Сладкий апокалипсис. Ты моя
Шрифт:
— Ты что, тоже с ним спала? — я выходила из себя.
— Нет, что ты! — словно испугалась Беатрис, — Ничего такого. Он просто всегда рядом, когда я нуждаюсь в этом или боюсь чего-то. У меня же бывают панические атаки… а когда он рядом, я успокаиваюсь. Он ничего такого не просил никогда. Сказал только, что я сама решу, если пойму, что готова.
— Арианна! — требовательно спросила я девушку, которая опять что-то жевала. Кажется, это было песочное печенье, — А ты что?
— А я ничего! — подняла девушка руки, будто сдаваясь. Бойкая, умная девчонка. С характером, как и я. Она должна была принять правильное решение, —
Я с досадой махнула на нее рукой. У остальных даже спрашивать было бесполезно. Мила, конечно же, захочет остаться с Дэном и их совместными игрушками, я рассчитывала, что она отправится с нами под некоторым давлением… вполне возможно, даже большим. У Аллель даже спрашивать не стоит — в тот вечер она посыпала голову пеплом, но так и не поменяла своих привычек. Более того, она сказала, что я права насчёт того, что каждому должно доставаться поровну и что теперь будет поступать благородно. Я слышала, что она даже дома перестала появляться — живёт с солдатами то в одном доме, то в другом. Даже думать не хочу, чем они там занимаются. Я изначально не планировала, что она поедет с нами.
Я стояла посреди кухни среди девчонок, но по сути стояла в одиночестве. Меня все передали. Все до единой. Я осталась одна.
— У Курта была деректива, разрешающая его солдатам насиловать нас, — сказала я холодным голосом, с удовольствием наблюдая удивление в их глазах.
И я рассказала все, что прочитала в тех разных документах. На этот раз девочки слушали очень внимательно. После того, как я замолкла, ещё какое-то время было очень тихо.
— Но эти три месяца никто не посмел грубо обращаться с нами, — возразила Дария.
— Да, потому что через эти три месяца вступает в силу вторая контрольная группа.
— Курт сказал, что у каждой будет только одна пара, — упёрлись девочки, — Он мог бы начать сформировывать группу гораздо раньше, но не сделал этого!
Упертые ослицы! Неужели они ничего не понимают?
— Сергей не даст меня в обиду, и вообще… никому не отдаст! — гордо нахохлилась Дария, — Он так и сказал: если кто коснется меня хоть пальцем, тому голову открутит.
Девочки усиленно закивали, все как один показывая свою непробиваемую упертость.
— Как хотите! — вскричала я в сердцах, — Оставайтесь здесь, и будь что будет, а я уезжаю!
Я выбежала к машине с твердым убеждением бежать одна. Хотят обманываться — их право. Я здесь не останусь. Глупые курицы! Не даром Курт все время называл их моим выводком. Так и есть.
— Этот хороший… тот хороший… заладили одно и то же! — пробурчала я себе под нос. — У них все хорошие! Глупые!
— Анна, стой! — услышала я голос Софии, уже погрузившись на переднее сидение, — Подожди. Я поеду с тобой.
Глава 30. Анна. Сомнения
Солнце уже клонилось к закату, как мы подъехали к холмам. Дальше только пешком. Нас было двое — София и я, поэтому взяли только самое необходимое и двинулись по каменистой местности, кое-где перемежающейся скудной травой.
Я сглотнула ком в горле, когда мы с Софией подошли к мосту через перевал. Он казался довольно прочным, но из-за десяти лет отсутствия обслуживания мог в любой момент подвести.
Я специально выбрала такой маршрут. Если перейти ущелье и взорвать после себя мост, то Курту понадобится около двух недель, чтобы сделать крюк и переправиться на ту сторону. К этому времени мы будем уже далеко — глушилку дронов я тоже прихватила.
И вот, я стою у подвесного моста, а за мной должна идти София. Передо мной зияющая пропасть, словно символ моего будущего, которое я должна пересечь. Ладонь оперлась о перила… шаг, Анна. Нужно сделать шаг и перелистнуть эту страницу жизни. В лёгкие с трудом заходил воздух, мне почему-то было трудно дышать, и голова закружилась. Я посмотрела в небо: может, всё-таки есть какой-нибудь дрон? Почему Курт не беспокоится обо мне?
Моя нога ступила на деревянно-стальную конструкцию и она закачалась. Я перенесла вес на нее, но вместо того, чтобы сделать шаг, внезапно остановилась. Подул резкий промозглый ветер — на улице стало холодать, ведь стояла осень и уже близилась зима.
И вдруг я осознала… Что я делаю?! Куда ухожу?! Налегке, в неизвестность. Я хотела вернуться в Периант, восстановить там все, как-то наладить жизнь, но что я смогу в одиночку, хоть бы и с Софией? Да ещё и… Ты беременна, Анна. И ты сошла с ума. Вынашивать ребенка в экстремальных условиях, в холоде… ты убьешь и себя, и его. И Курт никогда не узнает, что стал бы отцом. Курт не узнает… ком в горле почти перекрыл мое дыхание. Как только я вспоминала о нем, у меня сразу же ныло сердце. Стоило только коснуться мыслями этого несносного мужчины…
Я резко отошла от моста, сделала несколько шагов назад, сняла рюкзак, бросила на землю и плюхнулась на него. Спрятав лицо в ладонях, я начала рыдать.
Через мгновение рядом со мной села София. Она по-дружески положила руку мне на плечо и сжала его:
— Что, любишь его? — спросила она меня.
— Л-л-люблюююю, — рыдала я, как дурочка. — Он хороший, София. Он очень хороший!
Я превратилась в такую же курицу, как и все остальные девчонки! Курт хороший — заладила ту же самую пластинку, что и они. Но ведь он действительно хороший!
— Он никогда не обижал с меня, — всхлипывая, призналась я Софии, — Всегда выполнял любые мои прихоти, терпел мои перепады настроения во время месячных, а ты же знаешь, какая я бываю злюка, — София понимающе улыбнулась, — Он всегда приносил мед, чтобы у меня ничего не болело. Мне хорошо с ним и легко. Он, конечно, ужасно много ест, но это ничего страшного. И… я беременна, София.
— Так быстро? — поразилась София, вместо того, чтобы отреагировать как-то по другому, она удивилась нашей быстроте! — Квартейл разве не дал вам предохранение?