Сладкая опасность
Шрифт:
Электрический разряд прошил мне кожу. У меня перехватило дыхание, рука непроизвольно дернулась вверх. Совладав с ней, я сомкнула пальцы на рукоятке, и тут же всё мое тело завибрировало. Пылающий меч не появился, так как мне ничто не угрожало, но рукоятка в моих руках действовала. Она признавала мое сердце и была готова мне подчиняться. Ее энергия наполняла жизнью каждую мою клеточку.
Патти и отец наблюдали за мной, их глаза сияли надеждой и любовью.
Сомнения ушли. Теперь, когда я знала, что существует цель, ст'oящая всех страданий, мне с новой силой
Я убрала рукоятку в чехол.
– Папа?
– А? – Он поднял на меня глаза, как будто очнувшись от грёз.
– Когда мне можно будет съездить в Калифорнию? Рассказать Блейку и Каидану? – Отец прищурился, я запнулась и не без труда продолжила. – Потому что они ближе всех живут. Им ведь надо сообщить – союзники, и всё такое?
Отец сцепил пальцы на затылке.
– Может быть, я сам с ними поговорю.
У меня резко опустились плечи, но я тут же их расправила – это проверка, ее надо выдержать с честью. Да и Патти могла бы съездить. Она скрестила руки на груди.
– Хорошо, – сказала я, хотя по интонации было понятно, как мне это не нравится. – Главное, чтобы они узнали. Поскорее. – И я вслед за Патти скрестила руки.
Отец закрыл глаза.
– Анна.
– Да?
– Как давно ты последний раз виделась с сыном Фарзуфа?
Вот это поворот!
– Я?.. Вчера вечером?
Карие глаза широко распахнулись. Я поспешила объяснить:
– Всего несколько минут, в музыкальном магазине. Фарзуфа в Атланте не было.
Отец прикрыл рот ладонью и выругался, потом спросил:
– Он тебе звонил?
– Нет. Он не хочет со мной разговаривать. Я узнала, что он будет здесь, от Джея, моего друга.
Отец кивнул. Куда он клонит?
– Ты все еще от него без ума? – Он сцепил пальцы и положил руки на стол перед собой.
– Нет, папа, не без ума. Это называется по-другому.
Отец вздохнул.
– Ровно поэтому тебе, Анна, и не стоит с ним встречаться. Он это, кажется, понимает. А ты что же?
Боясь не сдержаться, я вместо ответа лишь стиснула зубы.
– Прости меня. Я не хочу быть грубым, но у тебя так и не выработался важнейший инстинкт, который испы обычно приобретают в детстве. Ты недостаточно осмотрительна в своих отношениях с окружающими. Можешь сколько угодно на меня злиться, но защищать тебя от опасности – моя работа. Со временем твои чувства к нему ослабнут.
– Кому как не тебе, – откликнулась Патти, – знать, что так это не работает. Ты же разыскивал мать Анны не одну сотню лет.
Он откинулся на спинку стула, глядя на нее с уважением и опаской, а мне хотелось лупить кулаками воздух. Патти была права: отец действительно прочесал всю землю, чтобы найти ангела-хранителя Марианту – мою будущую мать, – которую никогда не переставал любить. Он медленно кивнул.
– Так или иначе, если его не будет в поле зрения, ты будешь меньше отвлекаться. Поэтому на данный момент никакой Калифорнии, и я не желаю больше ничего о нем слышать. Ясно?
Патти подмигнула мне.
– Ясно, – ответила я шепотом. «На данный момент» – значит, не навсегда? Слабое утешение, но я за него ухватилась.
Глава пятая
Первое задание
В следующие пять недель тем летом я не получала известий от отца. Шептуны, к моей радости, появились за всё это время раза два или три. Но меня тяготила неизвестность и грызло нетерпение. Лето проходило в бездействии, а я ведь надеялась многое успеть еще до начала своего последнего учебного года.
Я сидела на балконе после пробежки, мечтая, чтобы в душном воздухе позднего утра подул хотя бы легкий ветерок.
Вышла Патти с чашкой дымящегося кофе, подала ее мне и спросила:
– Идешь сегодня на работу?
Я покачала головой.
– Завтра.
Работала я по-прежнему в кафе-мороженом.
Она подняла чашку и некоторое время пила, не отрываясь, а потом улыбнулась.
– Скажу тебе странную вещь. Мне что-то захотелось запустить руки в демоническое богатство.
Я чуть не поперхнулась очередным глотком своего кофе: Патти всегда была очень бережливой, а деньги, которые оставил нам отец, старалась вовсе не трогать. Увидев выражение моего лица, она расхохоталась.
– Давай! Это нас развлечет. Побезумствуем хоть разок!
– Меня, – ответила я, – не надо просить дважды.
Мы отлично провели время и безумно устали. На обратном пути местное радио передавало хорошую песню. Патти сделала звук погромче, а в припеве мы обе принялись подпевать во все горло, и это просто чудо, что я расслышала звонок собственного мобильника. Выключив радио, я взглянула на экран, и у меня часто забилось сердце – отец.
– Где ты? – зарычал голос в трубке.
– В машине, еду домой вместе с Патти.
– Откуда?
– Из Атланты, – пробормотала я, кусая ноготь большого пальца.
– Какого дьявола тебя туда носило?
Я заняла оборонительную позицию.
– Мы прошлись по магазинам, а что?
– По магазинам?
– Патти потратила кучу денег. Это было чудесно. – Я захихикала, а Патти толкнула меня ногой.
Отец пробурчал что-то нечленораздельное, а потом сказал:
– Ладно, поспешите. Я у вас.
Ура! Новости! Я не без самодовольства улыбнулась – в кои-то веки ему придется подождать меня, а не наоборот.
– Передай ему, – подала голос Патти, – пусть не волнуется. Будем на месте через двадцать минут.
Когда мы поднялись в квартиру, я в изумлении застыла в дверях. Отец пришел не один.
– Коп!
У меня и в мыслях не было бросаться через всю (небольшую, впрочем) комнату, чтобы обвить руками его шею, но поступила я именно так. Неужели он всегда был такой высокий? Коп тихо – так, что я этого не услышала, а только ощутила, – засмеялся, высвободился из моих объятий и застенчиво улыбнулся, отчего у него на одной щеке появилась знакомая ямочка. На середине груди виднелся черный значок ненависти.