Сладкий грех. Падение
Шрифт:
— Не неси хрень. Чтобы вжиться в роль, нужно думать постоянно так, как прописано в сценарии. Нельзя отклоняться от него, даже наедине с самим собой.
— Но ты показал ей злодея. Ты никогда этого не делал раньше, пока не придёт время, — напоминает он.
— Мне было интересно посмотреть, что она будет делать. Но она была уже безнадёжно влюблена в меня, хотя красиво врала. Красиво. Обычно, когда они врут, это легко читается по их глазам. А она врала наравне со мной.
— Она готовилась. Долго готовилась. Но она всё равно проиграла.
— Потому что меня никому не переиграть.
— Тупые. Они все тупые. Меняется только размер груди и голос. А мозгов у них нет. Энрика не первая и не последняя. Они все попадают на удочку сломленного маленького мальчика. Это дерьмо до сих пор работает.
— Благодаря тебе. Если бы не ты, то не было бы, о чём рассказывать. Детство было весёлым, — смеюсь я.
— Но взрослым быть куда веселее. Так что насчёт твоих девочек? Ты их игнорировал долго. Они соскучились.
— Скучно. Я не хочу их. Мне так скучно, Каван. Эти вагины, сиськи и стоны. Надоело. С Энрикой было весело. У неё были реальные страхи. Она ломала себя, ради меня. В ней было что-то такое, что возбуждало меня.
— Тупость? — Смеётся Каван.
— Жестокость. То, что я люблю. Насилие. Страх. Желание. Похоть.
— И поэтому ты чуть не сорвал всё? Ты же не будешь отрицать, что хотел спрятать её и оттянуть время?
Допиваю залпом виски и цокаю.
— Я только вошёл во вкус. Она начала боготворить моего злодея, когда остальные с визгом бежали от меня. Это было интересно. Я давно не ощущал столько адреналина. У меня были планы, она так надеялась на то, что я говорил правду ей. Она думала, что я влюблён.
— Они все так думают, потому что ты это говоришь им. Они считают, что победили, а потом они зализывают раны и трясутся от страха. Это пройденные этапы. Мы их знаем, но мне не нравится то, что ты решил обойти запланированную игру, Слэйн. Ты никогда не отходил от плана.
— И что? Игра моя. Я ей управляю, — Каван под моим взглядом ёжится.
— Ладно-ладно, ненавижу, когда ты так делаешь. Ты делал это и вчера, но её это не испугало. Странно, да? Ты смотрел на неё этими глазами, а ей всё равно было. Она только умоляла простить её. Мне она не понравилась. Слишком… чувствительна и воинственна. Чуть глотку мне не перегрызла за тебя.
— Это было впечатляюще. Хочу ещё одну. Найди мне кого-то, кто похож на неё. Кого-то бедного, кто верит в сказки. С прошлыми страхами, проблемами и желательно практически девственницу. Они развратницы. Разрушу ещё одну жизнь. Передай моему отцу, что я встречусь с ним завтра, чтобы поделиться хорошими новостями. И пусть Лиам ждёт меня утром в своём офисе, я поощрю его. Он идеально отыграл свою роль, — поднимаюсь и поправляю пиджак. Хорошо вернуться в своё привычное обличье. Не нужно больше скрываться, имитировать любовь к чёртовым свитерам. Ненавижу их. Рубашка и пиджак куда сексуальней, чем обычная одежда. Она делает меня соблазнительным сукиным сыном.
— Слэйн, тебе не хватило того, что было? Мы просрали два года на это всё дерьмо. Я устал. У меня психика сломана. Она так кричала…
— Я видел.
— Но она не вернётся. С этим покончено. Больше нам ничего не угрожает, поэтому…
— Ты идёшь на хрен. А я еду туда, куда хочу, — перебиваю его. Бросаю скучающий взгляд на ринг, где полно крови, дерьма и желания выиграть. Не всегда нужно бить, чтобы остаться победителем. Нужно дать врагу время, чтобы он уничтожил сам себя, когда поймёт, что никто на него не нападает. Это изводит их куда сильнее, чем удары. Хотя…
— Она точно не вернётся? Ты сделал всё для этого? — Оборачиваюсь к Кавану.
Он кивает и широко улыбается.
— Ты сам видел, я её добил. Она была уничтожена, когда собирала вещи. Она была мертва, когда вышла из дома. Она была трупом, когда улетела. Она не вернётся. Скоро получим извещение о её смерти. Я пошлю цветы на её могилу. Всё закончилось, Слэйн, ты можешь быть в этом уверен на сто процентов.
Разворачиваюсь и молча выхожу из клуба. Сажусь в машину и провожу ладонями по приятной коже руля. Мотор ревёт, и я еду по ночным улицам города, заглядывая в окна. Столько глупых девочек, мечтающих о своём принце. Столько сказок в их головах. Столько планов на таких, как я.
Замечаю девушку, сидящую на остановке. Она в тонкой куртке с тёмными волосами, слипшимися из-за нечастого мытья волос. Её лицо бледное и измученное. На моих губах появляется улыбка. Ещё одна. Как же их много.
Останавливаю машину и опускаю стекло.
— Привет. С тобой всё в порядке? — Спрашиваю её. Девчонка поднимает взгляд карих глаз на меня и испуганно сглатывает.
— Я… да, всё в порядке. Спасибо, — мямлит она. Не то. Не то. Не то.
Где огонь в глазах? Где эти живые искорки в золотой россыпи каштанового взгляда? Где упрямство в задранном подбородке?
— Подбросишь? — Моргаю, когда девчонка подходит к моей машине.
— Отсосёшь? — Усмехаюсь я.
— Ладно.
Качаю головой и нажимаю на кнопку блокировки дверей. Девчонка непонимающе смотрит на меня.
— Пошла на хрен.
Ударяю по газу. Смеясь, слышу, как меня поливают отборным матом. Нет. Всё это не то. Таких вот потерянных принцесс полно. Но мне они неинтересны. Я устал от них.
Вхожу в квартиру и с отвращением оглядываю её. Дерьмо. Всё такое… дерьмовое вокруг. Смотрю на пальто, висящее на крючке. Хватаю его и вдыхаю аромат, исходящий от него.
— Энрика, — шепчу я. Пьянею. Быстро. Резко. Мой член твердеет.
Я иду дальше и вижу конверт на столе. Я читал уже, что внутри него. Я читал все слезливые просьбы простить её. Я читал о том, кто она такая. Но вот дело в том, что я знал. Я всё знал.
Подхватываю крестик, который она мне оставила. Она влюбилась в меня, как и сотня других. Это не новость. Я привык. Они боятся меня, а потом видят во мне сломленного человека. Это дерьмо.
Я злодей.
Я наслаждаюсь тем, как они обманывают себя. Я упиваюсь от восторга, когда они падают на колени и убивают себя. Я наблюдаю за этим. Я видел это. Но мне всё равно.