Сладкий грязный мальчик

Лорен Кристина

Девочки на практике исполняют вращения и повороты, подбадривая друг друга и обращаясь ко мне за помощью.

Уже поздно и вообще-то, им пора домой. Ансель берёт меня за руку и улыбается. Когда мы уходим, я оглядываюсь. Чувствую, что готова смотреть на них всю ночь.

– Было весело, – говорит он.

Смотрю на него, всё ещё улыбаясь.

– И что же тебя так повеселило?

– Наблюдать за тем, как ты танцуешь.

– Я сделала всего лишь один поворот, Ансель.

– Быть может, это самая

сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. Вот чем тебе стоит заниматься.

Я вздыхаю.

– Ансель -..

– Кто-то заканчивает бизнес школу и управляет кинотеатрами или ресторанами.А кто-то открывает собственные пекарни или балетные студии.

– И ты не один из них, как и я, – я уже слышала об этом ранее, от Лорелей и всей семьи Харлоу.- Я ничего об этом не знаю.

Он старается заглянуть себе через плечо, смотря в том направлении, откуда мы пришли.

– При всем уважении к тебе, я не согласен».

– Подобные вещи стоят денег. А я ненавижу брать деньги у отца.

– Тогда зачем ты их берешь, коль ненавидишь? – спрашивает он.

Отвечаю ему тем же:

– А разве ты не берешь деньги у своего отца?»

– Беру, - признает он, - но я уже давно понял, что это единственное, в чём он хорош. И пару лет назад, когда я был в твоём возрасте, я не хотел, чтобы моя мать помогала мне материально.

– У меня недостаточно денег, чтобы жить в Бостоне без его поддержки, - говорю я ему, - и я чувствую, что в каком-то смысле он…должен мне, с тех пор как я делаю всё, что он захочет.

– Но если бы ты следовала своим желаниям -

– Это не то, чего я хочу.

Он заставляет нас остановиться и поднимает руку, ни чуть не встревоженный значимостью разговора.

– Знаю. А я на самом деле не в восторге от идеи, что ты скоро оставишь меня. Но отбросив это в сторону, если бы ты поехала в бизнес-школу по своему желанию, это решение принадлежало бы тебе, не ему.

Я вздыхаю, оглядываясь назад.

– Только то, что ты не профессиональная танцовщица не должно останавливать тебя танцевать для своего удовольствия.
– Найди точку и смотри только на нее - не это ли ты сказала девочкам? Так где твоя точка? На чем сосредоточена ты, кружась в танце жизни?

Моргаю, смотря на квартал, где девочки все ещё кружатся и смеются. Его точка – обучение праву. Он не сводит с неё глаз с тех пор, как начал крутиться в этой сфере.

– Хорошо, тогда, - он принимает моё молчание, как знак согласия, - может, пойдешь учиться на тренера? Или изучать предпринимательство? Две разные тропинки.

Идея иметь собственную балетную студию порождает противоречивые чувства у меня в животе : бурную радость и страх. Не могу представить ничего лучше, однако, на взаимоотношениях с родными можно будет поставить жирный крест.

– Ансель, - говорю я, качая головой, - даже если бы я хотела

собственную студию, пока это лишь мечты. Отец собирался оплатить мою квартиру за всё время обучения. Сейчас, он не разговаривает со мной, и нет ни единого шанса, что он поддержит эту затею. Что-то есть в танцах, что он…словно они ему не нравятся на примитивном уровне. Сейчас я понимаю, что чем бы я не занималась – добьюсь поставленной цели без его помощи, - закрываю глаза и обильно сглатываю. Взяв основательный душевный отдых от реальности моего будущего, уже осталась без сил по вине короткого разговора.

– Я рада, что приехала сюда. В какой-то степени, это моё лучшее решение. Но с другой стороны, оно ещё больше спутало некоторые карты жизни.

Он отклоняется, изучая меня. Обожаю игривого Анселя, подмигивающего мне через всю комнату или ведущего задушевные разговоры с моими бёдрами и грудью. Но думаю, что люблю и того, который, кажется, хочет для меня только самого лучшего. Отважного настолько, чтобы бороться за нас двоих.

– Ты замужем, нет? – спрашивает он. – У тебя есть муж?

– Да.

– Муж, который хорошо зарабатывает сейчас.

Я пожимаю плечами и отвожу взгляд. Этот разговор о деньгах чрезвычайно неуклюж.

Игривый и немного глупенький , каким он иногда бывает, Ансель напрямую спрашивает :

– Тогда зачем тебе находиться на отцовском иждивении, чтобы делать то, что ты хочешь? Ну, коль, у тебя есть муж?

***

Поднявшись в квартиру, я следую за ним за кухню, облокачиваясь на столешницу, пока Ансель лезет в шкаф за баночкой. Разворачивается и высыпает две таблетками ибупрофена мне на руку [обезболивающее], а после передает стакан воды. Смотрю на руки, затем на него.

– Твой стандартный набор, - говорит он, чуть пожав плечами. – После двух бокалов вина ты всегда принимаешь ибупрофен, запивая большим количеством воды, чтобы не было плохо. Ты у меня прямо дюймовочка.

Снова напоминаю себе насколько он наблюдателен, и как ему удаётся заприметить вещи, которым, как я думала, он не придавал значения. Стоит и ждет, пока я глотаю таблетки и ставлю пустой стакан воды на столешницу, подталкивая его бедром.

Каждая секунда без поцелуев и касаний вселяет страх, что вся мягкость комфорта испарится, и он вернется к работе, а я одна в постель.

Но сегодня ночью, пока мы разглядываем друг друга в приглушённом свете единственной лампочки над кухонной плитой, воздух наэлектролизовывается нашей энергетикой. И это столь ощутимо.

Он разминает челюсть, а затем наклоняет голову.

– Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.

Желудок подскакивает к горлу.

– Не уверена, что я кра –..

– Останься, - прерывая меня, тяжело шепчет он. – Я с ужасом жду дня твоего отъезда. Теряю рассудок при одной мысли об этом.