Сладкие объятия
Шрифт:
Он не извинился за беспорядок. Он явно не считал это нужным… да так оно и было. Он пододвинул Селине стул и направился к своему столу. Но прежде, чем он успел сесть, Селина уже начала объяснять, в чем дело.
— Мистер Ратлэнд, очень сожалею, что побеспокоила вас, и я не отниму у вас ни одной лишней минуты. Но это касается книги, которую вы опубликовали, — «Фиеста в Кала-Фуэрте».
— А, да. Джорджа Дайера.
— Да. Вы что-нибудь о нем знаете?
Ответом на этот выпаленный вопрос было напряженное молчание
— Я? — наконец сказал мистер Ратлэнд. — А вы?
— Да. По крайней мере, я так думаю. Он был… другом моей бабушки. Она умерла шесть недель назад, и я… ну, мне хотелось попытаться сообщить ему об этом.
— Я всегда могу переслать ему ваше письмо.
Селина сделала глубокий вдох и продолжила атаку с другого фланга:
— Вы многое о нем знаете?
— Думаю, столько, сколько и вы. Полагаю, вы прочли книгу.
— Я хочу сказать… вы никогда не встречались с ним?
— Нет, — сказал мистер Ратлэнд, — не встречался. Он живет в Кала-Фуэрте на острове Сан-Антонио. Кажется, он живет там последние шесть или семь лет!
— Он ни разу не приезжал в Лондон? Даже для издания своей книги?
Мистер Ратлэнд так замотал своей лысой головой, что она засверкала от падающего из окна света.
— Вы… вы не знаете, он женат?
— В то время не был. А сейчас, может, и да.
— А сколько ему лет?
— Понятия не имею, сколько ему лет. — В его голосе появились нетерпеливые нотки. — Моя дорогая юная леди, мы понапрасну тратим мое время.
— Я знаю. Извините, но я просто подумала, что вы сможете мне помочь. Я думала, что он может быть в Лондоне сейчас, и я могла бы с ним встретиться.
— Нет, боюсь, что нет.
Мистер Ратлэнд решительно встал, давая понять, что беседа закончена. Селина тоже встала, и он направился к двери и открыл ее.
— Но если вы пожелаете связаться с ним, мы будем рады переслать любую корреспонденцию мистеру Дайеру.
— Спасибо. Простите, что понапрасну отняла у вас время.
— Ничего. До свидания.
— До свидания.
Но когда она вышла из кабинета и пошла через приемную, у нее был такой подавленный вид, что сердце мистера Ратлэнда невольно дрогнуло. Он слегка нахмурился, снял очки и окликнул ее:
— Мисс Брюс.
Селина обернулась.
— Мы пересылаем все его письма в яхт-клуб в Сан-Антонио, а его дом называется «Каза Барко», это в Кала-Фуэрте. Возможно, вы сэкономите время, написав прямо ему. И если вы будете писать ему, напомните, что я все еще жду резюме его второй книги. Я послал ему дюжину писем, но, похоже, у него отвращение к ответам.
Селина улыбнулась, и издатель поразился, как изменился весь ее вид. Она сказала:
— Ох, спасибо. Я вам так признательна.
— Не за что, — ответил мистер Ратлэнд.
Пустая квартира — не самое подходящее место для обсуждения такого важного вопроса, но другого не было.
Селина прервала рассуждения Родни о достоинствах простых и узорчатых ковров:
— Родни, мне надо поговорить с тобой.
Прерванный таким образом, он посмотрел на нее сверху вниз с раздражением. Во время обеда и после в такси он думал о том, что она не в себе. Она почти ничего не ела и казалась чем-то озабоченной и рассеянной. Более того, на ней была блузка, которая никак не подходила к желтовато-коричневому пальто и юбке, и он заметил на чулке спущенную петлю. Обычно Селина была подтянутой и ухоженной, как сиамская кошка, и сегодняшние небольшие отклонения от нормы обеспокоили его.
Он спросил:
— Что-нибудь случилось?
Селина попыталась взглянуть ему в глаза, сделать глубокий вдох и успокоиться, но ее сердце стучало, как кузнечный молот, а в желудке было ощущение, как после подъема в скоростном лифте, когда душа отрывается, а тело остается внизу.
— Нет, ничего не случилось, но мне надо с тобой поговорить.
Он нахмурился:
— А нельзя подождать до вечера? У нас единственная возможность измерить…
— Ах, Родни, пожалуйста, послушай и помоги мне.
Он заколебался, а затем, придав лицу покорное выражение, отложил альбом с образцами ковров, сложил рулетку и убрал ее в карман.
— Ну? Я слушаю.
Селина облизнула губы. Пустая квартира угнетала ее. Голоса отдавались эхом, никакой мебели, и нечем занять руки, никакой подушки, которую можно было бы взбивать. Она чувствовала себя так, как если бы ее поставили на большую пустую сцену без поддержки и без суфлера, а она забыла роль.
Она сделала глубокий вдох и сказала:
— Это насчет моего отца.
Выражение лица Родни почти не изменилось. Он был хорошим адвокатом и любил играть в покер. Он все знал о Джерри Доусоне, ибо миссис Брюс и мистер Артурстоун уже давно посчитали нужным ввести его в курс дела. И он знал, что Селина ничего не знала об отце. И знал, что уж он-то ничего ей не расскажет.
— Что насчет твоего отца? — спросил он довольно ласковым голосом.
— Ну… я думаю, он жив.
Родни с облегчением вынул руки из карманов и издал короткий недоверчивый смешок:
— Селина…
— Нет, не говори. Не говори, что он умер. Выслушай чуть-чуть. Помнишь ту книгу, которую ты мне вчера дал? «Фиеста в Кала-Фуэрте». И знаешь, там на задней обложке была фотография автора, Джорджа Дайера!
Родни согласно кивнул.
— Ну, так вот… он в точности похож на моего отца.
Родни переварил мысль, а затем спросил:
— Откуда ты знаешь, как выглядел твой отец?
— Я знаю, потому что давно в книге нашла его фотографию. И я думаю, это один и тот же человек.