсь одного старого Дон Жуана женить на себе , и что не уйду, пока он не сдастся...
– До сих пор я как-то не чувствовал, что ты ведешь такую работу.
– А я сама об этом догадалась только когда с мамой стала говорить. Она сама взялась отвести Дениса завтра в ясли, между прочим...
– Слушай, а ты не боишься, что тебе не удастся твоя миссия?
– У тебя мания величия. Нет, не боюсь. Но если к завтрашнему утру у меня ничего не выйдет, я признаю свое поражение и сваливаю, посрамленная...
– Ты и ночью будешь проводить свою работу? Мне интересно, как это будет выглядеть...Тебе придется попотеть...Можешь начинать осаду немедленно - мне любопытно, какие аргументы ты выставишь.
Глаза Светланы загорелись лукавством.
– Аргументы будут вескими...- она наклонилась над ним и накрыла своей грудью его лицо.
– Да уж, против такого аргумента возразить нечего - артиллерия главного калибра. Хотя, по правде говоря, я знал женщин, у которых этот аргумент был более...увесистым. Но почему-то твоя артиллерия бьет сильнее... Я давно знал, что
– А мужчины?
– Светлана с интересом покосилась на него
– Мужчины... Они - по разному. Кто-то только при себе, и никакого другого у них нет. Это те, кто считает, что их способность ублажить женщину в постели - решающее и единственное, что имеет значение. И что все остальное просто излишне, даже мозги. Другие - наоборот, при себе уже ничего не носят, вернее, носят, но основную функцию это оружие уже не выполняет. Зато у них есть дома, деньги, машины, звания, популярность, ум, благородство...то есть, многое из того, что может сразить женщину. Но большинство мужчин, по моим наблюдениям, находятся в промежутке между этими группами - у них еще достаточно надежно то оружие, что они носят при себе, и уже есть кое-что , что носить с собой затруднительно или невозможно.
– И к какой же группе ты относишь себя?
– Я затрудняюсь ответить. С одной стороны, у меня нет ничего, кроме этой родительской квартиры, и я должен бы быть в первой группе, но я точно знаю, что кроме постели женщине нужно еще очень много...
– Откровенность вам зачтется .
– А еще?
– Борис уложил ее на себя, она уткнулась в его плечо и затихла.
– У меня больше нет аргументов.
– сказала она серьезно.
– Ты что же, всерьез считаешь, что кроме великолепного тела у тебя ничего за душой нет? Вести осаду с одним, даже таким сильным аргументом, это неосмотрительное легкомыслие! Генерал, вы не знаете свою армию! Так вы можете и проиграть наше сражение! Мне неловко напоминать генералу, что в его арсенале масса других аргументов. Что он умен, красив, благороден и честен, что его не пугает репутация Дон Жуана, которую имеет его партнер. Я уж не говорю, что генерал обладает отличным чувством юмора и готов шутить даже над собой. Как ваш противник, я могу заметить, что в вашем распоряжении аргументы подавляющего преимущества. Я предлагаю вам сменить диспозицию. Отныне я буду уговаривать вас отдать мне руку и сердце, а вы будете упираться. Идет?
– Боря! Это уже не шутки. Тебе не кажется, что мы оба сошли или сходим с ума? Двое взрослых людей знают друг друга несколько недель, но уже собираются жениться! И зачем я только вылезла с этой женитьбой! Было так хорошо, а теперь все полетит прахом...
– Ну, зачем же ты так? Ничего не полетит прахом. Я ведь на тебя давно глаз положил, еще с той поры, как ты у нас появилась. Только как узнал, что ты замужем, так понял, что мне ничего не остается... Видно было, что у тебя и без меня все хорошо.
Светлана смотрела на него, не отводя взгляда.
– А ведь я это чувствовала по твоим глазам, по ... не знаю еще по чему. Что-то женское подсказывало, что я тебе интересна, и что это у тебя серьезно. А потом я забеременела, потом родила, потом... Слава погиб... У меня молоко пропало. Денису почти год было. И все полетело кувырком...Мама приехала помогать, без нее бы загнулась... На работу вышла. Первое время тяжело было, потом как-то привыкла, полегче стало. А тут ты...
– Cвета, послушай. Ты давно мне нравишься. Да, у меня было много женщин. Но ты заставила меня испытать что-то совершенно новое. Сейчас это как молодой росток, в котором только угадывается большое чувство, но ведь из этого ростка оно вырастет, из этого! А он уже есть! Я не хочу ждать, когда он превратится в могучее дерево. Я говорю то, что чувствую. Мне нет никакой корысти обманывать тебя - мне не пришлось ни лгать, ни обольщать тебя. Мы честно и открыто пошли навстречу друг другу. Ну посмотри, ведь мы не можем оторваться друг от друга! Не только потому, что нам в постели хорошо - нам в постели хорошо, потому что и без нее нам чудесно. Мы можем взахлеб говорить о чем угодно, мы понимаем друг друга, нам хорошо вместе. Неужели тебе этого мало?