Сладкая месть страсти
Шрифт:
Логан пожал плечами.
— Пусть я получу пневмонию, но зато буду чистым. — прожевав очередной кусок хлеба, сказал он. — Мне кажется, это по-честному.
Мэри Кэтрин отнюдь не была уверена, что пневмонии у него уже нет. Глаза Логана лихорадочно блестели, на лбу проступили капельки пота.
— Возможно, это не такая уж и хорошая идея.
— Вы меня не остановите, — сказал он.
— Тогда вам конец.
— Я тоже так думаю, — с мрачным юмором согласился он. Ванна действительно оказалась очень холодной. Логан сидел в ней, поджав колени к груди и изо всех сил стиснув челюсти,
Если бы Мэри Кэтрин позволила себе думать о том, что сейчас делает, она сразу умерла бы от смущения. Но в этот момент она воображала себя Кейт, верной женой Петруччо, которая просто помогает своему мужу. Что здесь такого?
— Что вы там бормочете? — спросил Логан.
— «Твой муж — твой господин, твоя жизнь, твой соверен; тот, кто заботится о тебе и ради твоего существования предает свое тело…» — Она осеклась, поняв, что говорит вслух. — Вот, возьмите попону и завернитесь в нее, когда будете выходить из ванны. А потом сядьте вон на тот тюк, чтобы я могла вас подстричь. — Она отвернулась, избегая его удивленного взгляда.
— Вы читаете Шекспира? — спросил он, обернув вокруг талии попону и надев на себя чистую нижнюю сорочку и рубашку из грубой ткани.
— Разве это так удивительно? — спросила она, жестом указывая, чтобы он сел. Когда Логан подчинился, она принялась расчесывать его волосы.
— Не знаю. Никогда не думал об этом.
— Мама любила театр. Как она говорила, это лучшее, что можно найти в Вашингтоне. В «Каменной лощине» или в Кингз-Крик с подобными вещами туго. А Шекспир был ее любимым драматургом. «Как вам это понравится» мы смотрели незадолго до отъезда из Вашингтона. — В голосе ее звучала тоска. — Знаете, все мы актеры.
— Я уже это слышал, — уклончиво сказал Логан.
— Но не согласились.
— Эта мысль заставляет меня думать, будто мной манипулируют. А мне хочется верить, что у меня есть выбор.
— Мы можем выбрать роль, которую играем. По крайней мере я выбрала.
— Вы? — покровительственно усмехнулся Логан. — Какую же роль вы можете… Ой! Больно! — Он посмотрел вниз. — Боже! Сколько волос вы собираетесь состричь?
— Сколько захочу! — отрезала она.
— Черт возьми!
— Мистер Маршалл, ваши волосы являются прибежищем для…
— Не надо мне об этом напоминать! — с чувством произнес Логан. — Стригите!
Закончив стрижку, она достала из кармана фартука осколок зеркальца и подала его Логану.
— Вы отрастили бороду и усы, — сказала Мэри Кэтрин, когда он одобрил ее работу. — Но поверьте, мистер Маршалл, вам лучше побриться.
Логан в этом не сомневался и с готовностью взялся за бритву. Через двадцать минут он с трудом узнал собственное отражение в зеркале. Человек, который оттуда на него смотрел, мало походил на того Логана, каким он был девятнадцать месяцев назад. — Вы постарели, — сказала Мэри Кэтрин.
— А вы весьма прямолинейны, — криво
— Это не так уж и плохо, — сказала она. — Вы точно так же будете выглядеть и потом, когда и вправду состаритесь. Даже в тридцать лет.
Логан поперхнулся от смеха.
— Боже мой, вы мне льстите!
Не обращая на него внимания, Мэри Кэтрин опустила в карман фартука зеркальце и ножницы. Чего она не сказала и не должна была говорить — это что Логан Маршалл чертовски красив и таким будет всегда. И вряд ли она одна так думает. Даже тетушка Пегги, прежде чем разрядить в него дробовик, вынуждена будет признать, что Логан очень красив.
— Пойдемте на чердак, — сказала она. — Там я могу сделать вам подобие постели — отгородить небольшой угол, чтобы вам было уютнее и теплее. А когда я принесу вам ужин, то захвачу с собой пальто дяди Мартина.
— Вы очень добры ко мне, — тихо сказал он. — Я не могу толком понять почему. Когда вы показали мне могилы, я решил, что вы собираетесь меня выставить. Вы даже не спросили, что я здесь делаю и где я был. К тому же, как я понимаю, вы считаете меня врагом.
— Вы и есть враг. Где вы были, меня не интересует, и не важно, почему вы сюда пришли, если можете здесь умереть. Но я предпочла бы не объяснять этого тете Пегги. Она не поймет, как можно общаться с янки, даже если он был…
Логан ждал, что она закончит фразу, но так и не дождался.
— Был кем? — решил все же уточнить он.
— Был принцем, который превратился в лягушку, — тихо ответила она и вышла из чулана. От воспоминаний об утраченной наивности у нее заныло сердце. Оглянувшись, она увидела, что Логан молча идет следом.
Когда Мэри Кэтрин вернулась с ужином, Логан опять спал. На сей раз она не стала пинать его в ребра, а просто поставила возле головы спящего корзинку с едой — запах жареных цыплят и запеченных в тесте яблок наверняка привлечет его внимание. Во сне Логан тихо похрапывал, и Мэри Кэтрин осторожно повернула его на бок. Храп прекратился. Мэри Кэтрин потрогала его лоб. Он был уже не такой горячий, как раньше. Возможно, это все-таки не пневмония.
Дожидаясь, пока Логан проснется, Мэри Кэтрин расплела косу, расчесала пальцами волосы и принялась снова их заплетать. Закончив, она с удивлением обнаружила, что Логан на нее смотрит — точнее, на ее руки. По мнению Мэри Кэтрин, эти руки были совсем не красивыми, и она неловко спрятала их в складках платья. Этот жест, очевидно, вывел Логана из задумчивости.
— Что случилось с солдатом, который изнасиловал Меган? — без всяких предисловий спросил он.
— Я его подстрелила.
— То есть он мертв?
— Тетя Пегги научила меня, что надо стрелять именно так.
— Понятно, — задумчиво сказал он. Она стала гораздо жестче. Если у него по крайней мере была юность, то Мэри Кэтрин сразу стала взрослой. Возможно, многие острые углы — это заслуга полковника Аллена.
— Кажется, температура у вас спала. Вы чувствуете себя лучше?
Он сел, потянулся и протянул руку к корзинке.
— Я чувствую себя вполне сносно. — Пальто, которым его укрыла Мэри Кэтрин, соскользнуло с плеча, и девушка поспешила его поправить.