Сладкий плен его объятий
Шрифт:
— Приятно слышать прогноз врача по поводу перспективы наших отношений, — заметила Девона не без сарказма, и это снова вызвало у Рейна улыбку. — Однако сейчас речь не о моей любви к Дорану.
— Мои соображения касались мужчин вообще. Ни больше ни меньше, Девона Лир Бидгрейн.
Он произнес ее имя так ласково, что это согрело и взбудоражило ее. Девона обратила внимание на то, что сегодня лорд Типтон был одет в полном соответствии со своим общественным положением, и ей вспомнились его уверения о том, что он отнюдь не джентльмен. Она вдруг с тревогой поняла, что, пожалуй, предпочла бы видеть лорда таким, каким он предстал перед ней впервые — полуодетым и далеко не благовоспитанным. Его чувственные поддразнивания, его заигрывания с ней
— Ладно, продолжим. Вы хотели объяснить, в чем заключается ваша вина.
Это была менее опасная тема, и Девона собралась с мыслями.
— Доран не отказался от намерения жениться на мне. Пытаясь доказать моему отцу, что он меня достоин, он связался с преступниками. Его арестовали три недели назад вместе с шайкой фальшивомонетчиков.
— В большинстве случаев это, несомненно, означает смертный приговор.
— С Дораном так и произошло. От него отрекся родной отец. Кто за него поручится, если он не может обратиться к родным? У Дорана нет ни денег, ни друзей. Его повесят.
— И вы чувствуете себя в ответе за это.
— Он сделал это ради меня. — По щекам Девоны покатились слезы. Она разрыдалась. — Если бы Доран не решил превзойти самого себя, он никогда не пошел бы на преступление. — Она на мгновение прислушалась к тому, как вокруг них смеются и весело болтают люди. — Я должна сделать что-нибудь, чтобы спасти его.
— И какую роль в ваших планах вы отводите мне? Если вы рассчитываете, что я возьму тюрьму приступом и освобожу его, то вы...
— Нет, конечно, — покачала головой Девона. — У меня даже в мыслях не было ничего подобного. Я хочу, чтобы вы воскресили Дорана, после того как его труп снимут с виселицы.
Лорд Типтон ожидал всего, чего угодно, но не этого. Он потер руками лицо и отвернулся.
— Вы понимаете, о чем просите?
Девона схватила его за руки и сжала их.
— Но вы же Le Chrurgien de la Mort[1]. О вас говорят, что вы поставили себе целью победу над смертью. Вас считают очень хорошим хирургом. Если кто-нибудь и может воскресить Дорана, то только вы.
— Господи, Девона! — Рейн отдернул руки и сжал их в кулаки. — Вы наслушались небылиц на светских раутах. Я на них не бываю, но знаю, как меня называют. Рафинированный Труп, Хирург Смерти... Существует множество других, еще менее привлекательных прозвищ. Все это бессмысленные названия, придуманные неумными людьми для явлений, в которых они ничего не понимают.
Неужели она ошиблась? Девону душило отчаяние.
— Но ваша работа... Люди, которым вы помогли... Мне обо всем известно.
Рейн коснулся ее лица. Ему так хотелось, чтобы Девона его поняла.
— Если бы это было пятьдесят лет назад, до того как при повешении стали использовать автоматическое сбрасывание, я бы сказал, что у вашего друга есть шансы на выживание — пятьдесят на пятьдесят. Но подумайте только! В течение пятнадцати минут его шея должна будет выдерживать вес его тела. Я ничем не смогу ему помочь.
— Я за это в ответе. — Слезы текли по щекам Девоны и капали ему на пальцы. — Я не знаю, как буду жить с чувством вины.
Вдали протрубил рожок. Они смотрели друг на друга в немом поединке характеров, не обращая внимания на шумные развлечения толпы вокруг них. Он ей не поможет, теперь Девона это знала. И ее отчаяние было таким же неистовым, как и далекий раскат грома, предвестник приближающейся грозы.
Вдруг раздались вопли. Они неслись, словно набегающая на берег волна прибоя. А потом на мгновение все замерло. Девона и Рейн повернулись туда, откуда доносился шум. Толпа разбегалась в стороны от кареты, запряженной четверкой обезумевших лошадей, которая мчалась прямо на них. Прежде чем Девона успела осознать весь ужас и опасность их
Время потекло в своем обычном ритме, когда коляска с лошадьми промчалась по одеялу, наехав на корзину с провизией. Девона лежала, съежившись в объятиях Рейна, и его тепла едва хватало на то, чтобы унять озноб, сотрясавший ее тело. Его шляпа куда-то исчезла, аккуратная прическа растрепалась, и длинные волосы щекотали лицо девушки. Они оба тяжело дышали, и Девона не могла понять, чье сердцебиение ощущает — его или свое собственное.
— Когда я увидела, что на нас несется карета, я, кажется, потеряла способность соображать и двигаться, — прохрипела девушка. Она говорила с трудом из-за попавшей в рот пыли и осознания того, что лишь мгновенная реакция виконта спасла их от жуткой и мучительной смерти. — Вы спасли нас обоих.
Рейн смотрел на нее, с трудом переводя дыхание. Он еще не справился с возбуждением. Его глаза гневно сверкали. Сейчас это был закаленный в боях воин, прикрывший девушку собственным телом. Девоне хотелось успокоить его, сказать, что с ней все хорошо, но она могла только лежать и дрожать. Девона шевельнула губами, желая поблагодарить Рейна, и воин в нем воспринял это как зов. Его теплые губы прижались к ее холодным губам как нежное подтверждение того, что они оба остались живы.
Их первый поцелуй был божественным! Девону обдало жаром с головы до ног, когда к ней вернулась способность воспринимать окружающую действительность, и она ощутила на своем теле вес и силу мужчины. Девушка знала: она должна потребовать, чтобы Рейн немедленно прекратил эти вольности. Но как можно было противиться его соблазнительным, умиротворяющим поцелуям? Он призывно проводил языком по ее губам, и ей хотелось ощутить это снова и снова. Девона крепче ухватилась за своего спасителя, когда почувствовала, что земля вокруг них опять задрожала.
— Отпусти ее, ублюдок!
Услышав это, Девона, не в силах сдержаться, закрыла глаза и застонала, прижимаясь к губам Рейна. Вдруг его резко оттащили от нее. Она видела, как он стряхнул с себя руки схвативших его мужчин. Рейн олицетворял собой вызов и уверенность в себе.
— Я убью тебя за то, что ты посмел к ней прикоснуться!
Девона узнала этот голос. Брок, закончив обследование небес, устремился на землю, как могущественный златокудрый бог, готовый поразить смертного, дерзнувшего прикоснуться к его сестре. Девона села, пригладила волосы руками и вытащила застрявшую в них соломинку. Теперь она оценила всю серьезность положения. Они чуть не погибли. Это видели окружающие, и это привлекло к ним всеобщее внимание. К Девоне подошла Уинни и набросила ей на плечи шаль, прикрывая порванный рукав. Как это она не заметила, что выглядит ужасно? Ее платье было разорвано, шляпа куда-то подевалась, волосы растрепались. Теперь Девона была уверена, что после страстных поцелуев выглядит непристойно. Уинни сочувственно обняла сестру. Девоне не понравилось выражение лица Брока. Она встала.
— Брок, это ни к чему.
Он сделал вид, что не слышит. Его грозный взгляд был прикован к лорду Типтону.
— Я требую сатисфакции за то, как вы вели себя с моей сестрой.
— Дуэль из-за одного поцелуя? — Рейн ухмыльнулся. — Что же я могу поделать, если ваша сестра не дает мне прохода, Бидгрейн?
Девона услышала, как несколько дам одновременно ахнули. Она закрыла глаза и быстро прошептала молитву. Лорд Типтон оскорбил не только Брока, и он за это ответит.
Брок размахнулся и ударил Рейна в челюсть. Между мужчинами завязалась драка. Девона поморщилась, услышав хруст костей. Рейн в ответ нанес Броку болезненный удар по почкам. Стоявшие поблизости мужчины бросились вперед и растащили разъяренных драчунов, пока те не нанесли друг другу более серьезных повреждений. Брок вырывался из рук людей, которые сдерживали его.