Сладкая расплата
Шрифт:
Князья замерли. Большинство, казалось, были возмущены, но другие пришли в благоговейный трепет.
Я не знала, как много падших ангелов в этой комнате хотело бы вернуться на небеса, но была уверена, что большинство не захотят и без борьбы не уйдут. Они наслаждались Землей и властью, которой здесь обладали. Возвратиться на Небеса они желали не намного сильнее, чем попасть в ад.
Я сквозь слезы взглянула на друзей, стоявших рядом. Готовых. Превосходящих числом армию Князей.
— Создатель повернулся к нам спиной! — закричал Сонеллион. — Я не побегу к
— Он прав, — сказал Шакс. — Кроме того, мы можем сами захватить и землю, и небеса.
Фарзуф был на грани паники.
— Мы не можем позволить пророчеству осуществиться.
— Значит, она должна умереть, — сказал Кобал, Князь Чревоугодия. — Сейчас.
— Нет! — сказал Алоцер, становясь передо мной. — Сначала пройдите мимо меня.
— Будь благоразумен, Алоцер, — начал спорить Астероф. — Хочешь провести остаток вечности среди ангелов, глядящих на тебя свысока?
Джезбет шагнула к Алоцеру.
— К нам будут относиться по справедливости, и мы все это знаем.
— Это все твои долбаные женские гормоны, Джез? — Сонеллион схватился за свою промежность. — Пора тебе снова обзавестись яйцами.
Она ядовито взглянула на него.
— В этом теле я вижу мир яснее, чем в любом другом, обладающем яйцами.
Сонеллион зарычал на Джезбет, но папа их перебил:
— Достаточно. Мы были идиотами, когда думали, что сможем свергнуть Его, — сказал он. — И вы еще большие дураки, если думаете, что можете сделать это в будущем.
— Не слушайте этих предателей! — прокричал Рахаб.
Толпа перешла в наступление. Стороны были выбраны, линии выстроены. Мои глаза обежали окружающих в поисках того, кто первым поднимет оружие. Пиджаки и галстуки были сброшены на землю. Только трое из десяти упомянутых Князей, включая отца, решились защитить меня.
— Разоружите их, — крикнул через плечо отец Нефам.
Сонеллион испустил сердитый боевой клич и ринулся на Алоцера. За ним я увидела Фарзуфа и остальных, кто потянулся к пистолетам, и, стоило Нефам-союзникам двинуться вперед, как послышались выстрелы. Мне не удалось отследить, кто куда направился.
Кайден и мой отец не отходили от меня. Еще один выстрел, и Джезбет, стоявшая прямо передо мной, закричала и схватилась за руку, уничтожив взглядом Кобала ровно за секунду до того, как он рухнул на землю от удара Копано.
Я махала клинком, избавляясь от каждого духа, приближающегося к нам. Все происходило слишком быстро, комната была наполнена криками и рыданиями. Я мысленно возвратилась к описанию Всеоружия Божьего. Что я упустила? Должен быть катализатор, который отправит падших ангелов восвояси, но что это? Из всего своего арсенала я увидела в действии только два оружия: веру и молитву. Вера была подвергнута испытанию. Значит, осталась молитва. Что же мне нужно было делать? Просто попросить? Это казалось слишком просто, и, как я неоднократно убеждалась, вовсе не всегда получаешь то, о чем просишь. Но это было единственным средством, оставшимся в моем арсенале.
Один за одним Нефы скручивали и обезоруживали Князей, получая в ответ удары ножей и пули. Еще одна очередь выстрелов, и я услышала, как закричала Зания.
Копано лежал на спине. Она приложила руки к ране в его груди, и они тут же обагрились кровью.
— Нет! — закричала я и бросилась к нему, но Кайден потянул меня назад.
— Тебе не стоит вмешиваться в битву, — сказал он.
Коуп лежал прямо посреди воцарившегося хаоса.
Как бешеный бык, Сонеллион несся ко мне. Я встала наизготовку. Отец и Блэйк встали по обе стороны от него, когда он был уже в трех футах от меня. Они сбили его с ног, и я вонзила меч в его грудь. Из раны вырвалось что-то темное и шипящее, и его лишенная жизни грудь опала.
Я снова встала и посмотрела на Копано. С замирающим сердцем я поняла, что он не дышит. Алоцер протолкался сквозь толпу людей и упал на колени рядом со своим сыном.
Алоцер покачал головой:
— Не время ему покидать этот мир, — его следующие действия удивили нас всех. Половина комнаты прекратила борьбу, чтобы посмотреть, как дух Алоцера покинул тело. Его прежнее тело тут же отяжелело, и, словно от инфаркта, безжизненно рухнуло вниз. Темный дух Алоцера завис над Коупом, а затем медленно погрузился в сына.
Демон вселился в тело Копано.
Я задержала дыхание. Зания придерживала голову Копано, шепча что-то на арабском. Под влиянием духа его тело тряслось, но душа не боролась с этим, — признак того, что он успел уйти. И затем грудь Коупа поднялась от глубокого вдоха.
Зания задохнулась и сказала:
— Он исцеляется!
От облегчения я рассмеялась, все еще не осмеливаясь опустить меч.
Когда Коуп исцелился, его тело забилось в конвульсиях, когда два духа начали за него борьбу. Пока не стало слишком поздно, Алоцер оставил тело своему сыну и стал сверху следить за битвой. Копано был спасен.
С другого конца комнаты послышалось несколько криков, и я увидела, как Катерина вцепилась в Джинджер, в то время как Марна пыталась ей помешать Она была подобна дикому зверю, но близняшкам удалось схватить ее с помощью пожилой женщины-Нефа, придержавшей Катерину за ноги.
Битва нарастала, а я все не могла поверить в происходящее. Кровь. Крики. Демоны и их дети то хватались за оружие, то бросали его. Князья, не привыкшие проигрывать, пришли в бешенство, когда поняли, что мы берем верх.
— Время пришло, — прошептала я.
— Да, — сказал Кайден. — Делай то, что должна.
Он прижал меня к стене и закрыл собой, а битва вокруг все продолжалась.
Я сконцентрировалась на мече, неохотно закрывая глаза посреди окружающего хаоса. А затем начала молиться вслух.
— Отец наш небесный, — мой голос дрожал от наплыва эмоций. — Да будет воля Твоя...
Окончательно обезумев, Фарзуф рванулся ко мне, сверкая красными глазами. Его уложенные гелем волосы казались совсем не к месту. Кайден поднял руку с зажатым в ней ножом, но прежде чем успел его выпустить, отец сбил Фарзуфа с ног, придавив его горло и удерживая в таком положении. Кайден опустился на одно колено рядом с Князьями.