Сладкий яд или я на все согласна. Часть 2
Шрифт:
– Прости меня. Я действительно была не права. Больше такого не повторится…
Моя маленькая девочка. Моя умница. И ты меня прости. Я больше ни за что на свете тебя не трону.
Глава 10
Я проснулась с рассветом, одна в кровати, чувствуя себя абсолютно разбитой. Воспоминания о вчерашнем дне беспощадно догоняли меня, заполняя сердце горьким осадком. Все тело болело, запястья саднило, попа ныла… Грудь давило тяжёлое чувство досады.
Как же глупо вчера все получилось! И надо же было мне задать Марку этот дурацкий вопрос… Какое мне вообще дело до того, как он меня называет и почему? Как обидно, что
Весь остаток вчерашнего дня Вова был задумчив, и не вымолвил ни слова. Я не понимала, почему он молчит, о чем думает, но заговорить с ним и спросить об этом так и не осмелилась. Не после того, как попросила у него прощения, а он в ответ промолчал. Не произнёс ни слова, лишь провёл ладонью по моей щеке, после чего взял на руки, и отнёс обратно в кровать. Возможно, он просто не поверил в то, что мои слова были искренними. Ведь я и сама в этом сильно сомневалась.
И все же, зря я стала спорить с ним тогда. И пусть мой разговор с Марком был совершенно безобидным, но он не мог этого знать. Ревность - неотъемлемая составляющая часть его властной собственнической натуры. Он ведь уже предупреждал меня, что очень ревнив, предупреждал, что я могу схлопотать даже за простое общение с одногруппником, и я должна была учесть это, когда собралась отстаивать свою точку зрения. Но на тот момент я об этом совсем позабыла… Позабыла, кем он является на самом деле.
Позабыла, что нахожусь рядом с ним на определённых условиях, которые я должна неукоснительно соблюдать, а иначе… А иначе, как он сказал, никаких отношений между нами не может быть.
Я сама дала согласие на это. Потому что знала, по-другому с ним быть не получится.
Но каким же, черт возьми, сейчас мне все это казалось неправильным!
Я не хочу так! Не хочу по правилам! Хочу большего! Я хочу, чтобы он принадлежал мне целиком и полностью, так же, как ему принадлежу я! Хочу не только его тело, но и его душу. Всю, без остатка, какой бы тёмной она не была… Я заполнила бы её своим светом. Подарила бы ему весь мир, отдала бы всю себя! Если бы только он мне позволил…
Как бы мне хотелось значить для него хоть чуточку больше, чем объект для удовлетворения своих потребностей! Чтобы он хоть немного дорожил мною… И боялся потерять. Чтобы никогда больше не говорил, что между нами не может быть отношений!
Эти его слова оставили на моём сердце рваную рану. Наверное, я ненормальная, но мысль о том, что мы снова можем расстаться наводила на меня ужас. Лучше уж так, на любых его условиях, я на все согласна, только бы быть рядом с ним. А без него - мне эта жизнь не мила.
Я верю, что однажды все изменится между нами. Может, это очень глупо с моей стороны, но я верю, что однажды стану для него кем-то важным, кем-то дорогим. И в наших отношениях главными будут уже не правила и условия, а настоящие взаимные чувства. Я знаю, он способен на них, пусть даже сам в это не верит. Ведь вчера он заботился обо мне. Кормил прямо в постели, смазывал приятным прохладным гелем пострадавшую кожу ягодиц и запястий, отчего они почти не болели… Я не хочу думать, что он делал это лишь из чувства долга или ответственности. Я хочу верить, что ему просто хотелось заботиться обо мне.
Со
Не зная, куда деть глаза, я захотела прикрыть свою наготу одеялом, подтягивая его к себе.
– Не трогай, - раздался холодный приказ, и я послушно отпустила руки.
– Встань на четвереньки. Попой ко мне, - вновь приказал он.
В горле застрял ком от его ледяного тона, но ослушаться я не посмела. С ним ни на минуту нельзя расслабляться. Что он опять задумал? Неужели наказание ещё не окончено?!
Развернулась к нему задом, опустившись на колени и дрожащие кисти рук.
Из-за спины послышались шаги, а затем я вздрогнула от его болезненного прикосновения к ягодицам.
Он осторожно провёл по ним рукой и слегка сдавил каждую по очереди, будто намеренно причиняя боль. Я всхлипнула.
– Больно?
– Да…
В следующее мгновение я услышала тихий щелчок, а после его рука вновь опустилась на мои ягодицы с уже знакомым гелем. Подарив им приятную прохладу, он приказал:
– Встань.
Поднялась. Он осмотрел мои запястья, и тоже смазал их гелем.
При взгляде на его невыносимо красивое лицо, которое находилось очень близко к моему, сердце забилось так быстро, что стало трудно дышать, и я опустила взгляд. Он отбросил тубу с гелем в сторону и захватил рукой мой подбородок, заставляя смотреть на себя, внимательно вглядываясь мне в глаза. Потом вдруг поцеловал, ласково и нежно.
Не знаю почему, но от этого поцелуя, от этой его неожиданной ласки, меня вдруг накрыло, слезы накатили сами собой, и все тело затрясло от едва сдерживаемых рыданий.
Он отпустил подбородок, и притянул меня к себе, с нежностью обнимая и поглаживая по голове.
– Ты чего, маленькая?
А я не могла внятно ему ответить. Его ласка сводила меня с ума, заставляя рассыпаться на мелкие кусочки от тихого ненормального восторга.
Он вытирал пальцами мои слёзы, покрывал щеки легкими поцелуями, пока моя истерика не сошла на нет, осторожно уложил на кровать, и сам лёг рядом, позади меня, обнимая и крепко прижимая к себе. Его сильные руки блуждали по моему телу, гладили и ласкали кожу, заставляя задыхаться от нежности. Я ахнула, когда его ладонь проникла между ног и лёгкими прикосновениями стала массировать самое чувствительное место. Я позволяла ему делать это, закинув свою ногу на его бедро, и предоставив полную свободу.
Его движения набирали интенсивность постепенно, иногда он проникал пальцами внутрь меня, и вскоре я забылась, поддаваясь сладкой истоме, окутавшей мое измученное тело. Оргазм пришел быстро. Такой долгий и мощный, и я не стала сдерживать свои громкие стоны… Но он на этом не остановился, лишь немного сбавил темп, продолжая массировать меня там. И мое удовольствие продлилось, тело непроизвольно выгибалось, но он крепко держал меня, не позволяя вырваться или закрыться. Второй оргазм был уже не таким долгим, но более ярким и мощным. Я громко застонала, задыхаясь от ощущений, не в силах восстановить дыхание. А он продолжал.