Сладкая месть
Шрифт:
– Откуда сам, какая "кликуха", кого знаешь из авторитетов и кто тебя знает, за что был осужден, кто начальник ИТК, где тянул срок и кто там "кум"?
Тягач отвечал коротко и точно и лишь перед ответом на последний вопрос слегка запнулся: называть ли "кума" - начальника оперчасти колонии или нет. Не вызовет ли это подозрений у пахана. Но потом, решив, что "кума" в колонии знают все, назвал фамилию майора Краснова.
Кадыкастый все быстро записал на листочке и, вновь подойдя к двери, передал свою "маляву" кому-то из охранников:
– Проверить, и немедленно. Найдите,
И это "я жду" означало, что все должно быть сделано в течение часа. Затем он повернулся к Тягачу:
– Пока ребята твои слова проверяют, мы подождем немного. И если ты не возражаешь, то расскажи, как в побег ушел и где теперь твои сотоварищи.
И Тягач, правдиво изложив все детали побега, вплоть до появления на зимовке, потом уже сочинил историю, как они нарвались на охотника, который с сыном вдвоем перебил его соучастников побега ночью во время сна, а ему самому еле удалось уйти, поскольку он не пил вместе со всеми обнаруженный у охотника спирт и был оставлен для охраны возле сарая. Поведал, как после долгих блужданий вышел к реке, нашел лодку и, доплыв на ней до большого города, сел на товарняк и прибыл в их город.
Кулеш молча выслушал эту историю, и по его лицу невозможно было понять, верит он Тягачу или нет. По крайней мере найти затерянную в тайге охотничью избушку и проверить рассказ Тягача было невозможно.
Кулеш позвал в комнату своих подручных и, коротая время, начал виртуозно гонять шары по темно-зеленому сукну бильярда.
Филя, уже взбодрившийся, оттого что главная беда миновала, сидел в углу, несмело нахваливая наиболее удачные удары своего шефа. Но Кулеш, считая, что прощать Филю ещё рано, не обращал на него внимания.
Первым вернулся посланец в морг и свистящим шепотом, поглядывая с интересом и уважением на Тягача, поведал Кулешу, что Мясник сразу вспомнил этого мужика, купившего с полгода назад у него паспорт и водительские права погибшего иногороднего водителя-дальнобойщика.
Кулеш кивнул Левше:
– Сними с него "браслеты". А ты пока налей себе там, в баре, что хочешь. Только немного. Не как наш Филя вчера.
При упоминании своего имени Филя вздрогнул и весь сжался: "Значит, все так просто не сойдет и Кулеш мне ещё припомнит мой промах".
Тягач отрицательно покачал головой:
– Я вообще не пью. А сегодня мне ещё машину водить надо будет.
Этими словами он как бы давал понять, что уверен в своей невиновности и справедливости Кулеша, не способного наказать за здорово живешь своего же брата-зэка, да ещё находящегося в бегах на нелегальном положении.
Снаружи послышался какой-то шорох, и второй телохранитель, войдя в бильярдную, доложил, не стесняясь Тягача, что нашли паренька из "пехоты", ранее отбывавшего наказание в той же колонии, что и Тягач, и освобожденного чуть более года назад.
Кулеш брезгливо махнул рукой:
– Сюда не впускай, пусть заглянет на секунду и скажет, знает его или нет.
Тягач увидел, как в проем высунулось испуганное круглое лицо с узкими, словно выщипанными, бровями и заметившие его глазки удивленно мигнули. Парень тут же отпрянул, точно Тягач мог его обжечь взглядом.
Телохранитель вышел за дверь, через пару минут вернулся и громко доложил:
– Все в порядке. Подтверждает, что это Тягач. Тянул срок в десять лет за убийство бабы на "малине".
– А теперь пусть забудет то, что видел. Если сболтнет кому, то без головы и других частей тела останется. Разъясни ему.
В бильярдной надолго установилась тишина. Кулеш размышлял:
"Конечно, проще всего убрать этого крепыша и зарыть где-нибудь в лесу неподалеку. Но, с другой стороны, своего из блатных парня понапрасну убивать мне, приверженцу воровских законов, не к лицу и можно потерять доверие и авторитет. Да к тому же такой отчаянный и сильный парень мне сейчас нужен. Предстоит важная акция, связанная с "мокрым" делом. И лучше будет использовать его, а не кого-то из своих. К тому же если запахнет жареным, то его ликвиднем, а на него потом всех собак и повесим. Менты будут рады списать на покойника все свои нераскрытые преступления. Так что пусть пока поживет. Сделаю из него козла отпущения, а своих ребят поберегу".
Приняв такое решение, Кулеш медленно повернулся к Тягачу:
– Деньги вернешь прямо сейчас. Но только отпустить тебя на все четыре стороны не могу: отныне ты с нами повязан накрепко. Придется тебе работать на меня. Правда, и сам не будешь внакладе. Хватит тебе пьяных по мелочевке шмонать. Не каждый же день такие, как Филя, под руку подворачиваются. Ну, что скажешь?
Тягач согласно кивнул:
– Можно подумать, что у меня есть выход!
– Вот и ладненько. Кстати, ствол можешь оставить себе - он чистый и в деле не бывал. А эта игрушка Филе ни к чему, раз пить не умеет ни коньяк, ни таблетки. Эй, Левша, поезжай с Тягачом, привези деньги.
И Тягач в полной мере оценил тактичность Кулеша, пославшего с ним лишь одного своего охранника:
"Хотя если говорить честно, то этот тяжеловес явно обладает нокаутирующим ударом и под его левую лучше не попадать. Так что и одного такого сопровождающего хватит для гарантии, что я не сбегу".
В квартиру поднялись вместе. Марии ещё не было дома.
"Что-то она слишком часто стала задерживаться у себя на работе. И это не в первый раз", - с раздражением подумал Тягач, но был рад, что жена не видит малосимпатичное лицо его спутника.
Левша молча наблюдал, как Тягач нарочито медленно выгребает из ящика, вытащенного из-под ванны, пачки зеленых купюр. На всякий случай Тягач демонстративно взял и зажал в руке обещанный Кулешом пистолет, стараясь держаться от здорового охранника на расстоянии, позволявшем уйти нырком хотя бы от первого удара. Однако Левша и не думал нападать. Не обращая внимания на Тягача, он уложил увесистые пачки в спортивную сумку и направился, не прощаясь, к выходу. На его лице ясно читалось снисходительное выражение, словно он хотел сказать: "Если Кулеш решил тебя не трогать, то живи. Пока". Это Тягач понимал и без него. Конечно, можно было, отдав деньги, смотаться из города. Но в Тягаче проснулся охотничий азарт, который был у него, когда он работал по заданию сыщика Круглова в родном городе.