Сладкая месть
Шрифт:
— Она моя! Эта красавица, бл*ть, МОЯ! — хвастается, хохочет, вот-вот и его челюсть сломается от такой широкой, такой неземной улыбки.
В этот безумный момент несколько фанаток разорвали плакат с его именем и быстро покинули зал. А одна даже грохнулась в обморок, когда узнала, что теперь сердце непобедимого палача занято. Другой. Мной.
И, судя по всему, это дьявольски серьёзно.
Что я чувствую в этот момент?
Что моё сердце сейчас выстрелит из груди и умчится выше луны. Я вся дрожу, я тоже улыбаюсь и мои ощущения невозможно описать словами!
Господи!
Я хочу его! Немедленно!
А ещё… ещё я люблю его.
Настолько сильно, что готова помереть за один лишь поцелуй.
Поцелуй с ним. С идеалом из моих порочных грёз.
А за секс — продать душу сатане.
— Я обожаю тебя детка! Я дурею от твоего запаха, от твоих сумасшедших глаз, от твоего сладкого голоса! Люблю тебя, Крошка. Я идиот, но я правда свихнулся, влюбился, с первого взгляда… Ещё тогда, в баре. Влюбился за какую-то гребанную миллисекунду.
Я в шоке. Я в оцепенении! И я хочу закричать ему тоже самое!
Но он не даёт мне этого сделать.
Ставит меня на пол, запускает руки в волосы на затылке, рывком притягивает к себе и… жадно-жадно накрывает мои губы своими.
Твою ж…
Мечты сбываются…
***
Как это сладко! Как невыносимо грязно и одновременно порочно!
Толпа рвёт и мечет, а я превращаюсь в мягкое и воздушное облачко. Мир и окружающие люди для нас перестают существовать. Внутренне меня будто отрывает от опоры и швыряет в невесомость! Я задыхаюсь от его возбужденного дыхания, я захлебываюсь в его горячих выдохах, он целуется как жадный, одержимый зверь — практически вгрызается мне в губы, иногда даже мы стучится друг о друга зубами. Это так жёстко, так властно, что я растворяюсь в бешеной агонии.
Кусает мои губы, потом облизывает ранки на коже, языком сплетается с моим. Я захлебываюсь и хныкаю от наслаждения, а он ещё сильнее, ещё увереннее вжимает меня в себя, обвивая огромными ручищами мою миниатюрную талию, абсолютно не стесняясь визжащей публики.
Кто-то снимает наше беснование на видео, кто-то делает селфи на фоне этого горячего спектакля, кто-то выкрикивает пошлые ругательства. А мне плевать! Меня никто и никогда так по-зверски не целовал. Так, чтобы подкашивались ноги, сбивалось дыхание, а глаза слезились от счастья.
Я сливаюсь с ним. Я тону в нем.
Хочется ощущать его руки везде. И его язык повсюду.
Целует медленно и глубоко. Я. НЕ. МОГУ. ДЫШАТЬ. Губы распухают и начинают болеть. Но я, как заядлый мазохист, радуюсь этой боли.
Божееее!
Я не маленькая девочка, но только сегодня я поняла, что это мой самый первый, самый настоящий поцелуй.
***
Спустя некоторое время, мы во всю отрываемся в танцевальном зале.
Безжалостный празднует свою победу. Фоткается с фанатами, раздаёт автографы, упивается алкоголем, горланя тосты вместе с братьями за победу. Подполье сходит с ума, здесь наверно никогда ещё не было настолько
Танцы, выпивка, тусовка!
Помещение светится разноцветными лазерными лучами, люди отжигают на полную, сходят с ума, закидываются самогонкой, смешанной с пивом.
Я тоже окончательно срываюсь и начинаю лакать из всех имеющихся стаканов, чтобы не выглядеть белой вороной на фоне чёрных коршунов.
А что! Могу хотя бы раз позволить себе жить на полную!
Сегодня никаких запретов! Сегодня мой день, мой вечер!
Сегодня у меня началась новая жизнь.
Отныне, я буду жить так, как захочу.
Буду гулять, веселиться, отрываться с тем, с кем понравится!
Я спятила. Я отравилась. Я помешалась.
На своей первой, дикой, настоящей влюблённости.
Хватаю со стойки ещё одну рюмочку со жгучей текилой, закидываю голову назад, одним залпом опустошаю содержимое. И ржу, будто полоумная, нюхая лимон, пока Давид, находясь в стороне, продолжает пожимать руки поклонникам.
В глазах всё расплывается, а мне пофиг! Я чувствую себя так офигенно, как будто телепортировалась в Рай.
Хватаю ещё один стаканчик, как вдруг чьи-то руки накрывают мои:
— Воу, воу! Ты что совсем уже дикая? Хватит тебе сегодня! Не повторяй блин моих ошибок… Я вот сегодня целый вечер на лимонаде. Ещё после прошлого раза не могу отойти. Знаешь как было хреново? Лучше тебе не знать!
Карина не даёт мне попробовать очередную, десятую по счёту, наливку.
Может она и права. Вот только я не могу остановиться.
Уже перепробовала полбара. В желудке наверно сейчас ядерный замес.
— В-вали давай, танцуй, со своим ж-жеребцом! — огрызаюсь и одновременно икаю.
— Дурочка. Теперь мне реально стыдно. Я понимаю, что недавно выглядела точно также, как и ты. То бишь — как барыжка с вокзала...
— Я, кстати, — закатила глаза, запнулась, — сегодня п-планирую избавиться от кое-чего... кое-чего очень в-важного! — совсем уже ни черта не соображаю.
— Прекрасно! Только молю, не делай это в общественном туалете. И, естественно, протрезвей. Иначе потом будешь себя ненавидеть. А меня придушишь, потому что я буду виновата в том, что тебя, бухую, оттеребенькали на бачке унитаза. И в том, что я тебя притащила на бои, чтобы познакомить с вселенским злом, замурованным в теле двухсоткилограммовый гориллы.
Смеюсь так истерично, что начинаю кашлять, как вдруг, чувствую, как кто-то настойчиво обхватывает меня за талию и отрывает от стула.
Узнаю этот запах. Узнаю эту безбашенные энергетику!
Мой монстр.
Снова меня обнимает.
Я совсем не стою на ногах. Впервые в жизни так безрассудно накидалась спиртом! Никогда не пью… А тут просто сорвалась! От счастья, наверно.
В ушах приятно шумит, тело расслаблено, как же хорошо! А перед глазами порхают радужные бабочки!
— Хочу с тобой танцевать… — Рычит на ухо, разворачивает к себе попой, жадным толчком впечатывает в каменный торс, обтянутый тесной майкой черного цвета. От Давида пахнет свежестью. Он практически трезвый. В отличии от некоторых. И… такой ароматный. После душа.